Началось всё с простого похода за черешенкой. В этот раз я решил наебать рыночную систему сбыта неликвида под слоем красоты и взял по полкило черешни у двух разных продавщиц. Закинул в рюкзак и двинул в сторону дома.
А около ночника впереди себя увидел знакомый силуэт - Кисуля! И тоже пакетик с алой черешней несёт, задумчиво и серьёзно. Почувствовав меня своей женской интуицией, обернулась через плечо. Мы встретились взглядами. О, эти её вечно чуть пьяные серые глаза, щёчки, улыбка и застенчивость...
- Привееет!
- Приветик!
- Ты куда пропал? Мы с Онфетой скучали и не знали, что с тобой.
Прошлой осенью (о боги, год пролетел как фантик от) мы втроём жили некоторое время под одной крышей  - последний этаж хрущёвки, склад резины от "шейховского" Порша, стопка картин в жанре социалистического сюрреализма за шкафом на балконе. Паззл, "Эрудит", приколюхи, какао, греча "по-монастырски"... Кисуля ела порции аккуратно и застенчиво. Каждый вечер стирала и вешала на батарею в ванной свои трусики. А однажды беспричинно и беззвучно полчаса блевала там же своими аккуратными губками.
- Уезжал на время по делам, ничего особенного. Ты-то сама как? Рекламные кампании продвигаются? Адвордовские бюджеты пилятся?
- Опять работу поменяла. Но сфера та же.
- Что на рынке делала? Тоже за черешенкой? А я тебя угостить хотел.
- Так я живу тут рядом.
- Ого, целую квартиру теперь снимаешь? Покажешь?
- Конечно, давай поднимемся. Это следующий дом.
- Выходит, мы теперь соседи? Сможем чаще видеться?
- Ну... Я с парнем живу.
Кисуля виновато улыбается, словно нарушила данный мне обет безбрачия, и мы идём дальше уже вместе.
Мимо этого дома я часто хожу, как правило, с лицевой стороны. Мы же с Кисулей зашли со двора. На первом этаже магазины, поэтому для входа в подъезд надо подняться по лестнице на асфальтированную площадку. Умирающим утёнком проскрипел домофон, дав нам путь. Пешком мы прошли два пролёта лестницы и оказались в тамбуре. Кисуля достала ключики и наполовину, как будто боясь придавить прячущегося человека, приоткрыла входную дверь.
- Ого, да у тебя паркет! Хороший тон, "высокий класс!", красиво. Его ведь надо чем-то натирать?
- Не знаю, этим парень занимается. Он уехал на два дня, завтра вернётся.
- Как интересно! Что ещё про него расскажешь? Шоссейник его?
У стены стоит чёрный шоссейный велосипед, лёгкий, как пепел сгоревших надежд. Я поднимаю его тремя пальцами. Ростовка рамы для ездока ростом явно выше двух метров. Хотелось бы, чтоб хозяин велика приехал вовремя - то есть, никак не раньше завтрашнего вечера.
- Ух ты, а это что, настоящее банджо?
- Это укулеле.
Смеёмся одновременно из разных комнат. Это сближает...
- Иди в ванную! (Надеюсь, ты там и уже разделась?) Помой руки и приходи на кухню.
С удовольствием повинуюсь.
- Последние два дня я ничего не ела, представляешь? Банально закончились деньги. Но от черешни удержаться не смогла. Лето ведь.
- Ты правда ничего не ела два дня?
- Почти. Вот только сыр в холодильнике остался, и чай есть. Будешь?
- Да, спасибо. Но пообещай, что поешь сыра вместе со мной.
Кисуля режет сыр ломтиками, они пристают к ножу, как дурная слава к хулигану. Мы пьём чай, делимся новостями, я стараюсь не поднимать тему об Онфете. Мне достаточно знать, что она жива и здорова.
Беседуя, переходим обратно в комнату.
- У нас такая классная простыня! Она не слазит в сторону и не сбивается в комок ночью. Прикинь, она на резинке! - Кисуля ни разу не ночевала в хостелах и не была в Икее, поэтому для неё такая простынка - небольшое открытие, которым стоит поделиться.
- Трахаетесь вы тоже прямо тут, на этом диванчике? Или у него с фантазией получше? Стиралка, кухонный стол?
- Нет, только тут.
Кисуля отводит глаза к потолку, рассматривает люстру...
- У него просто огромный член, я всё никак не привыкну, мне иногда даже больно - неожиданно развивает тему она, и разведёнными в стороны руками показывает среднего размера щучку, пойманную любым уважающим себя рыбаком. - Наверное, вот такой!
От этих деталей мне становится не по себе.
Кисуля, улыбаясь и прикрыв глаза, сбрасывает тапочки и скрещивает по-турецки ноги. Кажется, я знаю, о чём она думает. Шорты впились в промежность, выставляя напоказ очертание второй пары её губ.
Я сижу напротив, на чём-то вроде полки для телевизора - такая длинная и низкая конструкция. После красочного членоописания следует рассказ о том, как они с парнем познакомились и встретились. Банальная история переписки ВКонтакте и стремительного ухаживания с романтическими подарочками. В ответ читаю ей: "Ароматы купюр", "Старушка", "Белый Кролик"...
Кисуля внимает с полуулыбкой и смотрит мне в глаза. Слушатель, определённо, получше некоторых...
Не скрывая, кидаю взгляд на её груди.
- У тебя соски торчат. Тебе холодно?
Кисуля бесстыдно задирает майку:
- Они у меня всегда такие, ты забыл?
Я подсаживаюсь к ней сзади и начинаю делать вид, что собираюсь  массировать ей плечи, но реально уделяю внимание именно грудям.
- Эй, перестань меня тискать.
- Странно, обычно тебе это нравится.
Я не прекращаю своё занятие.
- Но сейчас у меня есть парень, пойми!
-  Не заговаривай мне зубы. Стопосто уже вся мокрая, кого ты пытаешься обмануть? Я прекрасно помню, как тебя завести и отлично знаю - тебе по душе то, что я сейчас делаю...
- Ничего я не завелась!
Кисуля с видом обиженной медалистки, получившей четвёрку вместо привычной пятёрки, переворачивается,  расстёгивает пуговку шорт, оттягивает трусики и выставляет мне на обозрение свой лобок. Я провожу между складок пальцами - смазка там действительно есть, но совсем немного...
- Вот видишь, мне же лучше знать! - торжествует она.
- Интересно, что бы ты чувствовала, если бы я сейчас трахнул тебя прямо на вашей постели?
Член давно стоит, и Кисуля чувствует, как он упирается ей в спину, желая вырваться на свободу из моей одежды.
- Оставь свои гадкие фантазии, мы же просто беседуем! И... убери свои джинсы с моей майки. - Кисуля уже надрачивает мой член своими пальчиками. Немного неумело, но от этого ещё более возбуждающе. Поцелуй в губы она решительно отвергает:
- Я не люблю целоваться, ты опять забыл!
- Зато я люблю.
Кисуле по душе зажатые в кулак волосы и запрокинутая голова, это видно по гримаскам кайфа на её лице. Она продожает манипуляции с членом. Оказывается, надрачивает она одинаково приятно и с открытыми, и с закрытыми глазами.
Черешня преет в пакетах на кухне. Чаинки прилипли к стенкам чашек. Сыр покорно ожидает своей участи на досточке.
Итогом действа стала перепачканная спермой подушка, простынь и улыбающаяся мордашка Кисули. В тот самый момент, когда состав моего оргазма уже подкатил к перрону, она резко и прямо посмотрела мне в глаза, словно вопрошая: "Ну и что ты собираешься сделать сейчас?". Это было лучше всех недосказанностей, намёков, пошлостей и откровений. Глаза её при этом сбросили туманную поволоку и загорелись самым настоящим блядским огнём, который не спрячешь ни под очками, ни под тонировкой окон в целом паркинге машин. Её как будто заправили волшебной жизненной энергией.
- Пожалуй, у нас сегодня будет стирка! - щебечет Кисуля, снимая чудесную несоскакивающую простынь с дивана, комкает её с наволочкой, утирает лицо маечкой и заталкивает всю эту порочную компанию в барабан стиралки.
Заряда энергии хватает на новую порцию чая и бесед. Черешню мы так и не пригубили.
За окном перезрелой ягодой садится солнце. Забавно, когда окна на запад - каждый вечер закат напоминает, что ты ещё на одни сутки ближе к неотвратимому финалу всего сущего. Зачем тогда условности, страхи, мораль, если...
- ...так скучно без него.
(Эй, я держу ниточку разговора!)
- Без того парня, который остался у тебя в родном городе?
- Ну да. Я так к нему привыкла.
Кисуля смотрит в одну точку, скорее всего на синюю рукоятку смесителя. Или на красную? Выбор как у Нео, только масштаб помельче. Комета и звёздная пыль...
- ...не хочет съезжать.
- С твоей квартиры, где вы три года прожили вместе?
- Да.
- Наверное, там каждая вещь напоминает о тебе, поэтому он трахает своих сучек с закрытыми глазами? Или просто ему не надо платить за проживание?
- Я звонила и говорила, чтобы он съезжал, но это не сработало.
- Выстави ему символическую сумму за проживание, и он поймёт, что ваши отношения - сок на донышке тетрапака. Ещё что-то булькает, если потрясёшь, но в стакан уже ничего не выльется.
- Я часто о нём думаю, грущу по нему.
- А твой новый, теперешний парень?
- Ну, он классный, заботится обо мне и всё такое...
- Вот и принимай его заботу! Наслаждайся. А старому позвони и решительным голосом вели выметаться из квартиры и исчезнуть из твоей жизни. - Меня распирает от пафоса вершителя судеб. Тем не менее совет, согласитесь, справедливый.
- Спасибо, я правда постараюсь попробовать.
- Давай прямо сейчас?
- Неет, сейчас он точно спит.
Ууу, меха этой волынки надуваются для нового куплета бесконечно заунывной песенки.
- Кисуля, попробуй понять, чего именно ты хочешь, и от кого. А я спать пойду, час ночи на дворе. Спасибо за сыр и чай.

И снова открытые наполовину двери, пролёты лестницы, умирающий утёнок домофона, грёбаные ступеньки спуска во двор. Тёмная ночь горьким шоколадом затопила окружающую меня сущность. Фонари во дворе отключены в целях экономии электронов. Практически наугад бреду до арки, прохожу между домами, выбираюсь на залитую апельсиновым светом улицу. Медленно иду домой. Тепло, тихо. Лето будет бесконечным, правда?