В Tinder парни часто пишут в своих анкетах, что мечтают встретить ту, кто будет подавать им патроны. Хм… Меня никогда не прельщала роль подружки бандита. Ни неженка-еврейка Циля, ни Катя Гусева из «Бригады», ни стонота Джулия Робертс из «Одиннадцати друзей Оушена», ни изнасилованная по итогу балерина из «Однажды в Америке». Да что там, меня не вдохновляли даже Бонни, Сонька «Золотая ручка», и «Тельма и Луиза» – никто из них. Патроны должны подносить мне. Потому что это я - Майкл Карлеоне. Это я - Саша Белый. Я – Тайлер Дерден, Данила Багров и Тони Монтана в одном лице. Да, черт возьми, я – Тони Монтана. Тащи сюда мою гору кокса.

Профиль в Tinder. Санкт-Петербург. 18 км. Khali, 21 год

---

Страшно. Это что-то вроде исповеди в католической церкви. Только без кабинки с сеточкой, через которую, вообще-то, при желании можно разглядеть лицо кающегося. И без священника с крошечной умилительной библией в руках. И без распятого Иисуса Христа с ранами и измученным лицом. Здесь так, как будто британским ученым удалось вывести концентрат исповеди. Так, что в итоге остались только ты и твои грехи. «Вид продукции, в которой содержание полезного компонента выше, чем в исходном сырье». Полезного?..

Спина и шея уже не просто болят от напряжения - кажется, будто их «выламывает» изнутри и снаружи. Так всегда говорила моя старая мама – «спину ломит». Но мне как-то не верилось. Закидываешь ногу на ногу, а они продолжают ходить ходуном. Руки леденеют, как после рассказов про сдачу 250 миллилитров крови сердобольными донорами. Так что, если бы сейчас можно было умереть по щелчку пальцев, мне бы все равно не удалось этого сделать. И это при моей-то мотивации.

Этот следователь не вызывал такого ужаса, как предыдущие два. Тем приходилось неосознанно пакостить. Так, что после четырех часов исповеди они орали про то, что мои показания - это «не пришей кобыле хвост». Если честно, семантический смысл данного высказывания никогда не был понятен мне до конца. Однако чисто интуитивно можно было предположить – им не нравилось то, что говорил мой рот.

Конечно, нельзя утверждать, что прошлые следователи были недовольны моими показаниями, а сегодняшний будто бы пришел от них в неописуемый восторг. Просто этот мужик выглядел не так страшно. И может быть, смог бы вытянуть из меня побольше. Потребности поболтать у меня, правда, не было. Но помощь мне была нужна точно. И кажется, этот новый следователь мог мне ее предложить.

А что, думаете, мне бы не хотелось выглядеть крутой бандиткой, требующей от администрации сигарет? Мол, без пачки синего винстона я хрен вам что скажу, вообще. Думаете, мне бы не хотелось вальяжно развалиться на стуле перед следаком, смотреть на него прищуренным взглядом и отвечать на любые вопросы презрительной усмешкой? Думаете, мне бы не хотелось всего этого? Правда в том, что так бывает только в фильмах и книжках.

И нет тут никаких пустых серых комнат для допросов. Таких, где только стол, два стула и наручники - чтобы ты не воткнула заточенный карандаш себе или следаку в глотку. Здесь только обычный совдеповский кабинет со старинным принтером, в котором, как всегда, закончилась бумага, придурошный «чайный» уголок, в котором работники данного учреждения разогревают свои обеды в микроволновке и хранят печеньки. Правда, эта бытовуха отнюдь не расслабляет, а делает только хуже. Страх здесь перемешивается с беспросветным тленом нашего долбанного тщетного бытия.

— Настя, я знаю, у вас возникли некоторые проблемы с другими следователями. Эмм... Женщинами. Мы считаем, что их действия, действительно, были не совсем корректны. Поверьте, я хочу вам помочь, - начал следователь. Он сидел прямо напротив меня. Руки в замочек, корпус в доверительной позе чуть наклонен вперед. Лет пятьдесят пять. Постоянно потирает палец на правой руке. Там, где обычно носят обручальное кольцо. В разводе, скорее всего. Кажется, будто раньше он с подозреваемыми женского пола дел не имел. Смущается и краснеет. Мне легче. Владимир Сидорович.

— Понимаете, от ваших показаний все равно уже ничего не зависит. Ну, кроме даты начала судебных заседаний. У нас нет цели засадить вас на как можно больший срок. Все, чего мы хотим, как и вы, так это просто чтобы все поскорее закончилось. Для этого нужно, чтобы вы все подробно рассказали и подписали, наконец, протокол допроса. Поймите, и Андрей Пушкин, и скончавшийся Евгений Почаев - ваши приятели уже раскрыли все подробности, так что вам нужно лишь подтвердить сказанное ими, - умасливал меня следователь.

— А Бешеный азиат? – мой взгляд был предательски испуганным. Дыхание и сердцебиение участились.

— Ищем. Понимаю вашу обеспокоенность, учитывая все, что он сделал. Но вам не нужно переживать, я лично гарантирую вам полную безопасность. Мы уже договариваемся со ФСИН об особых условиях заключения для вас. Возможно, это будет отдельная камера, - Владимир Сидорович смотрел на меня с жалостью и сочувствием. Знакомые всегда говорили, что у меня лицо жертвы.

— Зачем вы обманываете? В женских колониях не бывает отдельных камер. Это же не тюрьма, - было обидно, что следователь, изначально показавшийся мне нормальным человеком, начал лгать. - Хотя, не важно. Меня уже все равно ничего не спасет. Вы не представляете, насколько у него длинные руки. Он достанет меня везде.

— Хорошо, пускай не отдельная. Но мы можем поселить вас в проверенную камеру. С хорошими женщинами. Клянусь, мы можем обеспечить вашу безопасность. Вам абсолютно нечего бояться, - Владимир Сидорович, кажется, говорил искренне. Он немного помолчал. – Ну как, вы готовы начать? Расскажите все, что знаете про «Лузеров»?

---

Все началось около года назад. Дядя Андрей сдавал мне комнату, доставшуюся ему после смерти мамы. Мне всегда это казалось странным. Как петербуржцы и москвичи едва ли не в десятом поколении становятся преступниками? Казалось бы, скользкая дорожка - прерогатива исключительно бедных голодных маргиналов с периферии. Чего им не хватает в своих столицах? Почти всегда они идут против закона из-за наркотиков. Пробуют в молодости от скуки и, простите, зажратости, а влипают потом на всю жизнь. Мои приятели из Питера постоянно рассказывают, как кому-то на день рождения подарили мексиканские грибы, несколько грамм кокаина, марки или колеса. Мне всегда это казалось дикостью, но такова их реальность и другой они не знают. Принимаю их выбор, но не соглашаюсь с ним. Грабить, убивать и заниматься проституцией по моему нравственному закону - тому, что внутри, а не как звездное небо над головой - могут только потерянные дети, лимита из области. Те, кто нуждается в пище и крове, а не адреналине и приключениях.

В коммуналке было три комнаты – дяди Андрея, моя и еще Жекина. Из-за пандемии, карантина, ну, вы помните, у меня возникли проблемы с работой. Уволили из редакции. Посчитали, что платить за последний отработанный месяц мне не обязательно. Оформлена была по какому-то супер-хитрому договору. В трудовой книжке, естественно, никаких записей. Что-то вроде выходца из Средней Азии, мигранта, на права которого всем плевать. А казалось бы, белая цисгендерная сучка с высшим образованием. Но нет. Система может поиметь кого-угодно.

Поехать в родную деревню было нельзя. Потому что просто некуда. Родителей давно не стало. Всегда отшучивалась по этому поводу перед новыми знакомыми, чтобы побыстрее отстали с расспросами: «Мой папаша под Херсоном жизнь свою отдал, мамочку мою с винтовки немец расстрелял. А сестра моя в неволе погибает в чистом поле, так свое я детство потерял». Аркадий Северный – это, вообще, что-то вроде божества для меня. Защитник Дхармы, гневный асур. По-простому – гений.

У меня было много приятелей в Петербурге. Мои друзья, которым по тем или иным причинам не хотелось со мной переспать, покупали мне продуктовые корзины на неделю. Другие, которые были по-настоящему в меня влюблены, звали на свидания, где всегда можно было покушать. Нет, мне не приходилось отдаваться молодым людям за еду, но, когда предлагают – следует брать без всяких вздохов и стеснений. Таков один из законов моей Вселенной.

Покушать всегда было. Но за комнату тоже нужно было платить. Образовался большой долг. После того, как платежи от меня не поступали больше двух месяцев, дядя Андрей вызвал меня на разговор. Сказал, что надо отрабатывать. Сразу предложил вариант. Знаете же эти зоновские разводы, когда люди из тюрьмы поднимают деньги на лохах с воли? В общем, мне нужно было обманывать мужчин по теме, типа: «Привет, котик. Это я - проститутка Мими, жду тебя мой хороший в своих апартаментах. Ах, ты уже на месте и хочешь пройти в мой подъезд? Тогда перечисляй мне на карточку пару тысяч в качестве предоплаты. Правда потом, ты хрен меня сыщешь со своими деньгами. Ведь никаких апартаментов, на самом деле, не существует. Как не существует и проститутки Мими. И вообще, я нахожусь в другом городе. Прощай, лошара». Как-то так, если вкратце.

Сначала было страшно. И все время казалось, что меня вот-вот возьмут на какую-нибудь нормальную, обычную работу: кассиром, банковским служащим, продавцом сладостей на островке в торговом центре. Но все обламывалось. Из-за пандемии большинство магазинов позакрывали, а те, кто работал в открытых продовольственных, даже под дулом пистолета не оставили бы свои должности. Работы ни у кого не было, денег не было. Были только ипотеки, кредиты и дети, которые ходили в прошлогодней куртке с уже короткими рукавами. На вакансии, где требовался интеллектуальный труд, рассчитывать тем более не приходилось.

К тому же, дядя Андрей и второй наш сосед Жека приводили множество аргументов в пользу телефонного мошенничества. Они утверждали, что, во-первых, никто из обманутых не станет заявлять в полицию из-за двух тысяч. Во-вторых, потерпевшим будет просто стыдно признаться правоохранителям в том, как именно их надули. И, в-третьих, если обман был совершен на сумму меньше двух с половиной тысяч рублей – мне грозила лишь административная, а вовсе не уголовная ответственность. Последний аргумент после тщательной проверки мною в «Консультанте» стал решающим. Долг за комнату начал потихоньку уменьшаться.

Все мои деньги дядя Андрей и Жека тратили на наркоту. Постоянно сидели обдолбанные на общей кухне, мутили, вызывали такси, скандалили с модераторами-барыгами в сети, поднимали клады и наслаждались жизнью. Чтобы удовлетворить их запросы, моих средств, естественно, не хватало. Поэтому они, по их словам, халтурили. Наверное, воровали.

Как-то раз к нам в коммуналку пришел молодой парень, лет двадцати пяти на вид. Невысокого роста, с меня примерно. Всего около 165 сантиметров, наверное. Волосы обычные, русые. На солнце, правда, начинали блестеть золотом. Симпатично так. Острые, четко очерченные скулы и впалые щеки. Еще глаза… Они были не такими, как у всех. Парни говорили – раскосыми. Но мне никогда не было понятно значение этого слова. Типа, почему раскосые, если в действительности глаза не косые, а просто… необычные? В общем, этот парень напоминал потомка какого-нибудь татаро-монгольского Чингисхана, но с русской прабабушкой. Обаятельный, харизматичный, и голос приятный такой. Дядя Андрей и Жека представили мне его, как Азиата. Да-да, того самого. Правда, сначала он был просто Азиат. А потом… Ну, вы позже поймете, откуда появилась эта странная приставка – Бешеный.

Со временем Азиат стал наведываться к нам все чаще. Приносил моим соседям гашик или алкоголь. Все вместе они постоянно зависали на кухне. Как-то раз, по синей лавочке, дядя Андрей и Жека рассказали нашему гостю про то, что мне приходится на них работать. Про мои мошеннические таланты - сладкий голосок и отличные данные психолога. Его это заинтересовало.

Через несколько дней Бешеный азиат пришел снова и предложил всем работу. Помните же, что после объявления карантина, большинство магазинов начали работать через доставку? Это и стало толчком. Клянусь, мне не хотелось ввязываться. Но все мои питерские приятели уже сами перебивались с хлеба на воду, а потенциальные любовнички прохавали - им нечего со мной ловить. В общем, день ото дня денег становилось все меньше, а кушать хотелось все больше.

Бешеный азиат сказал, что от меня много не требуется. Просто нужно звонить в ювелирные салоны, представляться мажоркой и договариваться о доставке украшений на дом. Он и два моих соседа должны были «хлопать» курьеров, приехавших ко мне с драгоценностями. Вот и вся супер-схема. Денег он пообещал много. В какой-то момент под напором будущих подельников, тотального ощущения безнадежности, голода и холода мне начало казаться: мое участие в этом деле – ничто. Никто не станет угрожать уголовным преследованием бедной девочке, которая всего лишь на всего совершала телефонные звонки. Тогда и в голову не могло прийти, что на поверке в женском СИЗО под Петербургом мне придется докладывать: Анастасия Мурзанаева, 1996 год рождения, пункт «а», часть 2, статья 161 УК РФ «Грабеж совершенный группой лиц по предварительному сговору». Соисполнитель, блин. Даже сейчас смешно и необычно.

— Кхм… - следователь недовольно закряхтел и заелозил на стуле. – Ничего смешного, на секундочку. Радоваться надо, что вам 210-ю еще не пришили. И то только потому, что полицейский, которому ваш Бешеный азиат давал на лапу, умер.

— Вы же опять обманываете, - не могу терпеть неприкрытую ложь. – О каком участии в ОПГ может идти речь, когда я и пальцем никого не трогала? Я никого не убивала, никого не держала в страхе, как Кущевские отморозки. Я не мокрушница, я…

— Робин Гуд, наверное, да? – перебил меня следак с дурацкой ухмылочкой на лице. Хохмач, твою мать. Мне это не понравилось.

— Слушайте, вы, правда, полагаете, что мне легко сидеть здесь перед вами и рассказывать все это? – мой голос почему-то с каждой секундой повышался ровно на терцию. - Вы думаете, это классно ощущать на коже грубую ткань поношенной робы и понимать, что твоя жизнь кончена? В гребаный 21 год твоя гребаная жизнь кончена? – в конце я почти визжала своим прокуренным голоском и, похоже, в моих глазах стояли слезы. Не долго же ты держалась, малышка.

Владимир Сидорович явно чувствовал себя не комфортно. Не в своей тарелке. Да как, черт побери, человек, вообще, может находиться в тарелке? Он что, мерзкое месиво доширака с «мясными» катышками из целлюлозы? Дурацкие присказки, никаких понятий о реальной жизни.

- Настя, я прошу прощения. Мне просто показалось… - показалось, что такая, как я – глупая, мерзкая, грязная, конченная – все стерпит?! – Я не хотел причинять вам неудобства. Пожалуйста, продолжайте, - попросил следователь.

Он не казался мне больным ублюдком, как те, прошлые… Тощие, некрасивые, озлобленные тетки-следачки. Скорее всего, в моей душе есть место мизогинии. У меня серьезные проблемы с представительницами слабого (слабого?!) пола. А с мужчиной можно разговаривать.

- Дядя Андрей, Жека и я… В общем, мы согласили на предложение Бешеного азиата. Все они убеждали меня в том, что команда подобралась просто идеальная. Я – артисточка-аферисточка. Очень удобный персонаж, когда надо общаться с малолетними курьерами-дегенератами. Дядя Андрей – медвежатник с тридцатилетним стажем. Открывал любой падик и качественно палил дома на наличие-отсутствие камер, охранников и прочего дерьма, которое могло помешать делу. Жека – хоть и молоденький отмороженный нарик, все же был настоящим профи в вопросах автомобилей. Иногда так четко работал, что, когда возвращал угнанную тачку на место, ее хозяева даже не успевали замечать пропажи. В общем, по мнению моих соседей, подельнички из нас были, что надо.

Вот только команда, на поверку, оказалась не такой уж и сногсшибательной. Знаете, почему в СМИ и соцсетях нас прозвали бандой «Лузеров»? Да потому, что мы начали не весело и задорно, а с чудовищного, позорного косяка. На самом первом деле накосячили.

Это было весной. Дядя Андрей подобрал нам хороший спальный дворик с хрущевками. Без камер, без всякой дряни, стройные нагромождения пятиэтажек, два выезда и одна незаметная арка, через которую при случае можно было незаметно улизнуть. Идеально, лучше не придумаешь. Мне купили одноразовую дешевую трубку с казахстанской сим-картой.

До этого провели репетицию. Выяснили, что ребята из ювелирок двигаются по двое. Водитель и, собственно, сам курьер. Товар хранится в закодированном кейсе.

Из оружия у нас был только один травмат на всех про всех. Прикупили болгарку. Небольшую такую, элегантную. Везде помещалась. Хоть в рюкзаке, хоть за пазухой, хоть в дамской сумочке. Работала с аккумулятора, к сети подключать не нужно было. Расчет был на ее многофункциональность. Во-первых, когда такую включишь и поводишь ею перед лицом человека – он может обделаться. Во-вторых, если бы какой-нибудь курьер все-таки решил погеройствовать и отказался бы называть пароль, такой пилой спокойно можно было распилить его кейс на крошечные частички. Без всяких кодовых комбинаций. Чемоданчики те едва ли не из пластика были сделаны.

Надо отметить, что доставка у ювелирщиков чаще всего находится на аутсорсе. Ломбардщики нанимают какую-нибудь транспортную компанию и доверяют им свои побрякушки, чтобы те занимались их перевозкой. Думают, что там работают профессионалы. Но чаще всего это обычные мальчишки, которые только-только поверили в себя и решили «замутить крутой бизнес». Подумайте, зачем им напрягаться и затариваться какими-то супер-бронированными кейсами, если в случае нападения на курьера - с них взятки гладки: ювелирной лавке все равно заплатит страховая компания. Все драгоценности застрахованы, поэтому никто и не подумает гнать на доставщиков. Поэтому они и не парятся особо насчет безопасности. Вообще, по факту, получается, что мы никого и не грабили. Каждый оставался при своем. Транспортной компании – уплачено, ювелирщики получили компенсацию, пострадала только страховая, но ведь у них наверняка есть какой-нибудь резервный фонд специально для таких случаев.

В общем, первое дело. Созваниваюсь с ювелиркой. Заказываю три обручальных кольца, якобы на примерку. С бриллиантами, золотые. Каждое стоимостью около пятидесяти штук. Рублей, естественно. Дядя Андрей заранее завел меня в падик. Договорились, что я совру подъехавшему курьеру что-то вроде: «Ой, а у меня домофон не работает. Вы уже подъехали? Сейчас спущусь». Потом нужно было заманить его в дом, чтобы не наводить лишнего кипиша на улице. Жека ждал нас на тачке за поворотом рядом с выездом из арки. Он тогда позаимствовал на время огромный старый болотного цвета «паджерик». Лучше и неприметнее машины для нашей работы просто не придумаешь. Дядя Андрей с травматом за поясом и Бешеный азиат с болгаркой под паркой тусовались неподалеку на детской площадке.

Подъехала неприметная без каких-либо рекламных наклеек машина ювелирщиков. Курьер, не выходя из автомобиля, позвонил мне и сообщил, что на месте. Я рассказала ему свою сказочку про домофон. Посмотрела в окно, проверила, что ребята готовы, и пошла открывать подъезд.

- Здрасте!.. Извините, пожалуйста, что сразу насчет домофона не предупредила, – сказала я, распахнув перед курьером двери. – Наверное, в квартиру нужно подняться, да?

Вслед за мной в дом ввалился низенький щетинистый толстяк в форменной синей куртке и кепке желтого цвета с эмблемой ювелирной компании. В тот же самый момент к его водителю со стандартной фразой: «Братишка, есть закурить?» - подвалил дядя Андрей с травматом. Он сунул пистолет своей жертве прямо в лицо через открытое окно тачки. Сказал, что если тот дернется, то он его завалит.

В руках толстозадый доставщик держал заветный кейс. А на его кисти… Да твою ж мать!.. К его кисти наручниками был пристегнут наш чемоданчик. Да таким хитрым способом, что нам не удалось бы его открыть, даже знай мы пароль. Нужно было срочно избавляться от браслетов.

Следом за курьером в подъезд вошел Бешеный азиат и осторожно прикрыл за собой дверь. В одно мгновение он достал из-за пазухи болгарку, включил ее и поднес к уху доставщика. Раздался мерзкий бзыкающий звук работающей пилы.

- Быстро поднимайся наверх, иначе отрежу нахер, - негромко сказал Бешеный азиат курьеру, не уточнив, правда, что именно он собирается ему отрезать.

По глазам нашей жертвы было видно – он в панике и, похоже, совсем ничего не соображает. Мелкими шажочками он пошел за мной. Азиат грозной молчаливой тенью двигался позади него.

- Эй, посмотри, что тут, - показала я Азиату на наручники.

- Да твою ж мать!.. – моему подельнику понадобилась доля секунды, чтобы оценить новое положение. - Эй, козел, давай-ка быстро доставай ключи от наручников и говори пароль, - велел он жирному доставщику.

Курьер, мужик лет сорока на вид, потный и дурно пахнущий, вдруг громко заплакал.

- Я ключи в машине оставил, - пробазлал он, как мальчик-переросток, которому мамка отказалась покупать в магазине игрушку.

- Сука! – выругался Бешеный азиат. Он достал телефон и набрал номер дяди Андрея, - Слушай, тут кейс к этому мудаку наручниками пристегнут. А ключи придурок в тачке оставил. Скажи водиле, чтобы нашел быстро. Мы сейчас спустимся за ними.

В тот момент, когда дядя Андрей отвлекся на звонок, сидящий за баранкой ювелирной тачки мужик успел нажать тревожную кнопку на рации, прикрепленной к панели. Тут же из устройства раздался грубый голос: «Приняли, через минуту будем».

Дядя Андрей еще не сбросил вызов Бешеного азиата и висел с ним на трубке.

- Ах, ты, сука! Гадина! – раздалось в динамике у Азиата. - Да я тебя сейчас прямо тут кончу! Гад! – орал дядя Андрей на водителя ювелирки, тыкая ему дулом пистолета прямо в нос. - Азиат, эта сука тревожную кнопку нажала! Тикать надо. СОБРовцы уже через минуту тут будут!

Бешеный азиат пришел в ярость и беззвучно заорал, так, что вздулись вены на шее. Он шипел различные ругательства и сильно раскраснелся. Я начала щемиться к выходу, тихо приговаривая что-то вроде: «Слушай, Азиат, забей, а? Пошли отсюда? Азиат, слышишь, пойдем?» Мой испуганный шепот слился в дуэте с умоляющими завываниями курьера.

- Отпустите меня, пожалуйста, я никому ничего не расскажу, - стонал он.

- Заткнулись все! Суки!.. – заорал на нас Азиат. - Андрей, быстро поднимайся сюда, - скомандовал он в трубку.

Буквально через секунду дядя Андрей оказался вместе с нами на пролете между первым и вторым этажом.

- Так, встань сюда и обхвати его сзади, чтобы не рыпался - приказал Азиат дяде Андрею, кивая в сторону курьера. – Только крепко держи. Очень крепко. А ты ему в рот что-нибудь засунь, - обратился он ко мне.

Доставщик понял, что пахнет жареным или даже расчлененным и начал громко причитать, и извиваться. Однако высокий жилистый дядя Андрей уже крепко обхватил его пухлую беспомощную тушку и сжал в своих смертельных объятиях. Я, держась за стену одной рукой, сняла сапог, стянула с ноги белый носок и запихала его в рот нашей жертвы. Глотка курьера оказалась чересчур глубокой, а пасть – широкой. Мне пришлось засунуть туда второй носочек.

Бешеный азиат врубил болгарку на полную мощность. Это было как в блокбастере. Сцена с замедленной съемкой. Расстояние между звенящей пилой и рукой курьера, держащей чемодан, неумолимо сокращалось. Нагнетание атмосферы и предчувствие чудовищной развязки. Потное до ужаса испуганное лицо курьера и абсолютно ледяной бесчувственный раскосый взгляд Азиата.

Через секунду заветный кейс был у него в руках. Одна из стен подъезда была окроплена брызгами хлынувшей фонтанчиком курьерской горячей крови. На лице дяди Андрея тоже была кровь.

- Извините, у меня непереносимость вида... Я не могу, - сказал он и наблевал прямо в подъезде. Большая часть его блевотины с непрожеванными до конца кусочками розовой колбасы, бутербродами с которой мы позавтракали сегодня утром, попала на спину курьера.

Тот отпрянул от своего захватчика, прислонился спиной к стене и начал потихонечку по ней сползать. Под ним была лужа. Увы, не крови. И даже не блевотины.

- Не ссы в трусы, дядя! Я тебе просто венку случайно зацепил. Ща мусора скорую вызовут - жить будешь! – бросил ему через плечо, сматывающийся с кейсом в руках Азиат, - Валим, пацаны! – крикнул он нам.

Едва помню, как мы добежали до Жекиной тачки. Он тут же дал по газам. Бешеный азиат сидел на заднем сидении и кромсал на части волшебный чемоданчик. Выудив из него три колечка, он выбросил останки кейса прямо на дорогу.

Сами понимаете, какие вещи после этого про нас писали в СМИ. Хорошо хоть «Лузерами» прозвали, а не полными долбоебами. Только представьте, чуть не отрубили руку мужику, который в итоге обоссал весь подъезд, а мы его за это изрядно обблевали. Как говорится, «кровь, говно и волосы». Азиата те журналистские публикации очень задели. Просто взбесили. Думаю, что в своей голове он был кем-то вроде Мишки Япончика, знаете, король бандитов в Одессе? Повелитель Молдаванки, царь всех бродяг. А на деле... Главарь банды грабителей-неудачников из тех комедий, что смотрят всего раз в жизни и то только для того, чтобы съесть под них пачку чипсов.

Однако какими бы сирыми и убогими мы не казались, буквально через неделю Бешеный Азиат принес нам бабки. Разделил максимально честно. У меня, дяди Андрея и Жеки на кармане было по тридцать штук. Прошло несколько дней, и мы еще даже не успели потратить все свои деньги, а Азиат уже приказал нам двигаться по новому делу. Он был бесстрашным. И ненасытным. Приставка «Бешеный», кстати, появилась как раз после того случая с залитым кровью и блевотиной подъездом.

Как бы там ни было, с каждым новым «эпизодом», как вы их называете, мы набирались опыта. Особых косяков вроде того раза больше не было. Выходили примерно раз в две недели. Азиат каким-то чудом прикормил того полицейского. Ну, который умер, вы говорите. Или правильнее, наверное, сказать погиб? Насколько я знаю, его нашли мертвым в собственной машине, не так ли?

- Следствие склоняется к версии самоубийства, - ответил мне следователь. – У этого полицейского якобы были проблемы на работе, вот он решил покончить с собой. Заперся в гараже, с помощью резинового шланга сделал так, чтобы угарный газ из выхлопной трубы попадал прямо в салон автомобиля, где он находился. Ну, думаю, вы знаете, как это обычно бывает.

- А вас не смутило, что машина была заблокирована изнутри? – спросила я. - Просто сами подумайте, зачем человеку, который решил покинуть этот мир добровольно, такие предосторожности, как закрытые двери? Он ведь, вроде и так, ни за что бы не вылез из своей тачки.

- Подождите, вам что-то известно об этом? Вы обладаете какой-нибудь информацией? Бешеный азиат говорил вам что-нибудь об этом случае? Может быть, вы считаете, что он причастен к данному происшествию? – начал сыпать вопросами Владимир Сидорович.

- Нет-нет. Я знаю ровно столько же, сколько и вы. Знаю, что этот полицейский сливал Бешеному азиату любую облаву, и тот вообще перестал чего-либо бояться. Я просто поделилась мыслями. Могу продолжить?

- Да, конечно. Извините, - опять почему-то смущенно прокудахтал следователь.

- В общем, наш «мозг», организатор и идейный вдохновитель окончательно поверил в себя. Хотя, казалось - куда больше? Ему нравилось, как это он называл… «пофасонить»: накупить дорогого бухла, сигарилл и тряпок. Думаю, это что-то вроде комплекса Наполеона. Маленький человечек с амбициями больше, чем любая эмпаер стейт билдинг. Он хотел пользоваться авторитетом среди всех, ему хотелось, чтобы его любили, обожали, почитали и поклонялись ему. Чтобы гордились знакомством с ним. Хотел оставлять отпечатки на жизнях всех, кто встречался на его пути.

Он любил дисциплину. Скорее даже, подчинение. Ему нравилось, когда люди его слушались. И боялись. Однажды он до полусмерти избил Жеку за то, что тот… Не знаю даже, как правильнее сказать. В общем, тот пришел накануне дела домой обдолбанный. И строго говоря, это было обыденностью, так что в другой раз никто бы даже не обратил на это внимания. Однако он совершил нечто, чего в присутствии Азиата точно делать не стоило.

Жека зашел на кухню, сел на стулик у открытого окна, закурил сигарету, разблокировал телефон, набрал какой-то телке и заплетающимся языком сказал, что… Могу почти дословно его цитату привести: «Слышишь, да у меня завтра будет столько бабок, сколько тебе и не снилось, поняла? Я этот цветочный ларек кривой вместе с тобой куплю, слышишь? Будешь моей сучкой. Завтра мы с братвой столько камушков поднимем, что дядя Рома Абрамович ко мне лично придет челом бить. Поняла? Ты, Машка!..» И тут на кухню вошел Азиат. Он выбил трубку из руки Жеки, заехав ему по щеке. Тот ошалело посмотрел на «батю», оценил ситуацию, скорчил жалостливую гримасу и застыл в скрюченной позе.

- Азиат, Азиат… Погоди. Я, я… - Жека начал заикаться. Бешеный азиат повалил его на пол, схватил старенький деревянный стул, на котором его жертва сидела до этого, и с размаха начал наносить им удары по Жеке. Бешено. Остервенело. То и дело повторяю матерные ругательства.

- Сука! Гнида! Тварь позорная, урод, - и все в таком духе.

Мы с дядей Андреем выскочили из своих келий и попытались остановить «начальника».

- Азиат, погоди. Видишь же, этот придурок не в адеквате. Не надо, слышишь, - дядя Андрей мягко положил руку на плечо Бешеного азиата. Тот резко обернулся и посмотрел на нас взглядом, который невозможно забыть.

Однажды мне уже приходилось видеть этот взгляд. Мне было лет десять. Я сидела на кухне, читала какую-то книгу, что-то вроде Маленького принца и его Розы, ела виноград. Зеленый такой, без косточек. Потому что тот, что с косточками, мне всегда было лень есть. Домой зашел отец, но я сидела спиной ко входу и ни о чем не подозревала. Он подошел ко мне сзади, схватил за волосы, развернул к себе и дыхнул мне в лицо чудовищной смесью дешевого табака и такой же дешевой водки.

- Пошли выйдем, - сказал он.

В его глазах было… В его глазах было все и одновременно ничего. Гнев, ярость, злоба, бесчувственность, бесчеловечность, нечто ирреальное, как будто только что подъехавшее прямо из ада. Посмотрев в эти глаза, в моей голове возникла лишь одна мысль - если я сейчас выйду, то он просто меня убьет. Забьет до смерти железной лопатой. Сначала оглушит ударом в голову, а потом, когда я упаду на землю, начнет лупить по всему телу. Возможно, в конце он приставит коричневое заржавевшее острие лопатки прямо к моему белому полупрозрачному горлу. А потом надавит ногой на лопату так, как это делают, когда выкапывают картошку по осени. Но меня тогда спасла мама. Еле вырвала мои волосы из его зажатого кулака. В тот день мне пришлось бежать изо всех сил, так, как никогда до этого и так, как никогда после. Меня на двое суток приютила бабушка. Она жила на другом конце поселка.

Бешеный азиат оглянулся и посмотрел на нас с дядей Андреем тем же взглядом из ада.

- Свалили нахер отсюда, понятно? – прошипел он.

Бабушка давно умерла, и бежать мне было некуда. Либо Азиат прикончит Жеку, либо нас. Мы предпочли первый вариант. Дядя Андрей убрал руку с плеча одержимого, и мы оба попятились к выходу из кухни. Потом чудовищное человеческое (бесчеловечное) любопытство вынудило нас безвольно застыть в дверном проеме. Бешеный азиат уже отбросил стул и бил Жеку кулаком. Постепенно лицо последнего превращалось в кровавое месиво. Он даже не сопротивлялся. Руки его лежали вдоль туловища, ноги были чуть согнуты в коленях. Азиат шипел ругательства и продолжал бить. Когда Жека закашлялся, а в его рту забулькала горячая смесь из слюнных желез и крови, его истязатель остановился.

Бешеный азиат поднялся с колен, обматерил Жеку в последний раз и, растолкав нас в проходе, двинулся прочь из квартиры. Напоследок он бросил:

- Если завтра не приведете эту тварь в порядок – с вами будет то же самое, - сказал Азиат и хлопнул дверью.

Отмечу, что Жеку поставить на ноги нам не удалось. На следующее утро его лицо опухло еще больше, чем прежде. Его губы увеличились раза в четыре, вместо глаз были две крошечных щелки в окружении фиолетовых подушек-гематом, даже кровоподтеки стереть не удалось, потому что, как только мы дотрагивались до лица Жеки тампонами, пропитанными перекисью, он дико орал, а потом начинал плакать и горько причитать. Поверив в себя и в нас (что мы его не сдадим), Жека начал проклинать своего мучителя.

- Сука… Да за что? За какой-то долбаный звонок!.. Да я даже не сказал ничего толком… Сука… Да, за что мне все это?! Неужели я заслужил? Что я не так сделал? «Жека, надо машину», – Жека пригоняет тачку с другого конца города; «Жека, надо замутить покурить», – Жека колупается с саперной лопаткой в поисках закладки в парке рядом с мусорским отделением… Жека все делает! А тут надо же, оступился. Позвонил, видите ли, своей женщине. Давайте-ка его расстреляем за это. Сучара. Клянусь всеми Богами, он еще за все ответит. Урод, - бесконечное количество раз повторял Жека.

После этого «инцидента» прошло пару недель. Бешеный азиат стал дерганым и легко заводился. Кажется, он всерьез начал переживать по поводу того, что его подельники при новом раскладе, который предполагал наличие кучи бабла, пустятся в разнос и уйдут в длительный трип по наркотическим берегам. Знаете же присказку: «То, чего ты боишься больше всего, обязательно с тобой произойдет»? Вот так и вышло. Бешеный азиат, схавал то, что сам себе напридумывал.

Тогда мы уже не мелочились. Брали от трехсот тысяч до полумиллиона. Когда хлопнули десятого по счету курьера – решили отпраздновать «юбилей». Парни без какого-либо допинга двигаться вообще не умели, поэтому Жека забился о закладке. Поехал в какую-то едва ли не лесополосу за тридевять земель… Кажется, тут бы и сказочке конец, да? Но нет. Жека на довольном стиле успешно вернулся на район, вышел из такси на проспекте, с которого можно попасть в наш двор, и направился в сторону дома. Мы курили на кухне и видели, как он шел в нашу сторону с обаятельной расслабленной улыбочкой укурка, предвкушающего затяжку забористого косяка. Вдруг он замер, потом посмотрел на нас и кивком головы указал на пятиэтажку, которая стояла наискосок от нашего дома. Там у подъезда в желтой казенной куртке стоял доставщик еды. Очевидно, он позвонил в домофон, но какой-нибудь толстяк-айтишник, заказавший себе четыре пиццы, не торопился ему открывать. Жека жадно облизнулся и почти незаметно вытащил из кармана сверкающий ножичек. Все с той же глупой ухмылочкой он вопросительно посмотрел на нас – мол, а давайте я сейчас этого пацана с хавчиком напугаю? Дядя Андрей заржал и бросил что-то вроде: «Вот придурок!». Бешеный азиат сурово и отрицательно покачал головой. Я внешне не выразила никаких эмоций, да и, собственно, кого здесь волновала моя реакция? Однако где-то внизу горла у меня появилось ощущение неявного предчувствия неминуемой беды. Я ему, как всегда, не поверила.

Жека разочарованно махнул рукой в нашу сторону (по типу – боже, какие же вы ссыкухи) и подвалил к доставщику пиццы или роллов. Он что-то сказал своему визави и продемонстрировал ему маленький ножик, а тот… Нет, парень в желтом капюшоне отнюдь не обосрался. Он выбил холодное оружие из рук нашего приятеля и вывернул ему запястье. Из подъезда тут же выбежали три мусора в штатском, а из-за поворота вырулил полицейский коробок. Жеку быстренько скрутили и отправили в автомобиль. Хорошо, что ему не хватило ума помахать нам на прощание.

- Жадность фраера сгубила, - попытался пошутить дядя Андрей. – Нет, ну, серьезно, устраивать облаву на «гангстеров», которые грабят курьеров? Такого я еще не видел. Просто смех на палке.

На самом деле, смешно никому не было.

- У него вес с собой, - коротко отметил Бешеный азиат.

Все и без этого замечания понимали – хорошая жизнь подошла к концу.

Жека около недели находился на попечении мусо… простите, полицейских. Потом его отпустили. Он вернулся домой и рассказал, что успел сбросить вес, и его свободе ничего не угрожало.

Через несколько дней после его дембеля мы отправились на новое дело. Все было, как обычно. Тихий двор, безликие пятиэтажки. Подъехал курьер, я спустилась, чтобы открыть ему дверь. Бешеный азиат и дядя Андрей уже вплотную подошли к подъезду. Я отчетливо могла разглядеть их лица, услышала бы, если они о чем-то заговорили. Набрала в легкие побольше воздуха и произнесла стандартную фразу.

- Здравствуйте, может, в квартиру поднимемся?

Бешеный азиат замешкался и почему-то не проскользнул в подъезд как обычно сразу же в след за курьером. Я выжидающе смотрела на него и держала дверь открытой. Ему позвонили.

- Что за черт… - одними губами прошептал он и поднес трубку к уху.

Потом мы узнали, что ему набрал наш купленный мус… полицейский. Сказал, что какой-то супер-специальный отдел тайно от других подразделений, подозревая, что в их рядах завелась крыса, устроил на нас облаву.

- Шухер, пацаны! – заорал Бешеный азиат и первым помчался в сторону арки. В этот момент с противоположной стороны двора из-за угла дома выбежали человек десять с оружием. Лица они прятали за масками или повязанными на рот платками. Я тогда еще подумала: «Нихрена себе, они что за нами ФСБ прислали? Сильно». Но все это произошло за секунду. Мы с дядей Андреем уже неслись вслед за Азиатом.

Когда мы свернули в арку, то увидели нашего «шефа», озирающимся по сторонам в полном смятении. Мы огляделись и тоже поняли, в чем дело. На месте не было тачки. Жека нас сегодня не ждал. Это был конец. В моем животе появилось ощущение, что я вот-вот наложу в штаны, а между ног – что кончу. Такое часто бывает при выбросе адреналина.

- Туда!.. – скомандовал Бешеный азиат, указывая на площадку под высоким дорожным мостом. Мы подчинились приказу и побежали за ним. Позади нас уже раздавались стандартные крики: «Всем лежать. Стоять, руки за голову. Я буду стрелять», - и прочие подобные вещи. Мне, как гормональному существу, все это начало казаться безумно смешным. Защитная реакция и все такое. Я бежала позади всех и ухохатывалась в голос. Ну, кто бы мог подумать, что легавые работают в точности так, как в тупых боевиках. И кто бы мог подумать, что главной героиней этого ублюдского контента стану я.

Меня отрезвили пули, разбивающие асфальт под моими ногами. Мы поднялись по бетонной лестнице на мост, прямо на магистраль. Снизу нас было очень хорошо видно. Мы тоже имели хороший обзор – видели, что силовики уже приближаются к лестнице. В этот момент по дороге прямо на нас с огромной скоростью гнал черный мерс. Азиат бросился наперерез ему. В своей голове я уже представляла, как нашего «идейного вдохновителя» отбросит метров на пятнадцать после удара о капот немецкого автомобиля; как мы услышим хруст его сломавшего позвоночника, как медики будут соскребать фарш с дорожного покрытия.

Иномарка затормозила прямо перед Азиатом. Мне даже показалось, что его правая штанина коснулись номерного знака. Из салона с бешеным выражением лица выскочил мужик лет 45 в деловом костюме и… с ножом в руках.

- Давай! – крикнул Азиат дяде Андрею. Тот мгновенно сориентировался, выдернул из-за поясницы пистолет и приставил его ко лбу вооруженного автовладельца.

- Быстро все в тачку! Настя – назад, Андрей – на пассажирское! Живее, - скомандовал Азиат и, протиснувшись между нашей жертвой и дядей Андреем, уселся за руль. Двигатель работал.

Я быстро залезла на заднее сидение и начала оглядываться, чтобы увидеть, как близко к нам подошли силовики. Дядя Андрей, схватив экс-автовладельца за ворот пиджака и все также держа дуло пистолета у его головы, быстрыми шагами проследовал к пассажирской дверце.

- Дернешься – кончу, - сказал он мужику в костюме и с силой оттолкнул его от себя так, что тот упал лицом на асфальт. Дядя Андрей грохнулся на сидение и захлопнул дверь. Бешеный Азиат дал газа. Новенький мерс одновременно послушно и дерзко (как хорошая любовница) рванул с места. Внезапно раздался звон бьющегося стекла. Прямо перед моим лицом в спинку водительского сидения попала пуля и прожгла собой дорогую кожу. Я пригнулась.

- Стреляют! Сейчас по колесам начнут! – закричала я.

Бешеный азиат прибавил газа и чуть-чуть повилял машиной. Наверное, он пытался двигаться зигзагообразно, так, чтобы полицаям сложнее было по нам попасть. Однако в заднее стекло попало еще около десятка пуль. Я сидела, скрючившись в три погибели на заднем сидении. Заткнула уши руками и плакала.

Оказалось, что дядя Андрей хорошо подготовился и знал этот район досконально. По его совету мы бросили тачку в каком-то глухом небольшом дворике прямо через дорогу от метро.

- Ты вообще уже что ли? Нас тут в международный розыск, наверное, объявили, а мы сейчас веселенько на метро поедем? – возмущался сначала Азиат.

- Чтобы нас в розыск объявили этим бюрократическим козлам понадобится еще, как минимум, неделя. Сейчас план перехват. Будут искать этот мерс на дорогах. Никому и в голову не придет сообщать о нас мусорам в метро, - объяснил дядя Андрей. – Заходим по одному, мелочь на проезд вот, - он дал нам с Азиатом по горсти монет.

При покупке жетона мои колени тряслись и подкашивались, как у новорожденной горной козочки. Кажется, я даже заикалась и не с первого раза выговорила, что мне нужна одна поездка. Потом, проходя через турникет мимо местного полицейского, я думала, что умру. Едва не плакала от беспомощности. Когда ехала на эскалаторе, то в упор смотрела в камеры видеонаблюдения. То же самое делала на платформе, ожидая нужный поезд. Мне казалось, через эти объективы на меня смотрят миллиарды людей в форме, которые все видят, все знают и уже поджидают меня возле подъезда.

Мы с ребятами вышли на разных станциях и только около полуночи встретились на какой-то прибитой хате в спальном районе. Этот адрес дал нам Азиат. Сказал, что там нас никто искать не будет. Сидели на кухне. Азиат залпом опрокинул полстакана виски. Дядя Андрей пришел на сходку уже изрядно выпивши, поэтому предпочел отказаться от алкоголя, чтобы лишний раз не раздражать Азиата.

- Всем сидеть тихо и не высовываться, пока я сам за вами не приду. Сигареты, хавчик, вам будут приносить. Связь держим только через посыльного. Телефоны сюда давайте, - Бешеный азиат забрал наши мобильники и направился к выходу.

- А что… Что с Жекой? Может, его там мусора приняли? Я его с детства знаю, он бы не стал нас кидать, – тихо и как-то боязливо произнес дядя Андрей.

Бешеный азиат замер у открытой двери и лишь слегка повернул голову в нашу сторону.

- Эту суку вы больше не увидите, - сказал он и ушел, закрыв нас на два оборота.

Следователь опять закопошился на своем стуле. Смущенный тем, что опять нужно перебивать, он прокашлялся.

- Так… Эм, извините. А вы полагаете, что Евгения Почаева убил Бешеный азиат? – спросил он.

- А у вас какие-то сомнения на этот счет? – ответила я вопросом на вопрос. – Естественно, это не он изуродовал Жеку молотком в его же подъезде. И, конечно, это не он превратил голову своего бывшего подельника в кровавое месиво, которое нельзя было опознать. Но это сделали по его наводке и за его деньги.

- Н-да… - тяжело выдохнул Владимир Сидорович.

В кабинете на какое-то время повисла тишина. Следователь зачем-то делал пометки в зеленом блокнотике с желтыми поистрепавшимися страницами, хотя, профессиональный диктофон работал с самого начала. Старость — это, в общем-то, не радость. (старость – это спокойная ярость?)

- Настя? – первым прервал молчание мой визави.

- Да?

- А какие конкретно у вас были взаимоотношения с Бешеным азиатом? – спросил Владимир Сидорович.

- Вы спрашиваете, спала ли я с ним? – мне пришлось заглядывать следователю прямо в глаза.

- Нет, что вы, я совсем не это имел в виду… - стушевался старик.

- Ну, да. Я с ним спала. Вернее, конечно, не я с ним, а он со мной.

- Эм… Вы сожительствовали? – уточнил следак.

- Нет. Он брал меня тогда, когда ему это было удобно.

- Черт… Он что… Он совершал в отношении вас насильственные действия сексуального характера? – Владимир Сидорович, наконец, подобрал нужные (нужные ли?) слова.

- Слушайте, вам знакомо выражение «сучка не захочет, кобель не вскочит»? Так вот. Меня им пичкали с самого детства. Я росла в небольшом поселке. Женщин, которые изменяли своим мужьям все знали в лицо. Правда, шлюхами их называли исключительно за глаза. Их били до полусмерти, но они не уходили от мужей. Мою маму били до полусмерти. Но она не уходила от отца. У нас не было зарегистрировано ни одного случая изнасилования. Вообще. За всю историю. Дата основания поселения – 4 июля 1807 года. При этом моя прабабка рассказывала про зверства поверивших в себя «красных» в 20-х, просто бабка делилась историями про контуженных, вернувшихся с фронта в середине 40-х, а мама про будущих бизнесменов из 90-х, подвешивающих своих жертв за пятки к воротам, чтобы весь поселок знал - теперь она шлюха.

В первый раз это произошло, когда мы все вместе, «бандой», собрались в нашей коммуналке, чтобы отметить одну из удачных вылазок. Парни курили, пили пиво. Очень много пива. Я выпила пару бокалов красного вина. У меня маленький рост, поэтому меня всегда быстро поднакидывало даже с небольших доз. В течении вечера Азиат вел себя как-то странно. Не так, как обычно. Громче смеялся, демонстрируя свои белые красивые зубы хищника, чаще смотрел мне прямо в глаза. Взгляд его тоже был необычным – какая-то дикая смесь из добродушного детского предвкушения праздника и, по-холодному расчетливого ожидания большого навара.

В какой-то момент мне надоела эта пьяная лавочка, и я, любезно со всеми попрощавшись, ушла в свою комнату. Привычки закрывать дверь на замок у меня не было. Мы были одной семьей.

Я сняла джинсы, белую легкую блузку с секси-декольте и позолоченными кокетливыми пуговками, лифчик. Переоделась в любимую домашнюю безразмерную футболку. Черную. Мерч одного петербургского ММА-клуба. Досталась «по наследству» от одного из любовничков. Легла в постель. Пролистала ленту Instagram. Фотки бывших одноклассников – та еще песня. Убрала телефон под подушку, повернулась на бок лицом к стене и закрыла глаза.

Он вошел в комнату минут через десять.

- Насть?.. Ты спишь? – он сел на самый краешек кровати. – У меня есть кое-что тебе сказать. Насть?..

Я повернулась к нему. В этот момент в окне мимо полной Луны быстро проплыло почти прозрачное облако. От этого ее свет отчего-то стал еще ярче и мгновенно залил мою комнату своей призрачной бледностью только что почившего покойничка. Бешеный азиат выглядел взволнованным. Напряженным. Казалось, его скулы стали выделяться еще сильнее. Будто бы острые кости под глазами, вот-вот порвут тонкую кожу на щеках. Азиат тоже воспользовался ярким лунным светом, чтобы как следует меня разглядеть. Наверное, я выглядела сонной.

- Черт!.. Малышка, ты спала. Прости!.. – он схватил мою руку и начал жадно и извиняющеся ее целовать. Его губы были сухими и горячими. Пахло алкоголем. Почему-то я начала вдыхать воздух глубже, чем обычно. Было страшно и… Как-то странно. – Прости, маленькая. Прости, я дурак… - Он поцеловал меня в лоб. Потом в висок. В щеку, в другую. В нос. Много-много частых искренних поцелуев. Так в детстве целуют отцы. Меня так в детстве целовал отец. – Прости… - Он прошептал мне это прямо в ухо. Тогда я поняла, что значит выражение «жаркое дыхание» из дамских романов. Мы дышали в унисон. Один метроном на двоих. Секунда, две, три… Всего мгновение, а казалось, будто прошла вечность. Он прикоснулся губами к моим губам. Я не отпрянула и не закричала. Он прикоснулся еще и еще раз… Поцеловал мою нижнюю губу. Поцеловал обе губы. Еще и еще… И… я ответила. И было жарко, и страшно, и обжигающе… и мне хотелось, чтобы он…

- Настя!.. Да подождите вы! – следователь был красным, как рак. Как семиклассник, каким-то чудесным и чудовищным образом попавший в сладострастные лапы дешевой пожилой проститутки. – Мне не нужны такие подробности! Бога ради! Ну, спали вы и спали, что с того? Я просто спросил, в каких вы были отношениях.

- Знаете, некоторые девушки утверждают, что по носу мужчины можно определить длину и другие характеристики его члена. У Азиата был совсем маленький нос. Просто крошечный. Пуговка. Курносый и с веснушками. Он забавно его морщил, на манер лисенка, когда смеялся.

Мне не хотелось продолжать. На поцелуе все должно было закончиться. Но нас же с детства учили: эта жизнь – не сладкий тортик, и не всегда все будет складываться так, как тебе этого хочется. Он навалился на меня всем весом. Вдавливал в кровать своей тяжелой твердой мышечной тканью. Я не хотела этого, не хотела… Но жизнь же не сла… Он засунул мне в рот два пальца. Двигал ими, быстро, остервенело, до самой глотки. Я старалась, чтобы они не поцарапали миндалины. Просто у меня хронический тонзиллит и мне почему-то казалось, что это может спровоцировать образование гнойных пробок в моем горле. Потом он вставил эти пальцы в меня. Сначала два. Потом три. Потом…

Он не обзывал меня. Не угрожал мне. Вообще ничего не говорил. Просто делал это так, что… Мне было страшно. На каком-то инстинктивном, животном уровне. Когда мозгом ты все понимаешь, но не можешь пошевелиться. Смотришь на ситуацию как бы со стороны. Словно во сне. В кошмаре про жутких монстров. И ты полностью отдаешься этому чувству беспомощности и перестаешь сопротивляться. Как будто у тебя совсем нет выбора.

Потом он перевернул меня, поставил на четвереньки и… я чувствовала, как он внимательно там все рассматривает… Как вещь. Может быть, как достойный внимания меценатов экспонат в мастерской подающего надежды молодого художника или как гениальное произведение искусства в нью-йоркской галерее, но все же как вещь. И вот ты стоишь на четвереньках, твое лицо буквально пылает от стыда, слезы текут по щекам, но ты не произносишь ни звука. И вот в этот самый момент приходит окончательное понимание того, что ты – никто.

- Да перестаньте вы, в конце концов! Господи, Настя… Такое надо было женщинам рассказывать, которые у вас до меня были. А вы передо мной принялись изгаляться! – следователь очень сильно разволновался.

- Я никогда никому не рассказывала. Просто сейчас захотелось, чтобы вы знали - мне не было приятно. Мне не было комфортно. И мне совсем не нравилось. Я ощущала только тупую боль, бессилие, беспомощность, обиду, ярость… которой ты так никогда и не дашь выхода. – Кажется, я рыдала.

- Черт побери!.. – Владимир Сидорович встал со стула, обогнул стол, подошел ко мне и обнял за плечи. – Бедная девочка… Не надо, не плачь. Все прошло. Все хорошо. Больше он тебя никогда не тронет. – Одной рукой он начал гладить меня по голове. - У тебя еще вся жизнь впереди. Посмотри, какая ты красавица. Какие у тебя волосы шикарные: длинные, золотистые, на солнце так и блестят. Все будет замечательно.

Я положила голову на руку следователя. На моем лице была детская душераздирающая гримаска с по милому раскуроченным ртом. Чистые и горячие слезы лились рекой прямо на безымянный палец Владимира Сидоровича.

- Ну, все малышка. С тебя довольно. Ты уже все рассказала. Ничего не бойся. Этот твой «дядя Андрей», Андрей Пушкин, он в разработке. Я почти на сто процентов уверен, что он знает, где скрывается Азиат и как на него выйти. У Андрея сейчас какие-то проблемы с сокамерниками, так что ему на руку сотрудничество со следствием. Мы упечем этих ублюдков далеко и надолго, поверь мне, - сказал следователь. – Сейчас позову конвой. Отдохни там как следует. Я попрошу, чтобы сегодня к вам не лезли со шмонами. Держись, девочка, все будет хорошо.

Пустой коридор. Лестница, два этажа наверх. Поворот направо. Еще один пустой коридор. Я по-прежнему в наручниках. В конце пути слезы высыхают и навсегда впитываются в мои впалые щеки. Лицо становится абсолютно сухим. Браслеты снимают. Вертухай велит заходить в камеру. Я делаю шаг. Дверь с грохотом закрывается позади меня.

- Насть, поди сюда, - зовет меня старшая по хате в свой укромный уголок. Она хлопает по своей шконке ладонью, мол, «присядь, родная».

Я сажусь на идеально заправленную постель. Смотрящая начинает шариться в кармане своей робы, что-то достает, и незаметно кладет это в мою ладонь. Потом шепчет прямо в ухо:

- Это еще вчера ночью пришло. Утром не успела передать, тебя сразу на допрос увели. Не обессудь, ладно?

Я смотрю на нее в упор. Смотрю внутрь нее. Она смущается и отводит взгляд. Ей не по себе от того, что она держала Мою вещь у себя так долго.

- Серьезно, извини. Будить тебя мы не могли, а потом утренняя поверка и…

Я не даю ей закончить. Молча поднимаюсь и иду к своей шконке на другом конце хаты. Двухъярусная железная кровать стоит параллельно стене. Сбрасываю сланцы, ложусь, вытягиваю ноги. Делаю подушку повыше, чтобы было удобнее. Опускаю полог из белой простыни. Света достаточно. Разворачиваю крошечный лист бумаги, который мне передала смотрящая.

Начало стандартное: а.у.е. – жизнь ворам – прогон – приветствуем арестантов и тому подобное. В конце традиционные: на этом ограничимся – фарту – единства и взаимопонимания, и другие. Меня интересует только «начинка».

«Ставим в курс, что на наш Централ заехал Андрей Пушкин (он же Мопс). Он есть никто и звать его никак. С ведома Воров он объявлен б…. . Били его, как последнего негодяя. Дальнейшее его присутствие в камере было невозможно. В его судьбе поставлена точка. Передаем теплый привет Бешеному азиату».

Мое скуластое азиатское лицо растягивается в довольной улыбке. В раскосых глазах играют озорные демонические огоньки.

© https://vk.com/@nisa_moorzanaeva-beshenyi-aziat