…Она не успела повернуться на крик, как вдруг что-то яростно накинулось на нее со спины, повалив в навозную лужу. Старушка вскрикнула, но треск подола заглушил ее вопль. Что-то горячее раздирало ее давно засохшее пространство между ног, проникая все глубже внутрь. Руки и ноги были плотно прижаты к земле.

- Yeah! Yeah, my God! Uh, uh… - это был голос Вилли. Старушка узнала его:
- Вилли, что ты… что ты… делаешь… сынок… что ты… грязный ублюдок, негодяй черножопый, ниггер!

Пастушок никак не мог успокоиться. Его член, светившийся красным фонарем в рассветной мгле, не насытился курами. Они умирали десятками, разрываемые похотливым Онаном, вселившимся в Вилли, но чей-то голос в мозгу подростка все шептал: "Еще! Еще!…"

Покончив с цыплятами, Вилли боковым зрением увидел в темноте чей-то грузный силуэт и снежным барсом преодолев расстояние в двадцать метров, напрыгнул на него. "О! Старуха!", - подсознание узнало тетушку Кончиту, но мозг пастушка уже не распознавал команду "свой-чужой".

Юное тельце неистово раскачивалось в такт. Вперед-назад, вперед-назад. Вот оно, вот оно! Вилли зажмурил глаза и отчаянно закричал. Сперма рекой Нилом обрушилась вглубь старушечьего тела, разрывая внутренние органы и выливаясь даже через поры кожи. Но Кончита этого не ощущала, она умерла уже пять минут назад…

- …Это один из малоизвестных фактов борьбы с белыми поработителями, - вещал Мартин Лютер Кинг, великий предводитель движения за освобождение черного населения. - Маленький афроамериканец Вильям Джереми Джонс еще в начале двадцатого века подал нам всем пример своей храбростью и желанием освободиться от гнета проклятых белых эксплуататоров. Несмотря на свой юный возраст и забитость, он не смог стерпеть унижения своего достоинства! Он убивал своих поработителей без пощады, пока белые изверги - я назову этих фашистов по именам: шериф Джим Гастингс и его помощник Сэмюэл Сатт - пока они не оборвали трусливым выстрелом в спину жизнь этого героя! Братья! Выходим на улицы! Справедливость - вот наше главное оружие! Отомстим за маленького Вилли! Освободимся, братья!

Многотысячная негретянская толпа, слушавшая пламенную речь своего лидера, взвыла и рванула на улицы из дверей и окон. Шли 60 года двадцатого века. Начиналась волна выступлений чернокожего населения в США.

КОНЕЦ БЛЯ!
Me cago en la leche. Хитрый Чорт.