Раздался звонок. Игорь невольно вздрогнул. Он давно ждал его, поэтому так быстро, как только это было возможно, он схватил трубку со стола:
- Алло!
- Алло! Слава Богу, это ты, - проговорил он с радостью и тем трепетом, какой бывает у людей, когда они говорят с теми, кого любят больше жизни, и с кем пришлось расстаться пусть даже не надолго.
Это звонила его жена Карина.
- Дорогая, у тебя там все в порядке? Как Оленька?
Оленька была их пятилетней дочерью - прекрасным созданием с чистыми васильковыми глазами и очень, совсем еще по-детски, добрым характером.
- Все в порядке, дорогой. Тут прекрасная погода - жаль будет уезжать - но мы так соскучились по тебе. Как там у вас?
- Я тоже очень скучаю, - заверил он ее твердо, - Мы все скучаем по тебе и по принцессе. Твоя сестра тоже тут, у нас дома.
- Таня там! - Карина искренне обрадовалась, - Передай ей привет, любимый.
- Обязательно передам. Только…
- Что-то случилось? - голос Карины изменился: она всегда оберегала и чрезмерно беспокоилась за младшую сестру.
- Нет, ничего. Просто… она… последнее время ведет себя очень странно… Постоянно говорит что-то…, - Игорь замялся, - Странное…
- Игорь, я не понимаю… Что-то серьезное? Что с Таней?
- Нет, милая, все будет в порядке, я уверен. Приезжай поскорей. Когда ваш самолет?
- Завтра. Рано утром…
- Мы встретим вас в аэропорту, - Игорь улыбнулся. Именно в этот миг он подумал, что любит жену и дочь больше всего на свете. И всегда будет любить.
В это время в гостиную на первом этаже, откуда Игорь обычно разговаривал по телефону, вошла Татьяна. Игорь, не отрываясь от разговора, посмотрел на ее лицо, и на его сердце снова заскребли кошки. Что-то совсем плохо стало с Таней в последнее время: она была бледной, лицо ее выглядело так, словно она плакала всю ночь. Причин тому Игорь не знал. Руки Татьяны едва заметно дрожали, она остановилась в дверях и с нескрываемым страхом смотрела на него. Впечатление было такое, словно он делает что-то непостижимое. Ужасное. Выходящее за пределы понимания. Раньше нервных расстройств за ней никогда не наблюдалось, да и Карина уехала всего на несколько недель. Но, глядя на Таню, Игорь в который раз за последние два дня стал не на шутку беспокоиться… Он повернулся к ней спиной и продолжил говорить с женой:
- Я говорю, что к вашему возвращению все уже готово, - Игорь улыбнулся.
- Спасибо, любимый, - она ничего не добавила, но он чувствовал, что она тоже улыбается. Он, хорошо это знал.
Таня тем временем обошла стол кругом и, встав перед Игорем, заглянула ему в глаза, словно пыталась найти в них что-то особенное. Поймав ее взгляд, Игорь вздрогнул. Взгляд был таким пронзительным. Тревога, печаль и, наверное, даже ужас - вот все, что он увидел в ее глазах. Ему на миг стало по-настоящему страшно. Последний раз он ощущал нечто подобное только в детстве, когда понял внезапно, что заблудился в чаще леса…
- Милая, приезжай скорее, я очень тебя жду.
- Я приеду завтра.
- Поцелуй Олю от меня.
- Конечно.
- До встречи. Люблю тебя.
- И я. Всем своим сердцем, - Игорь выключил телефон и положил трубку на стол.
- С кем ты сейчас говорил? - голос Тани дрожал.
- С Кариной, - ответил он спокойно, - Она передавала тебе привет, они с Олей прилетают завтра утром. У них все в полном порядке, - Игорь натянуто улыбнулся.
- Игорь, Карина погибла!
- Что? - Его словно ошпарило кипятком. Вот! Вот что называется "приехали". Это было такой неожиданной репликой, что он даже не сразу понял смысл сказанных Таней слов до самого конца.
- Она погибла! Понимаешь? Погибла! Разбилась на самолете! Мне очень жаль! - Таня заплакала, - Она… она и твоя дочь! Их нет… Их больше нет!
Игорю понадобилось время и немалое усилие воли, чтоб преодолеть оцепенение, вызванное шоком от услышанного. Он шагнул вперед, слегка разведя руки в стороны:
- Таня, что ты такое говоришь? С ними ведь все хорошо, я только что говорил с ней. Таня…
- Игорь, нет! Мне жаль!
Он шагнул еще и обнял ее.
- Таня, перестань! Сядь, я принесу воды. Перестань! С ними все в полной норме. Все прекрасно. Я понимаю, что ты волнуешься! Но завтра ты убедишься сама! Правда! - он снова попытался улыбнуться.
- Завтра. Завтра, - Таня быстро перешла с тихих всхлипываний на крик, - Они погибли месяц назад. Они разбились на самолете, их нет. Их больше нет, понимаешь? Она от горя и бессилия не могла сказать больше ни слова, теперь только тихо плакала в его объятиях.
- Все будет хорошо. Сейчас я принесу воды, - наверно, именно это он бормотал, пока обнимал сотрясающуюся от рыданий Татьяну.
Он пошел за водой на кухню, дом был очень большой, он схватил телефон в холле и поспешно набрал номер. Сказать, что ему было страшно, значило не сказать ничего: мысли, словно молнии, сверкали в голове, что-то подобно смоле закипало внизу живота, вызывая спазмы. Что он скажет Карине, да что вообще происходит? Он торопливо набрал номер телефона старого друга семьи. Он, и именно он, должен помочь. Боже, что же произошло так внезапно?… Неужели такое возможно? Один миг человек спокоен и счастлив, в другой миг он… а в другой миг он болен, в другой миг у него уже шизофрения.
- Алло! Андрей Владимирович простите, что отвлекаю, это Игорь Ковалев.
- А, Игорь! Здравствуй. Я как раз собирался звонить тебе.
- В самом деле? - он пропустил это замечание мимо ушей.
- Совсем недавно мне звонила Таня, она казалось мне обеспокоенной и немного…
- Неадекватной, - подхватил Игорь, - Я не знаю что делать, это какой-то ужас. Только что я говорил с женой по телефону. А Таня. Она…Она сказала, что Карина погибла… Понимаете? Что она разбилась на самолете, и… Андрей Владимирович, неужели так бывает? Я имею в виду, в один миг человек здоров, и внезапно, за какие-то несколько дней… он… Андрей Владимирович, вы слышите меня?
Андрей Владимирович молчал. Он очень хорошо знал всю семью Ковалевых, наверное, и он был перепуган не на шутку. К тому же он был психиатром высшей категории: возможно, он уже сделал из сказанного Игорем определенные выводы. Молчание продолжалось довольно долго, затем доктор проговорил надтреснутым голосом:
- Игорь, я приеду, как только смогу. Дождись меня, пожалуйста, мы во всем разберемся. Только прошу тебя, никуда не уходи.
- Хорошо, конечно. Спасибо вам большое. Я очень жду вас.
Андрей Владимирович сидел в хорошо освещенной гостиной, в той самой, из которой Игорь утром разговаривал с Кариной. Приехать он смог лишь глубокой ночью. Доктор молча смотрел на сидящую напротив Татьяну. Игорь стоял радом с креслом, в котором сидела девушка. За дверью дежурили два санитара, одетые в длинные серые плащи (очевидно, чтоб не было видно их белых больничных халатов). Таня смотрела куда-то в сторону и вдаль, так, словно в комнате она была одна. Доктор перевел взгляд с ее отрешенного лица на Игоря, который, на самом деле, места себе не находил от беспокойства, но держался достойно мужчины, не создавая лишней суеты.
- Игорь, прости, мне нужно поговорить с Таней один на один. Подожди за дверью, пожалуйста. Но, прошу тебя, не уходи далеко.
Игорь бросил короткий, полный беспокойства взгляд на Таню, с надеждой взглянул на доктора, и, совершенно молча, вышел за двери. Андрей Владимирович тяжело вздохнул, вынул из кармана очки в золотой оправе и, повертев их в руках, спрятал обратно.
- Таня, расскажите мне, пожалуйста, когда все это… началось?
Она посмотрела на него, взгляд ее был осмыслен, хотя и по-прежнему полон боли.
- Сразу после того, как мы похоронили Оленьку с Кариной, Игорь,… он,… словно уснул. Его перестало интересовать вообще что-либо. Он забросил все: дела, бизнес, друзей. Все в его жизни перестало существовать.
Доктор спокойно кивнул, продолжая слушать с предельным вниманием.
- Я думала,… мы думали, что это пройдет. Со временем. Но так продолжалось несколько месяцев. Он почти ни с кем не разговаривал, практически не ел и совсем не спал, - Таня замолчала, собираясь с силами, - И вот, пару дней назад, мы решили, что произошло чудо. Я проснулась утром, а он совсем как прежде смеётся, шутит, дает распоряжения, звонит партнерам. Только потом... потом я услышала, как он говорит по телефону… с НЕЙ. Он сказал мне, что завтра ОНА прилетит вместе с Оленькой, и спросил все ли готово. Потом это повторилось снова, на другой день и сегодня опять. Я сразу позвонила вам. Самое страшное, что теперь он по-моему действительно говорит с ней. Понимаете? ГОВОРИТ.
Андрей Владимирович не проронил ни слова за все это время. Они еще очень долго молчали. Наконец он тихо, совсем тихо сказал:
- Таня, я врач. Мне не пристало говорить подобное. Но я, кроме всего прочего, еще и ваш друг. Разум порой играет с человеком в страшные игры, и кажется, что уже никто и ничто на этой земле не заставит вас поверить в правду происходящего. То же самое можно сказать теперь и про него. Просто воспринимаете вы это совершенно по-разному. Разум его в одночасье помутился, и теперь единственный способ его вылечить - это убедить его в том, что его жена и малютка-дочь сгорели дотла в груде железа в то самое утро. Возможно, мне никогда не удастся этого сделать, - он снова очень надолго замолчал и зачем-то опять достал свои очки. Потом он сказал совсем уж невероятные для врача слова:
- Но, может быть, это будет и к лучшему. По крайней мере, он не будет каждый день переживать это снова и снова, как вы и я. И… Таков уж закон потери рассудка!
Санитары в серых плащах тащили Игоря к выходу. На лице у одного созревал полноценный синяк, и виднелась приличная ссадина. Другой отделался только порванным воротником. Игорь кричал и пытался вырываться. То, что делали эти люди, сейчас, было полным безумием.
- Прекратите! Прекратите! Что вы делаете? Я не сумасшедший! Отпустите, мне нужно быть в аэропорту. Пустите меня! Вы сами обезумели! Вы!…
- Игорь, ты болен. Мы постараемся помочь тебе. Не стоит сопротивляться - будет только хуже. Не заставляй меня прибегать к помощи лекарств, - Андрей Владимирович говорил спокойно, но в голосе его чувствовался металл.
Татьяна осталась в гостиной: наблюдать за этой сценой у нее попросту не хватило бы сил. Игорь уговаривал доктора, сопротивлялся, пытаясь убедить его в том, как же сильно они ошибаются. Санитары, тем не менее, неумолимо продолжали тащить его по коридору к парадной двери.
Внезапно кто-то поспешно открыл дверь ключом: на пороге в летнем утреннем свете, заглядывая в полумрак коридора, стояла Карина. На плече у неё висела небольшая сумка. Карина держала за руку маленькую Оленьку, которая от нетерпения увидеть папу не могла устоять на месте.
- Что тут происходит? - голос Карины резал сознание словно бритвой, отделяя, наконец, реальное от вымысла и правду от болезни, - Игорь, почему ты не встретил нас, как обещал? Что тут у вас творится, Господи Боже? Андрей Владимирович?
- Папа!?…

Frost.