Александр сидел дома. Жена съехала на десять дней с дочкой в санаторий, обеспечив мужу таким нехитрым образом холостяцкие каникулы. И, хотя мозги говорили, что надо бы оторваться по полной, поскольку не так часто выдаются свободные от семейного бремени деньки, пока было в кайф просто лениться. Задернув шторы, чтобы избавиться от чрезмерно яркого весеннего солнца, глава ныне отсутствующего семейства не спеша бродил по комнатам в семейных же трусах и незастегнутой рубашке. Было приятно ничем не загружаясь пошароебиться по квартире с бутылкой пива в руке и журналом под мышкой.
Саша любил читать глянцевые журналы. Чаще всего это были "Maxim", "FHM" или "GQ". И не из-за фоток с телками, хотя временами и они бывали ничего. Скорее из-за статей с юморной манерой изложения. А телки годились на то, чтобы временами вздрочнуть на них, сильно не заморачиваясь. Вот и сейчас, зайдя по привычке в туалет, он развернул журнал на первой попавшейся красотке. Дверь оставил открытой, опасаться было некого. Спустил трусы, поправил запутавшийся в волосах хуй и стал дрочить. Прикрыв глаза и только временами бросая взгляд на сочные сиськи он двигал кожу на елде, постепенно увеличивая темп. В голове при этом плясали картинки раскоряченной девушки, которой он вставлял между ног на какой-то веранде. Чувствуя, как приближается момент истины, Саша повернулся к унитазу и несколькими быстрыми движениями довел дело до конца. Горячая струя спермы пробежала внутри болта и выплеснулась несколькими толчками. Александр направлял рукой член на воду, чтобы не пришлось потом убирать следы со стенок унитаза, скрывая от жены следы преступления. Так он привык делать всю свою онанистскую карьеру, так было и сейчас. При последних толчках, приятно отдающихся внизу паха, он услышал неожиданное громкое шуршание за спиной.
Сердце от испуга куда-то дернулось, дернулись и руки. Саша резко обернулся. В коридоре перед входом в туалет стояла девочка лет десяти в розовом платье и два мужика, оба ростом не меньше двух метров. Девочка разворачивала что-то в фольге, похожее то ли на мороженое, то ли на шоколадный батончик. Один же из мужчин, глядя немигающими глазами на обомлевшего хозяина квартиры, рывком вытащил откуда-то из-за спины дубинку и сильно ударил Сашу по еще стоящему хую. Жуткая боль отдалась какой-то ужасной взрывной дрожью во всем теле, розовый свет, висевший в затемненной квартире потух и Саша отрубился.
Очнулся он как-то резко. Волна ужаса и воспоминаний о происшедшем (сон или не сон ???) пробежала в груди. Тут же заговорила боль в гениталиях. Страх усилился, руки вспотели, как обычно бывало перед экзаменом или походом к Главному на планерку. Глаза открылись как будто сами по себе, тело приподнялось усилием пресса. Александр увидел, что лежит на широком столе в почти пустой комнате с обшарпанными стенами, полностью голый. Скосив глаза, увидел опухший, с красно-синим отеком конец, свесившийся на правую ногу. Возле него на столе сидела здоровенная рыжая крыса в каком-то хитром многоременном ошейнике, к которому был пристегнут поводок. Пробежав взглядом по поводку, Саша обнаружил, что его держит в руке девочка в розовом платье.
Не говоря ни слова, девочка дернула рукой и крыса тут же прыгнула прямо на яйца, пробежала по хую и нырнула головой под кожу на залупе. Там она вгрызлась в хуй зубами. Пронзительная боль тут же заставила забыть обо всем и Александр стал беспорядочно бить руками по хвостатой сволочи, пытаясь сбросить ее со своего несчастного болта. Крыса же совершенно не реагировала на удары и вообще ощущалась какой-то каучуковой, насколько мог это понять обезумевший от адской боли мозг. Она вгрызалась в Сашин прибор словно живой перфоратор, которому до смерти нужно было просверлить стену. Правда вместо стены был хуй. Кровь летела из терзаемого места во все стороны, крупные капли падали на лицо девочки. Девочка стояла и смотрела на происходящее, никак не реагируя. Затем резко крикнула: "Стоять, блядь!".
При этих словах крыса немедленно прекратила свою работу, боль, затмившая сознание, куда-то исчезла. Саша лежал, часто дыша и глядя на свой разлохмаченный конец. Головка была почти отгрызена и повисла на какой-то непонятной связке кожи, мяса и сосудов, толщиной не больше полсантиметра. Еще в нескольких местах были вырваны солидные куски плоти. Крови же, как ни странно, не было. Казалось, кто-то просто вырезал части члена каким-то хитроумным инструментом по весьма замысловатым кривым и затем оплавил края раны непонятным образом.
Оторвав взгляд от изуродованного хуя, Саша посмотрел на девочку.
- За что ?!! Кто ты ? Почему меня калечат?
- Инспекция по контролю за онанизмом. Главный инспектор Марья Липатова.
Девочка сказала это все настолько серьезно, что сразу поверилось - это правда, как бы бредово она ни звучала.
- И… И что ?
- Мы следим за тем, чтобы мужчины, живущие с женами, не злоупотребляли мастурбацией. Они должны систематически ебать жен, иначе нарушится Великое ебательное равновесие. Те, кто чаще дрочит, проживая с женой, чем ее сношает, подвергаются наказанию.
Саша побоялся спросить, что это за хуета такая - Великое ебательное равновесие. Ему только пришло в голову, что вообще-то дохуя знакомых мужиков балуется подобным. По крайней мере среди тех, кто ходил вместе с ним в баню, где порой эти темы обсуждались за пивком. Да и среди посетителей Удава таких хватало.
- Вы что же, всех так крысами травите ?
- Нет, только избранных Колодой.
Марья Липатова извлекла из кармашка платья колоду карт и покопавшись в ней, извлекла пикового туза.
- Он тебе выпал. А Люша - она кивнула на крысу - только исполнитель воли Колоды. И Болар с Василием тоже.
Саша догадался, что речь шла о двух амбалах, поджидавших его у туалета.
- И что теперь ?
- Ты наказан. Сейчас я тебя подлечу, но ты должен прекратить свою порочную практику и вернуться к нормальной половой жизни с женой. А противном случае Инспекция будет вынуждена принять более радикальные меры. Вот инструкция.
Она протянула тоненькую брошюрку, на которой ярко-желтыми буквами было напечатано: "Ебарям-недоебарям от Маши Липатовой". Посреди страницы стоял здоровенный восклицательный знак, почему-то напомнивший Саше дорожный знак "Прочие опасности". Девочка подошла к столу, вытащила из-под него рулон фиолетового бинта и стала обматывать им Сашин фаллос. Он с удивлением наблюдал, как покалеченный отросток исчез под повязкой.
- Снимешь через день. Все будет в порядке.
Марья сделала знак рукой и Саша даже не ощутил удар по затылку, мгновенно потеряв сознание. Видно кто-то из братьев-акробатьев незаметно пробрался за спину и преподнес очередной сюрприз.
Александр очухался на диване. Он был совершенно гол, рубашка и трусы валялись рядом. Голова почти не болела, хотя явственно ощущалась вскочившая шишка. На конец он боялся смотреть. Превозмогая себя, глянул между ног. Завернутый в цветные бинты хуй напоминал баклажан. Памятуя о Машиных инструкциях, Саша огляделся, их нигде не было.
Повязка была снята через два дня. Ничего в жизни Саша так не боялся, как зрелища, которое ожидал увидеть. Руки дрожали, пот был на всем теле. Тем не менее с последним витком бандажа взору предстал вполне нормальный хуй без каких-либо следов от крысиных зубов. "Блядь, это какой-то сон или гипноз", подумалось в очередной раз, хотя на полу валялась фиолетовая повязка, реальная как пол, на котором она была. В том, что это не гипноз, его еще раз убедила обнаруженная при внимательном осмотре четкая черная точка сбоку родного прибора. Использованные бинты были спроважены в мусоропровод минуя мусорное ведро.
Ебля прибывшей из санатория жены прошла нормально.
Пойдя следующий раз в баню, он заметил на конце Сани Веремеева, черную точку. И понимающе ухмыльнулся.