Сантехник Жулидов кряхтя слез с Катьки, и прикусив в зубах очередную беломорину, откинулся на грязную, засаленную подушку. Пуская дым в потолок, он в очередной раз задумался, как заибись ему живется. При это он не забывал пошевеливать пальцами ног. Кислорода это нихуя не добавляло, даже привычная ко всему Катька морщила свой жирный носик. Удалась житуха-то, думалось Жулидову. Хуле, работка, халтурка, деньжата бывают, квартирка однокомнатная от умершей бабки досталась. Квартирка была квартиркой только при старушке, Жулидов успел ее порядком засрать, и теперь это была не квартирка, а нора сантехника в расцвете сил. Опять же Катька. Чертовка. Жаркая пышнотелая девка. Иблась как заводная. И не только с Жулидовым, но ему было как-то похую. Лишь бы не заразила чем. Тратить деньги на лечение он считал делом неблагодарным, но презервативами не пользовался из принципа. И на работе Жулидову не было равных. Любой засор, любую аварию Жулидов мог устранить в два счета. Если хотел. А хотел он редко, в основном на халтурах. Нахуй нужно на основной работе надрываться. На вотку хватало в общем. Лениво раздумывая, дать ли завтра пизды напарнику, за то что вовремя не вернул гаечный ключ, Жулидов заснул крепким сном уставшего человека…
Утром Жулидов соскочил с кровати и как любой человек, не страдающий ночным энурезом, рванул в туалет пассать. Выссав все до капли, он привычно осмотрел свою залупу, вдруг намотал чего от Катьки. Залупа выглядела странно. Охуенно странно. По всей поверхности появились какие-то пупырышки, напоминающие мелкие прыщики. Этакие прыщата, подумалось Жулидову. Ну ссука, Катька, держись! Катька была немедленно разбужена. Да не как-нибудь, а пинком по толстой сраке. После допроса с пристрастием, от которого у Катьки появилось несколько стремительно синеющих опухлостей на всем теле, выяснилось, что Катька не с кем последние две недели не иблась. Тогда Жулидов начал с умным видом осматривать Катькину пизду. Ничего подозрительного, тем более прыщат, там не было. Пизда как пизда. И пахнет также. Катька была еще раз отпижжина. Для профилактики чиста. И отправлена домой, зализывать раны. Жулидов же, решив не ходить на работу, сбегал за воткой. Заливая стопку за стопкой, он нет-нет вынимал из штанов свою залупу, и разглядывал новоявленных прыщят, которые уже налились цветом, и стали похожи на настоящие прыщи. Ну прям как на жопе. За этим занятием, Жулидов незаметно наебенился и заснул…
Проснулся он от странного зуда в залупе. Хуже ему еще не бывало - голова гудела, во рту было насрано неизвестными личностями, и ко всему этому страшно зудило в залупе. Впервые за много лет он не побежал привычно здороваться с унитазом, а сел на кровати и начал разглядывать залупу. Прыщей не стало ни меньше, ни больше. Некоторые из них вскрылись и из них приветливо выглядывали маленькие свежевыросшие волоски. Ибать!. Жулидова чуть не вырвало. Где ж это видано, а? Волосы прямо на залупе. Атавизм, многозначительно заключил Жулидов. Что это слово означало, он не знал, зато видел, что так говорили в фильме про собачье сердце. Заглушив зуд стаканом оставшейся вотки, Жулидов задумался. Дальнейшая судьба уже не казалась ему такой радужной. Анализы, лечение, фу мерзость какая, думалось вновь захмелевшему Жулидову. А все из-за Катьки, твердо уверился он, и даже хотел спустится этажом ниже, что снова дать ей пизды, но передумал. Что именно делать с этой напастью, он так и не решил…
Прошло три недели. Две из них Жулидов беспробудно пил, оставшуюся неделю ходил по врачам. Врачи разводили руками. Никто из них ничего подобного никогда не видел. На робкие слова Жулидова об атавизме, врачи закатывались в хохоте. Правильно, хуле. Они то знали, что ни у одного животного не растут волосы на залупе. На самом хуе - пажалста, а на залупе - нет. Это все равно, что им внутри пизды расти. Отчаявшись, Жулидов попытался волосы сбрить, но они выросли снова. Не помог и купленный в телешопе электроэпилятор. Кроме того он сломался после третьего включения. Волосы на залупе упорно прорастали. После посещения косметического салона Жулидов чуть не оказался в психушке, куда его пыталась сдать излишне впечатлительная бабенка, работавшая в салоне. Ну и дура. Он то здесь причем? Не он же эти волосы культивировал и выращивал. Бабы есть бабы. Мытарства Жулидова продолжались…
Через год Жулидов уехал в Китай. Начал работать в цирке, показывать всем свою волосатую залупу. За бабло. Пришлось конечно пойти на жертвы и сделать обрезание, так как крайняя плоть мешала выросшей на залупе копне волос. И это несмотря на врожденную ненависть к евреям. Каково а? Зато теперь он мог радовать благодарных зрителей всевозможными прическами. То косы по-узбекски заплетет, то пробор начешет, то кудри завьет. А китаёзы смотрят и радуются, бабло в руки суют. Особенно бабы китайские. Он даже начал халтурить снова. Драть особо приглянувшихся за бабло. Волосатой залупой. А те визжат и щурятся еще сильней. Смешные такие бабы-китаёзки. Так и денежка появилась. И нора своя. Средней засранности. И жизнь вроде наладилась. А неделю назад Жулидов умер от атипичной пневмонии. Скончался нахуй. Спрашивается, нахуя он дебил в Китай поехал, а?