На станцию Мрак мы ехали вчетвером: я, Нона Грибан (говорящая фамилия!), Валя и Вовка, собака. Электричка была забита грязными бомжами, стояла дождливая осенняя погода, в вагоне было промозгло и неуютно.
- На выпей , Нона протянула мне бутылку, я отхлебнул немного - стало еще противней, но теплее. Веки наливались привычной тяжестью… Сколько дней мы пили?
Восемь ответил мне Валя… Нона засмеялась и сделала большой глоток…я сказал что ничего смешного в этом нет, это патология, молодежь столько сейчас не пьет… теперь уже и Валя нашел в этом что-то смешное …улыбался и Вовка. И ты Брут! подумал я, заметив эту усмешку.
Я анааахронизм! -сказала Нона смешно растягивая слово и взмахнула руками как птица… танец шамана подумалось мне, ничего, если нам сегодня повезет все мы станем сегодня кем-нибудь или чем-нибудь, хотя об этом лучше сейчас не думать… Я отхлебнул еще водки - все больше и больше симпатии этим бомжам, холодной электричке, свинцовосерому небу, моим друзьям которые затеяли какую то нелепую эротическую игру напротив меня…страна Лотоса… вечного спокойствия…
Меня разбудила Нона… мы доехали… "Мрак" было написано на огромной , покачивающейся на ветру фанере.
Мы сразу пошли в лес и разделились для эффективности поисков: я с Грибан и Валя с Вовкой. Мы шли с Ноной по болоту я держал ее под руку, в другой была зажата бутылка, оба мы сильно шатались, пару раз она даже упала, нагнувшись за брусникой. Каждые пять минут мы кричали "Ау! Ау!" и искали павшие деревья с грибами. Одни раз нам с Ноной попался пьяный мужичок, он спросил: "За грибами, ребятки, а где же ваши корзины?" А мы отвечали, что потеряли. Я отдал ему недопитую бутылку и он ушел куда то в болота, Нона принялась ныть…Зачем ты отдал ему водку, а если ничего не найдем, что делать будем? Денег то нет… Но я твердо знал, я чувствовал что найдем…
Где-то через минут двадцать мы с Грибан напали на павшее дерево, полное меленьких поганок. Валя и Бобка пришли позже, когда мы объели уже половину дерева я лежали на мху, а Нона ползала вокруг меня. "Ну, - сказал (а) Валя, - какие вы друзья". Грибан тогда засмеялась чему-то, а я снова начал понимать, что меня уже нет.
Если вам когда-нибудь случалось видеть надписи вроде "Здесь был Толик" или "Здесь был я", не думайте, что они сделаны просто так - из тщеславия или на память. Они появились как следствие жизненной потребности, попытки зафиксировать момент своего существования, привязаться хоть к чему-нибудь. Тебя нет - это очень просто. Ты - это всё что угодно, любые варианты, на выбор, один из четырёх, из пяти, из пятнадцати. Ты лезешь в карман и достаёшь пуговицу, и не исключено, что ты - это ещё одна пуговица, или пиджак, или вешалка, на которой висит этот пиджак. Я спросил Нону, что она чувствует, но лучше было не спрашивать. Грибан не ответила. Или ответила. Или я её не спрашивал. Или или.
- Я не понимаю, - это был голос Вали. - Я сейчас закричу, мне необходимо проявить волю, или я совсем запутаюсь. Я ударю тебя! - (пауза) - Я тебя ударил (а)?
- Я не помню, - я подумал, что это спросили меня. - Я не помню, что именно я не помню.
Нона откликнулась:
- Лучше повторяйте вслух свои имена. Меня зовут Нона Грибан, Нона Грибан.
Мы с Колей подхватили: Нона Грибан, Нона Грибан, Нона Грибан - разносилось по лесу
- Сколько это обычно длится? - спросил Вовка, он лежал у моей ноги и доверчиво смотрел мне в глаза. - Главное не наделать глупостей. Мне так неудобно. Если я приду домой в таком состоянии, меня не поймут, они не будут знать, что я ненормальный, и я им не скажу. Я им скажу: Привет! Как здоровье бабушки? Не болят ли у неё зубки, не болят ли у нее глазки?
- Ты ничего не перепутал? - спросила Грибан. - Это же "Красная шапочка".
- "Красный октябрь" - это уже я.
- Замолчите, - сказал Коля, - или я опять запутаюсь. Какие шапочки?
- Красная шапочка - богатырь?- это опять я?
- Не помешаю? - Это, вероятно, был голос того самого деликатного пьяного мужичка, который спрашивал нас про корзины. Этот тип, оказывается, увязался за нами, и теперь он уселся на мху и слушал наши разговоры.
- Не помешаю, - повторил пьяный.
Вот сука - ещё церемонится. Хотя он, конечно, не знает, что церемонии в нашем состоянии - самое невыносимое. Не знаешь, как себя вести лучше, как будет естественнее.
Я сделал вид, что сплю. Лежал, как дурак, с закрытыми глазами, потом засмеялся. Вовку как всегда понесло:
- Здравствуйте. Как поживаете. Что вы здесь делаете? Что дома не сидится? Без выдоха не пьётся? А мы вот не разделяем ваших интересов. Мы - трезвенники. Трезвость - норма жизни. Борьба за трезвость - дело жизни. Пьянству бой. Нет войне.
Грибан вмешалась:
- Стоп. В этом логическом ряду пропущено одно из звеньев: между "Пьянству бой" и "Нет войне" отсутствует прямая связь, эти лозунги объединены только на уровне употребляемой лексики: "бой", "война". Предлагаю промежуточный вариант "На войне пьянству бой".
Наш пьяный не обижался. Ему было даже интересно. Он посасывал травинку, улыбался как будто снисходительно, дескать, мало вас жизнь била, а потом как сказал:
- А вот вас двоих - в армию, а вот вам - замуж. Залежались, испортились.
Лучше бы он этого не говорил. После его слов я почувствовал, что начинаю разлагаться. Я - падаль, пища лесных санитаров. Я ухожу в землю, но это тоже ненадолго. Сейчас всё изменится.
Я видел, как Вовка упал на колени перед пьяным и заорал "Укажи путь истинный", а потом резко вскочил и воткнул ему перочинный ножик в глаз…мужичок упал, его тушка медленно погружалась в трясину, мох стал его кожей, вместо зубов березовые веточки, на месте глаз пучки волчьей ягоды, как не странно, но мужичок улыбался…
Казалось, что никто не заметил смерти и метаморфоз мужичка, Вовка опять лег рядом и стал жевать бруснику, Грибан как заезженная пластинка упорно твердила своё имя.
Опять по лезу понеслось тоскливое Нона Грибан, Нона Грибан, Нона Грибан…
Я думал, какая она вся плоская, как фанера, совсем ещё подросток, проведёшь по ней ладонью - получишь занозу. А Валя совсем запутался, она не могла сосчитать количество глаз на лице у пьяного, он не подсказывал… конечно… ведь он мертв, и я опять притворился спящим…