С днём медицинского работника или секс в реанимации

Возможно, если бы я, как все в детстве смотрел «Друзья» и «Секс в большом городе», у меня были бы друзья и секс в большом городе.
Но я смотрел «Улицы разбитых фонарей», поэтому у меня труп, возможно криминал, по коням (с)

Дежурить в любой праздник – тот ещё геморрой, несмотря на степень общественной опасности виновников торжества.
Например, сегодня – День медицинского работника. Вряд ли доблестные медики, нацепив белые халаты полезут в фонтан, будут бить о головы флаконы с микстурами и приставать к прохожим с криками: Я твою маму резал, пока ты мутной каплей на канюле висел! – а потом пойдут бить юристов или педагогов.

В этот замечательный день, полный жары, утопленников, инфарктников и висельников Вадим поддежуривал – основная группа моталась по городу, оформляя жертв аномальной погоды.
Вечером его дежурство должно быть окончено – ночь вступала в свои права и основную часть работы возьмет на себя оперативная группа. А он в 20.00 – свободен, чтобы быть на работе к 9 утра следующего дня.
Дополнительная опергруппа тоже не отставала от основной – пятничный вечер удался. Кражонка, ещё кражонка, грабеж в парке, труп-висельник.
Труп – восемнадцатилетний мальчик – захлестнулся в тугой петле от неразделенной любви, выпив для храбрости пол литра водки
С обрезанной наспех петлёй на шее пацан лежал на полу зала. Обрезок бельевой верёвки – старого советского шнура врезался в шею, сдавив посиневший подбородок.
Объект вожделения и причина гибели – девочка одноклассница сидела рядом с матерью погибшего на диване.
Глупая, идиотская смерть…
Пока Ваня опрашивал соседей, Вадим набросал осмотр места происшествия: объектом осмотра является жилое помещение, расположенное на втором этаже… на полу лежит труп, на диване сидят трупова жена и труповы дети… - хмыкнул Вадим про себя.
Именно так написал недавно в протоколе осмотра трупа будущий офицер Митяй, чем вызвал истерику у личного состава на утренней райотделовской «сходке».

Чужая смерть уже не трогала Вадима. Сколько их, бедолаг, ещё заявят до конца смены? – всем не посочувствуешь, а начнёшь сопереживать – сам «кукушкой» поедешь и в итоге тем же кончишь.
Тоже приедут, хмыкнут и опишут, выписав наспех на обрывке телетайпной ленты направление в морг.
Покойный лежал, как живой – это не тот, что оформляли неделей раньше…
От воспоминаний Вадима передернуло. Огромный мужик, больше двух метров роста и весом за сто кило решил уйти в лучший из миров по собственному желанию.
Местом для суицида выбрал садовый домик, забрался в него, закрепил удавку на потолке и влез в петлю.
Так и провисел, бедолага два с лишним месяца, по жаре…
Труп раздулся, потёк и грозил лопнуть.
Голову оклевали птицы до самого дна тёмных глазниц.
Смерть не бывает красивой…
Запах, исходивший от ушедшего достиг, наконец, живых соседей по заброшенному садоводству.
Проблема была в том, что труп был не опознан, и в розыске, как «потеряшка» - без вести пропавший – не числился. Бывает так, когда родни нет, или человек ей не нужен…
Нужно установить личность погибшего. Гнилостные изменения ещё не тронули кисти рук.
Знаете, что такое – «перчатка смерти»?
Это когда эксперт скальпелем срезает кожу с кистей рук трупа, надевает на свою кисть руки и дактилоскопирует – снимает отпечатки пальцев.
Полученные отпечатки «прокручивают» по базе данных и, - возможно! – получают результат.
Богатырь Ваня аккуратно развязал телефонный провод, на котором висел усопший.
Труп подхватили и положили на пол, заботливо постелив одеяло – на нём понесут в труповозку «ангелы смерти»
Вонь стояла страшная – особенно досаждали огромные жирные зелёные мухи, свившие гнездо в перекошенном рту покойного.
Вадим помогал эксперту срезать кожу с пальцев – держал кисть, пока эксперт делал надрезы…
Элементарные перчатки были в дефиците – они на руках у эксперта – а мы так, посконно, чай не баре. По нормам, при работе с трупным материалом – должны быть кольчужные – СПИД не спит!
Опер в райотделе – универсальный солдат – готов к труду и обороне… и швец, и жнец и на дуде игрец… даже учат ликвидировать боевиков и диверсантов НАТО на специальных учениях и осуществлять оперативный контроль за иностранцами.
Так что, товарищ оперуполномоченный – тащите труп как есть, без средств индивидуальной защиты - “ангелам” нужно помочь.
Трупная вонь очень липкая и легко прилипает к одежде – поэтому на мероприятия, связанные с мёртвыми, лучше надевать вещи, которые не жаль потом выкинуть – учил профессор Войтко будущих офицеров милиции.
Вскрытие на занятиях по судебной медицине – проводил он лично. Зачёт отсутствующим на практических занятиях принципиально не ставил.
Процедура вскрытия с подробностями была недолгой – и вот уже профессор ведёт экскурсию по моргу и анатомическому музею – вот труп новорождённого – нашли на свалке, а вот – указывает он на субстанцию, занявшую всю трехлитровую банку – рак полового члена.
Девочкам-курсантам было не смешно – они совершили глупость – надушили духами шарфики и носовые платки. Всепроникающий трупного разложения пропитал материю - две девчонки упали в обморок.
- А вот наша гордость – седой профессор кивнул на скелет человека, стоявший в углу ординаторской рядом с вешалкой – ваш коллега, старший оперуполномоченный уголовного розыска Первомайского РУВД Ваня Полевой. Капитан милиции. Пил – повесился. С женой развёлся, детей не было – никому не нужен. Типичная ментовская судьба-с… - иронично сказал профессор - вот мы его и приспособили вместо вешалки – пусть дальше людям послужит…
На черепе бывшего опера висела чья-то кепка…
Уточнять, почему несчастного Ваню не похоронили по-людски – ни у кого желания не возникло…
Хотя тоже неплохо – черви не едят и компания в ординаторской интеллигентная – подумал Вадим, глядя на то, что осталось от старшего оперуполномоченного удавленника Вани Полевого – не по хрен ли, что с телом сделают?
Может, лучше чтобы снарядом крупного калибра разорвало на молекулы и обойтись без наигранной скорби и фальшивых слёз?
Исчез Максим – да и хрен с ним…
Пассажиры троллейбуса воротили носы от стайки вонючих курсантов, возвращавшихся с практического занятия по судебной медицине.
Самый весёлый из взвода, сочинец Антоха, корчил пассажирам страшные рожи, изображая ходячего мертвеца.
- А нас из морга на побывку отпустили – эээ… - кривлялся он, стягивая пальцами кожу лица, пародируя Фредди Крюгера.
Получалось весело – смеялись девчонки…
Вадиму было тоскливо – он смотрел в окно на серое промозглое утро Города и старался ни о чем не думать. Натуралистичные сцены в морге не впечатлили его - из головы не выходил улыбающийся череп капитана Полевого с наброшенной на него кепкой.

****
Сердобольный Ваня где-то раздобыл оцинкованный таз и разжёг в нем старые газеты – дым от «костра» раздражал нос и заставлял плакать, но перебивал сладковатый трупный смрад.
Можно привыкнуть к виду трупа – к любому – расчленённому, расстрелянному, сожженному – но к запаху – никогда…
Эксперт Толик знал своё дело – аккуратно надрезал запястья покойника и снял кожу – ту самую «перчатку смерти», проворно натянув на свою кисть.
- Смотри – показывал он оперу – пальчики подгнили уже, а вот ладонь неплохо сохранилась – давай, валиком, помоги.
Вадим молча размазывал типографскую краску по «перчатке», стараясь не переборщить – «пальцы» откатывать его тоже научил Толик…
Дактокарта удалась на славу – покойный больше был не нужен.
- Можете грузить – кивнул дежурному врачу Толик.
Два подвыпивших санитара попытались приподнять одеяло с телом, но оно перевернулось на бок и начало растекаться по полу зловонной жижей.
Вадим, сдерживая рвотные позывы ухватил край одеяла, Толик – другой.
Траурная процессия, с Ваней и горящим цинковым тазом во главе тронулась в сторону труповозки.
Ваня, задыхаясь от запаха горелой бумаги, старался идти так, чтобы дым окуривал слуг Харона.
- Как тебе романтика, опер? – кряхтя от тяжести тихо ворчал Вадим – ты же об этом мечтал, правда? Эх, Полевой – Полевой …

****

Ближе к концу смены Вадима вызвал Розенбаум.
Старый розыскной волк был нетрезв – отметил день медика вместе с Бубновым – его жена была известным в городе врачом-гинекологом. Так что повод был.
- Вадим – сказал он, глядя на него чёрными, как смоль пьяными глазами – сгоняй на труп в «истребительную». Там мужик, перелом основания черепа, в общем сам упал. С высоты падения собственного роста. Но ты понял, не дурак – дурака бы не послал…
- Понял – кивнул Вадим. Непонятно, как мужик сломал основание черепа, но нужно было сделать так, что упал сам. «Глухарь» по «тяжким» райотделу не нужен.
Нужно в правильном ракурсе опросить врача – нужное записать, ненужное пропустить. Главное – резюме – «терпила» травму мог получить сам при падении с высоты собственного роста. Натянуть на отказной. Устанавливать истинные обстоятельства смерти мужика у уголовного розыска не было не сил, ни средств, ни желания.
«Истребительной» в городе звали больницу скорой медицинской помощи – попав в заботливые руки медиков пациент имел мало шансов выжить. Залечивали до смерти – шутка конечно. Несчастный персонал, как и милиция просто не справлялся с огромным количеством пьяных, рваных, резаных и стреляных, которых везли со всего города и области.
Народ подвиги медиков оценил – присвоив больнице почётное звание «истребительной».
Вадиму льстило, что Василич поручил такое щекотливое поручение именно ему – значит доверяет, а доверие шефа дорогого стоит…
Старший опер – изволь соответствовать.
Машину чтобы добраться, конечно же не дали – Вадим уломал «Алешу» на розыскной «Ниве» добросить его до больницы.
Обратно добирайся как хочешь, варианты были – но желательно успеть до закрытия общественного транспорта.
Через полчаса старший оперуполномоченный лейтенант милиции с папкой, ручкой и протоколами украшал собой отделение реанимации больницы скорой медицинской помощи.
В темном пакете лежала коробка дорогих конфет и бутылка армянского коньяка – Розенбаум лично снабдил молодого магарычом из своих запасов – во-первых, у медиков праздник, во-вторых… нужен был отказной. Так что не с пустыми руками.
Процесс нужно было смазать…

В приемном покое Вадиму выдали белый халат – про бахилы тогда ещё не слышали.
Слиться с медперсоналом больницы не удалось – выдавали протокольная морда и трезвый внешний вид.
Дежурный реаниматолог был до синевы выбрит и слегка пьян – молодой парень чуть постарше Вадима.
Опер, слегка намекнув врачу на нахождение на рабочем месте в нетрезвом виде, что влечет за собой…
Впрочем, он это сделал так легко и естественно, что доктор немедленно дал нужные объяснения – в крови у мужика алкоголь, смерть наступила в результате падения с высоты собственного роста. Зачем «скорая» привезла труп в реанимацию – непонятно, поэтому никаких реанимационных мероприятий не проводилось
Шёл, поскользнулся, упал, очнулся – гипс. То есть не очнулся. Гроб.
Осталось осмотреть труп и выписать направление в морг.
Остальное решение вопроса – у опера по «тяжким», он будет договариваться с экспертом-патологоанатомом.
Опер был корректен, но бутылку с конфетами он решил пока прижать – «не время ещё, пусть поближе подойдут».
- Доктор, мне необходимо осмотреть труп – попросил Вадим врача.
- Да, конечно, я сейчас позову медсестру – Ксюша – крикнул он в коридор.
Ксения была прекрасна. Ах, эти глаза… Четвёртого размера. Фигурка…
«Да, какие люди – это же та самая Ксюша, с которой мы ровно год назад алкоголика Сидорова в «травму» возили и альпиниста ловили – узнал он медсестру – да, она тогда на «скорой» работала.
Вадим смутно вспомнил продолжение банкета – отдых на природе со сменой «скорой» и голую Ксюшу на пляже.
Хороша Ксюша… Постель, вернее – заднее сиденье «девятки» - не повод для отношений.
- Вадим, привет! – бросилась обниматься Ксюша, то ли от искренней радости, то ли подавая сигнал доктору – мол, опер свой парень и нас не продаст.
От Ксюши пахнуло дешёвыми духами и шампанским.
Вадим тоже был рад Ксюше.
- Пойдем, я покажу тебе труп – медсестра радостно схватила опера за руку и потащила в коридор.
С осмотром закончили быстро – Ксюша помогала, как могла, оголяя необходимые участки на теле. Вадим под шумок вписал в осмотр ещё одну медсестру и доктора в качестве специалиста – подмахнуть протокол у врача проблемой не было – зато в отказном материале появится дополнительный козырь.
Ни один прокурор не подкопается – на осмотре присутствовал специалист, и не просто медсестра, а целый врач-реаниматолог.
- Как ты? – спросил Вадим, взяв Ксюшу за руку, давая понять, что официальная часть мероприятия, предусмотренная уголовно-процессуальным кодексом, окончена.
- Хорошо – засмеялась Ксюша – со «скорой» ушла, теперь здесь – график удобный. И целевое направление в «мед» обещают. Пошли со мной в ординаторскую!
- Зачем? – удивился Вадим.
- Увидишь, пошли! – потащила она его.
Вадим кинул папку в пакет со спиртным. Его рабочий день закончился – а на работу он решил не ехать – работа не член – стояла и будет стоять – как говорил сенсей Иван Иванович.
Из приемного покоя набрал Розенбауму - мол, не переживай, гражданин начальник, все будет чики-поки!

В просторной ординаторской было многолюдно – врачи, медсестры, санитарки.
По середине комнаты стоял богато накрытый по тем временам стол: куры гриль, колбаса, салаты и даже торт.
Стол возглавлял аксакал – зав отделением, доктор лет 60 с умным интеллегентным лицом и второй стадии алкоголизма, написанной на этом же самом лице
Вадим покраснел от смущения – вот так, в незнакомый коллектив и сразу на пьянку. Хотя с другой стороны понятно – если пил вместе – то не сдаст.
Мент, тем более опер – мало ли чего можно ожидать от этой сволочи - а день медика- хороший повод совместить приятное с полезным.

- Это Вадим, опер с Фрунзенского – звонко закричала девчонка в установившейся тишине – мой старый друг, приехал нас поздравить!
Присутствующие одобрительно зашумели.
Вадим засмушался и вытащил из пакета коньяк и конфеты, поставив их на стол ближе к аксакалу.
- Ну-с, молодой человек - по старорежимному прогнусавил зав отделением - прошу к столу!

****

Пили много и долго. Пили за врачей, медсестер, Гиппократа, здоровье. И за любовь, конечно.
За любовь – хмельной Вадим в открытую целовался с Ксюшей.
Медицинский персонал уходил и приходил – исполнять обязанности, Вадим никуда не спешил – до утра времени много.
Светало. Вадим был пьян. Гости и большая часть медиков разъехались по домам - поздно уже, или рано.
- Пошли, пока совсем не рассвело – потащила его Ксюша.
- Куда?
- В холл, в травматологию, тут недалеко…
- Без резинки что ли? – подумал Вадим – а, она же медработник…
Медсестра - девчонка простая и незатейливая.
День медика - хороший повод совместить приятное с полезным.
Врачи и менты - это дружба-фройншафт на века!

Добежав до холла травматологии Вадим повалил Ксюшу на диван.
«Ничосе, спасибо тебе, мужик. Травма с высоты падения приводит к приключениям» – думал он, расстегивая Ксюшин лифчик.
Кое как сбросил с себя джинсы и трусы – вот он момент наслаждения.
Только начав двигаться, Вадим почувствовал прикосновение к своей голой заднице. Чего-то холодного, костлявого и мерзкого, будто бы смерть трогала его своими страшными руками…
Вадим повернул голову, оторвавшись от Ксюшиных губ.
Сзади влюбленной парочки стояла старушка без косы, но зато с клюкой.
Холодными руками она опиралась на брачное ложе.
- Милки, где тут туалет? – вопрошала она – меня только положили, я не знаю…
- Скажи ей, где тут туалет - не выходя из Ксюши спросил Вадим
- Бабушка – пройдите по коридору направо – обреченно простонала она.
- Спасибо, милки – прокряхтела бабушка, и захромала по корридору…

****
Когда все кончилось, Вадим поцеловал Ксюшу и посмотрел на коридор. Бабки не было.
- Чуть не обосрался, бля! – подумал он вслух…
- Хорошо, не склещились – ответила Ксюша, надевая халат – вот умора бы была – и «скорую» вызывать не надо – коллеги бы помогли…

Авторы: Вадим Пятницкий, Инна Брумель
______________________________

Низкий уклон всем вам, всем кто носит белые халаты! Всем медикам, которые каждый день живут для других! Которые дарят надежду на жизнь, на будущее и при этом сами остаются счастливыми! Ваши сердца, это хранилище тепла, любви, не требующие взамен абсолютно ничего! Счастья вам наши родные спасатели, облака в штанах и юбках!

С праздником вас, наши медики!