"Если разобраться, Брем не был большим
ученым, просто он очень любил
зверушек, особенно рыб и птиц, а приматов,
в свою очередь, недолюбливал".

В этой истории нет ничего выдуманного или тем более надуманного. Правда и только правда, как в американском суде. По вполне понятным причинам правда эта не может стать достоянием гласности, а значит ничего другого не остается как сделать ее достоянием литературы. Слава богу, у литераторов еще осталось право на авторский вымысел и никому не приходит в голову подавать на них в суд за клевету.

2001
Итак. 27 октября 2001 года театр зверей им. Дурова отмечал свое 95-летие. Это событие широко освещалось в прессе, и, любой, кто захочет узнать официальную версию случившегося, может заказать в какой-нибудь библиотеке "Цирковое обозрение" № 9, 2001 и прочесть статью с несколько сентиментальным названием "Последнее выступление Яши".
Так уж вышло, что во время праздничного представления, на котором присутствовали знаменитые артисты и даже члены правительства, а также множество репортеров, любимый шимпанзе Натальи Дуровой, Яша, сначала необъяснимым образом исчез со сцены, а позже еще менее объяснимо и противоестественно погиб. Оба происшествия подавались в прессе как цепь роковых случайностей, трагическим образом совпавших с празднованием юбилея. На самом же деле все обстояло иначе.
Матриарх современной дрессуры, Наталья Владимировна Дурова, во всех интервью и публичных выступлениях более всего любит рассказывать о дворянских корнях цирковой династии Дуровых и несчастных обездоленных зверушках, которых приютил ее театр. Почти всякий зверь или, как называет их сама Дурова, артист театра, имеет свою историю. Попугая Тимошу нашли на улице и принесли в театр сердобольные школьники, удава Егора Аристарховича подарил английский меценат, владелец компании "Sojer JR" Камерун Сойер, слон достался в наследство от разорившегося частного зоопарка в Тбилиси. И только знаменитый Яша, которого вся страна помнит по рекламному ролику "Gillett", призеру фестиваля "Каннские львы 2000", кажется, был в театре Дурова всегда.
Средний срок жизни шимпанзе в неволе, как известно, не более 30 лет, однако, на театральных афишах 50-летней давности можно отчетливо рассмотреть молодую красавицу Дурову в облегающем костюме с блестками, рядом со взрослым шимпанзе, одетым в черный шелковый пиджак и белые брюки. Ни у кого из старых служащих театра, бывших на опознании, нет сомнений в том, что шимпанзе-франт с афиши и тот, который 28 октября 2001 года совершенно безо всякой одежды был найден застреленным в VIP зоне ночного клуба "Белый носорог" - одно лицо, вернее морда, если конечно это слово применимо к ведущему артисту знаменитого на весь мир театра. Возможно, Яша просто был шимпанзе-долгожителем?
Обратимся к истории этой самой цирковой династии Дуровых, поскольку именно она позволит нам понять, как связаны исчезновение и трагикомическая смерть Яши с юбилеем театра и строительством загородного филиала "Театра детей и зверей Дедушки Дурова".

Старое здание театра, вблизи московской кафедральной мечети, было куплено Анатолием Леонидовичем Дуровым в 1906 году за 15.000 рублей у немца по имени Арнольд Солингер. Сумма, сама по себе небольшая, если учесть, что речь идет о трехэтажном особняке общей площадью 1800 кв.м. Однако ж, никто из членов семьи или знакомых Дурова не мог даже предположить, где он добыл денег на его покупку. Дуровы никогда не были особенно богаты, а то ремесло, которое избрал для себя Анатолий Леонидович, не приносило почти никаких доходов. Если просмотреть переписку Анатолия Леонидовича с братом Владимиром 1905-1906 годов, станет совершенно очевидно, что у Дурова не было и не могло быть в 1906 году такой внушительной суммы. Братья постоянно находились в чрезвычайно стесненных обстоятельствах и вынуждены были не только ссужать друг друга деньгами, но и даже отдавать долги один за другого.
И вдруг, в октябре 1906 Анатолий пишет Владимиру, что собирается покупать дом под театр у одного немца всего за 10.000 рублей (очевидно, он хотел скрыть от брата настоящую сумму, чтобы не шокировать его окончательно). Посредником при заключении сделки купли-продажи выступал некто Якоб Домурчеев. Вероятно, именно он впоследствии стал поставлять зверей и корма для театра, поскольку его имя неоднократно появляется в финансовых бумагах, подписанных Анатолием Дуровым с 1906 по 1915 годы.
И если уж речь зашла о финансах, нельзя не отметить, что после покупки театра, дела Анатолия Дурова пошли в гору. Неожиданное богатство стало поводом для многочисленных слухов и домыслов, даже Владимир Дуров не знал наверняка об источниках доходов брата, и в одном из своих писем напрямик спрашивает его, не стал ли тот масоном. Словно бы масоны все до одного миллионеры.
Однако, как уже было сказано, на самом деле все обстояло несколько иначе.

1906

В один из слякотных неумытых осенних дней, средних лет человек, в уже поношенном черном пальто, взошел по лестнице скандально известного на всю Москву дома. Прибыл он, в отличие от других, обычных и постоянных посетителей, пешком. Хозяйка заведения сама вышла встречать раннего гостя, и была крайне удивлена его более чем скромным костюмом. Но еще больше она удивилась и даже немного испугалась, когда этот бедно и неряшливо одетый господин извлек из кармана пальто толстую пачку ассигнаций, и, положив деньги на чайный столик, принялся разъяснять свои пожелания.
-- Как то есть, простите, обезьяна?
-- Именно обезьяна, шимпанзе и еще несколько прелестных зверушек.
-- И вы всерьез думаете, что я найду кого-нибудь, кто согласится на это?
-- Мне сказали, что вы удовлетворяете любые, даже более сложноосуществимые требования ваших клиентов,- сказал Дуров и потянулся к столику словно, чтобы забрать деньги.
-- Да нет же, постойте. Все равно кроме меня вам никто помочь не сможет. Надо только все обстоятельно оговорить, обдумать не спеша, что-нибудь непременно подвернется.
-- Сколько же ждать?
-- Я не знаю. Месяц, может два. Вы же понимаете, что мне непросто будет найти подходящих особ.
-- Это совершенно невозможно. Мне, то есть не мне, а... ему, надо это сегодня же.
-- Тогда я ничего не могу для вас сделать. Я же не волшебница какая-нибудь из сказки и не гипнотизер. Не могу же я...
-- Простите, как вы сказали? Гипнотизер? - Дуров стремительно, словно резиновый, разогнулся, подскочил и, быстро подхватив со стола деньги, отсчитал несколько купюр.
-- Это вам за хороший совет. Однако ж помните, мы с вами договорились. И вам никто и не поверит. Прощайте.
После его ухода Зинаида Филипповна Дурново (именно так звали хозяйку этого замечательного мужского клуба) еще долго сидела, глядя на оставленные ей деньги, и думала о том, как стремительно меняется мир вокруг, если даже для нее - опытной, пожившей и много чего повидавшей женщины - уже совсем не все понятно и объяснимо в этом самом мире.
Альфред Адольфович Виттельс
Гипнотизер.
Провидец.
Воздухоплаватель.
Было написано на двери квартиры третьего этажа большого сырого дома, расположенного в одном из бедных районов, сплошь застроенного такими же серыми и кривобокими штукатуреными домами.
Дуров сначала стучал, потом принялся ожесточенно пинать дверь, словно это она была виновата в том, что господина воздухоплавателя в данный момент не было дома. Когда, после особенно сильного удара подметка стала заметно отставать от башмака, Дуров сел на омерзительно грязную ступеньку и устало закурил. В тот момент никто не узнал бы в этом человеке легендарного Дедушку Дурова. Впрочем, тогда он был еще молод и даже чем-то притягателен для женщин, а о театре или улице названной собственной неказистой фамилией даже ни помышлял. Совершенно другие мысли короткими телеграфными предложениями постукивали в его голове: "Домой нельзя. Придет Билл. Гипнотизер, наверняка, шарлатан. Выхода нет. Надо пробовать любую возможность, иначе все пойдет прахом. Американец не врал. 50.000 рублей в год. Такие деньги".
Мимоходом отметим, что у Анатолия ни разу не промелькнуло мысли о попрании своей дворянской гордости и достоинства, которые так занимают его внучку. Хотя, конечно, человек, затеявший такое дело, должен на время забыть о чести с достоинством, и помнить только о золоте: монетах, бумажках, чеках, золотых слитках, акциях, ассигнациях и облигациях. А большие деньги всегда позволят вернуть и честь и достоинство и уважение общества.
Именно желание без труда заработать большие деньги привело Анатолия Дурова в столь бедственное и беспокойное состояние.
Все это началось три месяца назад. Он давал представление в одном варьете. Как всегда, после выступления и расчета с владельцем, Дуров с компанией знакомых из числа постоянных зрителей и приятелей отправился в ближайший кабачок. Странным образом в их компанию затесался какой-то иностранец, очень внимательно наблюдавший за ходом представления. Судя по манерам и произношению, американец, он угощал Дурова, сигарами и обстоятельно расспрашивал про то, каким способом дрессировщик заставляет зверей делать те или иные трюки. Когда все поднапились, американец показался назойлив и Дуров уже и не знал как от него отделаться, но тут принесли счет и оказалось, что из тех собутыльников, которые остались сидеть за столом, никто не собирается платить за выпивку. Американец мучительно долго понимал в чем дело, но когда наконец уразумел, отчего Дуров с таким недовольством полез за бумажником, рассмеялся и тут же заплатил за всех. Так Дуров познакомился с Биллом Уисли.
Уже на следующий день в своем номере гостиницы "Мариотт", Билл, который оказался сумасшедшим американским миллионером (достаточно сумасшедшим, чтобы представлять опасность для общества, но не для того, чтобы посадить его в дурдом) предложил Дурову снимать фильму о животных. Точнее, ряд киноновелл самого непристойного характера. По замыслу Уисли животные всех возможных видов должны были сначала совокупляться между собой, а после этого - с представительницами человеческого рода. По тем временам предложение было весьма неожиданным и если бы Дуров от удивления не потерял на секунду дара речи, то наверняка наговорил бы Биллу всякой чепухи про нравственные законы, долг христианина, ту самую дворянскую честь, а после хлопнул бы дверью, но когда американец закончил фразу: "... near fifty thousand in year", Дуров понял, что каким бы абсурдным и аморальным не казалось такое предложение на первый взгляд, с ответом торопиться не стоит.
Через час они пришли к соглашению. Дуров даже взял у Билла 4500 рублей на предварительные расходы. Американец сразу предупредил его, что этих денег едва хватит на то, чтобы найти и нанять женщин (непременно молодых и красивых) для съемки фильмы. Дуров же со, своей стороны, рассчитывал немного подзаработать на беспринципности своих соотечественниц и сразу после отъезда компаньона принялся проматывать данные ему деньги в полной уверенности, что легко сможет найти десяток молодых потаскух за пару дней до начала съемок и потратить на это не более 500 рублей. Но не тут то было - американец приехал в Москву раньше оговоренного срока и не один, а с целой бандой телахранителей-головорезов. Он сразу забраковал трех совершенно пьяных девиц, у одной из которых под глазом был плохо заретушированный фингал, выбранил Дурова неизвестными английскими словами и поставил ультиматум: 12 молодых, красивых, высоких девушек в течение одной недели или Дуров перестает быть партнером Билла в этом деле и отдает ему всех своих зверей в счет долга. А где ж их взять - красивых-то, да еще для такого мерзкого развлечения?
...Анатолий не спал два последних дня, пил водку и все больше горевал о потерянных зверях. Он дошел до того, что ходил по улице, как сумасшедший отыскивал взглядом красивых женщин, следил за ними, выдумывая как бы сказать о своем деле, чтобы те наверняка согласились (в наши дни это кажется смешным, но с тех пор нравы изменились). И вот, совершенно отчаявшись, он возложил все надежды на чудо гипноза. Он буквально видел, как идет по Тверской в сопровождении гипнотизера и ведет за собой вереницу девиц и женщин всех мастей, словно мальчик Нильс с волшебной дудкой...
Дуров уже не один час сидел на ступеньке и терпеливо ждал возвращения господина Виттельса, в то время как гипнотизер никуда не уходил из дома. Он находился в своей квартире, но не мог открыть Дурову, поскольку за несколько минут до его прихода был убит, зарезан кухонным ножом, и сейчас - по прошествии двух часов - уже начал холодеть. Его убийца был там же, за испачканной сапогами дрессировщика, дверью с погнувшейся медной табличкой на трех гвоздях. Он ждал, когда этот полоумный, наконец, уберется и позволит ему покинуть место преступления. Убил господина Виттельса, который действительно был шарлатаном и все равно не смог бы помочь Дурову в его непростом деле, хороший знакомый и компаньон гипнотизера - Якоб Домурчеев.
За день до этого Виттельс провернул весьма прибыльное дело, которые они с Домурчеевым подготавливали последние три недели. В основу их плана легло то, что единственное из перечисленных на табличке ремесел, на которое Виттельс имел некоторое право, было, как ни странно, "воздухоплаватель". Виттельс на паях владел старым залатанным воздушным шаром и время от времени, когда заканчивались деньги, устраивал представление: поднимался на шаре вместе с тремя счастливцами, заплатившими за это удовольствие по 10 рублей, а если удавалось договориться с владельцем какого-нибудь кабака, то прицеплял к корзине плакат с его названием. Возможно он был первым, кто догадался использовать воздушные шары как рекламоноститель.
Домурчеев, на редкость уродливый курносый и косой 48-летний студент- недоучка, в любое время года ходивший в форменной шинели и фуражке. Абсолютно криминальный тип, по какой-то счастливой для него случайности никогда не попадавший в руки полиции, хотя и имел массу возможностей. Он мог быть осужден за воровство, мелкий разбой, насилие, и, разумеется, карточные игры. Якоб был плохим шулером, но всегда успевал напоить жертву так, что легко вытаскивал из ее карманов деньги безо всяких карточных фокусов. Одним словом, шел верным путем на каторгу и знал это, и вот, наконец, изобрел план, который позволил бы ему отказаться от рискованных и небезопасных заработков. Каким-то образом он узнал о приезде в Москву американского миллиардера Билла Уисли, который был падок на все необычное, мистическое или извращенное. Он моментально придумал как с помощью Виттельса и его воздушного шара получить от американца целое состояние. За день до приезда Уисли начался "Чемпионат по американскому покеру", финальная часть которого должна была проводиться в корзине воздушного шара на высоте 500 метров над землей. Финалистов было два - Якоб и Виттельс. Билл Уисли - почетный финалист.
И вот, вчера вечером воздушный шар с изображением криво усмехающегося джокера поднялся над городом и, слегка покачиваясь на ветру, понес мистера Уисли прямиком к гибели. Домурчеев с Виттельсом не собирались убивать американца, но он оказался неожиданно ловким игроком и обжулить его не удалось. А когда он понял, что попал в руки мошенников, и вытащил из кармана большой черный револьвер, ничего не оставалось, как заломать ему руки и выкинуть беднягу из корзины. Американец летел к земле, так и не окончив ни одного из затеянных в России земных предприятий. Но в тот момент, когда мистер Билл Уисли легонько чмокнув, упал посреди двора Новодевичьего монастыря, эта история получила совершенно неожиданное направление.
Мерзавец Виттельс, конечно же, захотел прикарманить чек на 20.000 рублей - приз победителю чемпионата и получил за это нож в живот. Но ни Виттельс, ни Домурчеев не знали, что обналичить чек они смогут только при посредстве Анатолия Дурова, потому что после смерти компаньона он стал обладателем всей собственности московской кинофабрики "ZOO". Чек же был выписан не на имя Уотса, а на банковские реквизиты "ZOO", и Дуров, при желании, мог опротестовать выплату.
В течение двух часов Дуров сидел с одной стороны двери, а Домурчеев с мертвым Виттельсом с другой. Никто из них (кроме, конечно, Виттельса) не знал, что ждет их в ближайшем будущем. Один из них (сказать по правде, импотент) последние дни думал только о женщинах, а другой - только о деньгах. Счастье стояло где-то между ними и улыбалось всеми своими крокодильими зубами.
Далее оставаться рядом с убитым напарником казалось все более опасным и Якоб решился на третье за последние два дня убийство. Он одел на себя домашний халат бывшего воздухоплавателя и подошел к двери.
-- Кто там, что вам нужно, - спросил он хриплым шуршащим голосом Виттельса.
Дуров не сразу понял, откуда раздается голос, а когда, наконец, сообразил, схватился за ручку двери и начал неистово ее трясти.
-Откройте, господин гипнотизер. У меня к вам неотложное дело, я думал, вас дома нет. Откройте скорее. Я хорошо заплачу вам.
-- Послушайте, я болен. Приходите завтра. Оставьте меня. Я уже не занимаюсь гипнозом, это старая табличка на двери, ее давно пора сменить. Прощайте, уважаемый. Пойдите к Конраду.
Тут бы Дурову и пойти поискать другого гипнотизера, посговорчивей. Но отчего-то ему показалось, что этот упрямый и капризный Альфред Адольфович и есть самый стоящий гипнотизер и только он сможет заставить женщину совокупляться хоть с шимпанзе, хоть с ослом да еще и получать от этого удовольствие.
- Виттельс, у меня с собой две тысячи рублей. Если вы поможете мне, я отдам вам эти деньги, а потом еще пять тысяч, нет - шесть тысяч.
В бумажнике Домурчеева лежал чек на 20000 рублей, но чек - чеком, а тут какой-то кретин предлагает целых две тысячи наличными.
-- Мне кажется мы уже встречались с вами, господин...?
-- Нет, господин гипнотизер, но мне рекомендовали вас как самого лучшего (на самом деле, как самого беспринципного) специалиста.
Домурчеев убедился в том, что болван не знает, как выглядит Виттельс и снял цепь с двери, впуская нетерпеливого посетителя. Якоб мог бы сразу ударить Дурова ножом, но он хотел сначала закрыть дверь, чтобы соседи ничего не услышали. А Дуров, в свою очередь, хотел скорее приступить к делу и двигался как на шарнирах, ни на минуту не останавливаясь на одном месте.
-- Господин Виттельс, мое дело, оно несколько щекотливого толка, поэтому, давайте сразу уговоримся - если вы не беретесь за него, я выплачиваю вам небольшую сумму за беспокойство, а вы, в свою очередь, обещаете никому не рассказывать о моем визите.
-- Конечно, конечно. Гипнотизер, как доктор. Мне можно доверить все самое тайное и даже постыдное, - Домурчеев не был лишен чувства юмора и сейчас же решил, что непременно должен выслушать этого сумасшедшего, и только потом зарезать, а может даже и не резать, а придумать, как свалить на него, психа, убийство Виттельса.
-- Так вот, господин гипнотизер, три месяца назад я познакомился с одним американцем...,- кто знает, почему Анатолий решил рассказать все с самого начала, а не с сути, как у мадам Дурново, видимо слова Якоба задели измотанного Дурова за живое, захотелось выговориться, в любом случае, такой риторический ход спас ему жизнь и обеспечил счастливое будущее обоих собеседников.

1914

Уже через час (если вы заметили, герои этой истории обо всем договариваются не меньше, чем за 1 астрономический час) был создан своеобразный совет директоров будущего предприятия в лице Анатолия Дурова и Якоба Домурчеева. Они решили, что Анатолий станет как бы лицом фирмы, а Якоб - ..., не жопой, конечно, но при этом ему вменялось в обязанность заниматься всеми грязными делами, в частности сбытом порнографии самого омерзительного свойства. Да, идея снимать фильму не умерла вместе с мистером Уисли.
Уже через два года порнофильмы и фотоснимки компании "ZOO" можно было найти почти в любой точке земного шара. Во время первой мировой войны солдаты всех воюющих армий показывали друг другу фото, на котором была изображена красивая длинноногая девушка, занимающаяся любовью с пони. Если сравнить это легендарное фото с афишами "Театра детей и зверей" тех лет, то ни у кого не останется сомнений, что один из участников соития - шотландский пони Пират -любимец детей и лучший актер театра...

1935

Прибыльное дело производства порнографии было ненадолго приостановлено с приходом советской власти, поскольку любая торговля, в том числе и торговля порнографией, стала монополией государства. Но уже к 1935 году все вернулось на круги своя. Просто бизнес был перенаправлен могучей рукой партии в иное русло: вместо съемок некогда столь популярных фильмов и фотографий, Дуров показывал свои "представления для взрослых" в живую и только партийной верхушке, даже лично товарищу Сталину. Говорят, имел успех, был награжден и обласкан, по тем временам это значило - не сидел ни разу.

1966

Что же до истории с Яшей, то надо сказать, что к 70ым годам Дуровкий порнотеатр пришел в совершенную негодность и расстройство. Правящая верхушка уже давно не интересовалась жесткой порнографией, - все больше слушала Пугачеву или Высоцкого, лениво дрючила своих секретарш и пила водку. Дедушка Дуров стал символом чего-то эдакого советского, детского, животного. Опять стало тяжело находить красивых женщин для представлений. То, что осталось от подпольного театра, бывшей кинофабрики "ZOO", решили упразднить, а старых зверей отдать в зоопарк.
Выжившие из ума зверушки уже не могли удержать в голове несколько ролей сразу и нередко устраивали на детских представлениях такое, что только советским пионервожатым не могло прийти в голову, что сами звери до этого никогда бы не додумались. Тут-то и появился Яша (названый так в честь эмигрировавшего в 1918 году Домурчеева). При передаче зверей в зоопарк их подвергли медицинскому осмотру. Помимо очевидных казусов, связанных с общим состоянием животных, оказалось, что шимпанзе Яша - человек. То есть самый натуральный дикарь из Амазонии, только немного отстающий в эволюционном развитии даже от своих бывших соплеменников. Наверное, его вывезли и продали Дурову матросы - большие ценители фотографий производившихся на "ZOO".
Дикаря в зоопарк не взяли, и куда его деть никто не знал. Он остался в театре, но в представлениях его не использовали, и чтобы он не ел зазря хлеб, доверили убирать клетки и помогать рабочим сцены - печальный финал для такой яркой биографии. Ходил, правда, слух, что он сожительствует с дрессировщицей диких зверей Кларой Васильевой, но доказано это не было, да и какое нам дело до чужой личной жизни?
1998 - 2001

1998 год стал для Яши годом полного творческого возрождения и реабилитации. Он не полетел, помахивая ушами, как слоник у Диснея, и вообще не случилось ничего неординарного, просто Наталья Дурова забыла, что он не обезьяна (что делать - склероз) и начала лично дрессировать и готовить к выступлениям этого немолодого уже человека. Так Яша во второй раз, на 92ом году жизни, стал звездой театра Дедушки Дурова.
Но как же все-таки он попал в клуб "Белый носорог?" И кому пришло в голову стрелять в голову пенсионеру цирка?
Дело было так. Один дрессировщик (назовем его Сергей Мамонтов, кажется, сейчас он уехал из страны, но все равно не стоит вспоминать его настоящего имени), как водится, почти бесплатно работавший на дедушку Дурова, нашел в архивах театра старую-престарую пленку. На коробке было написано: "ZOO Film. Hardkor Zoo. 19 min. 1913.". Он не поленился просмотреть ленту от начала до конца и, разумеется, был просто поражен, примерно как Анатолий Леонидович во время своей исторической беседы с мистером Уисли.
Что бы вы сделали на месте молодого бедного, но честолюбивого дрессировщика? Шантаж? Дешевая сенсация? Что-нибудь еще? Не забывайте, он ведь тоже работал с животными, посвятил свою молодую жизнь высокому искусству дрессуры, и Дуров был для него тем же, чем для Дали Леонардо да Винчи. Разумеется, профессиональное самолюбие не позволило бы ему распорядиться этой пленкой как компроматом. Да и кому интересно вогнать в гроб старуху Дурову? Фильм снятый ее дедом, показался Мамонтову чудом дрессуры. Разумеется, он захотел повторить, воссоздать то, что увидел на старой пленке.
Захотел и повторил. Воссоздал. За два месяца он собрал труппу и сделал несколько восхитительных, сложнейших номеров.
Клуб "Белый носорог" оказался самым привлекательным местом для проведения подпольных представлений Мамонтова. Там собирались состоятельные люди, ценящие нестандартные развлечения и уважающие чужие секреты.
В начале XXI века идея мистера Уисли приносила едва ли не большую прибыль, чем в начале XX, да и девушек, согласных публично заниматься сексом с животными теперь стало значительно больше. Безо всякого шантажа, просто следуя по стопам своего гениального учителя, Мамонтов быстро разбогател, завел массу полезных знакомств и даже решил уйти из театра,- делать свою собственную программу - он получил несколько интересных предложений от двух небольших киностудий, от лучших закрытых клубов и частных лиц. В театре его держал только Яша. Лучшего артиста для мамонтовского шоу нельзя было и вообразить - сказывалась выучка мэтра. И, как на зло, теперь Яша снова был звездой театра - ни купить, ни выменять его у старухи Дуровой не представлялось возможным. Приходилось каждый раз подкупать сторожа и увозить Яшу на ночные представления тайно, словно украденную невесту.
Подготовка к празднованию юбилея театра, дополнительные репетиции а главное - планирующиеся гастроли в нескольких подмосковных городах (по случаю скорого запуска в эксплуатацию нового большого здания театра в Химках) не только сорвали несколько серьезных выступлений Мамонтова, но и посеяли в его душе определенные опасения: что если старуха отправит Яшу в Химки? Оттуда так запросто шимпанзе не увезешь. Большое современное здание с настоящей охраной, системой магнитных пропусков для сотрудников и все такое, а его того гляди за прогулы со службы попросят и пропуска-то не дадут.
Мамонтов решил Яшу украсть. И не придумал ничего лучшего, чем сделать это во время праздничного представления...
Яша жонглировал яблоками, потом ездил на велосипеде, потом вышел за кулису и исчез. Через пять минут он сидел на заднем сиденье в новом микроавтобусе Мамонтова. Они заехали к приятелю дрессировщика, руководителю клуба "Юный натуралист", у которого Мамонтов держал остальных зверей - артистов, немного отдохнули и к 24.00 были в "Белом носороге".

Последнее выступление Яши

В небольшом полутемном VIP зале клуба собрались постоянные посетители. Все они приехали специально, чтобы посмотреть на представление Мамонтова. Немолодые, очень хорошо одетые люди негромко переговаривались, курили и ждали, когда поднимется красный бархатный занавес.
Только один из них, бандит средней руки Валера Гангут, попал туда случайно. Совершенно невменяемый от кокаина, коньяка и все больше запутывавшейся линии судьбы, он ждал, что ему покажут какой-нибудь очень откровенный стриптиз или что-то в этом роде, но никак не того, что он увидел, когда разлепил покрасневшие от бессонницы, глаза.
Для него все произошло примерно так: он выпивает рюмку, закрывает лицо руками, видит раздавленное лицо Толяна на столе в морге, потом Ленку со спущенными трусами, потом опять Толяна, только еще живого... и тут оглушительно гудит труба, визжит какая-то девка, и на него бросается кривой волосатый мужик с огромным стояком; тут же, на автомате, Валера выхватывает из кобуры на щиколотке несданный при входе ствол и три раза подряд стреляет в тыкву этому хуеносцу, который с каждым выстрелом становится все больше и больше похож на обыкновенную обезьяну...
Потом все было совсем неинтересно. Как водится, заметали следы, вытирали кровь с пола, выпили и разошлись. Конечно, Валера извинялся и даже отбашлял Мамонтову на новую гориллу, конечно Мамонтов матерился, но потом как-то успокоился, договорился с хозяином клуба обо всех формальностях и поехал в "Юный натуралист", вместе с двумя девушками - артистками своей молодой труппы.
Странно одно, - никто: ни герои этой истории, ни вы, ее читатели, ни я, ее хроникер, даже в шутку не задумались - а была ли у Яши душа? А если нет, то к чему все это, зачем? Да ну, вздор, дурдом какой-то.