Это продолжение. Начало Киця, или Случай на дроге 1, и Местечковый Вий. Случай на дороге 2, или от заката, до рассвета, ремикс. Ностальгия. Случай на дороге 3.

Вампира пробудилась резко и внезапно. Возможно, это вызвал солнечный лучик, паскудно пробившийся за неплотно зашторенным окном. Возможно, и по другим причинам.
Кровососка, скрестив идеальные ножки, села на кровати. Вчерашнее, словно припорошенное свежим снегом, припоминалось отрывками. Малыми эпизодами и продолжительными полными провалами.
Так. Обдолбанный хипстер. Наглая и проворная крыса. Брутальный мужик с хорошо поставленным, выверенным ударом.
Засоня нежно потрогала щечки. Челюсти, вопреки быстрой природной релаксации, еще побаливали. Побаливала и шишка на лбу.
Потом отрывками вспоминался пьяный кутеж в сомнительном кабаке. Минет  на переднем сидении здоровенного чернючего  самоезда – это точно было. Потом кровать и пурга сладострастия. Рыжий в темную полоску котяря, пристально наблюдавший за производимыми непотребностями. Кухня и очень вкусный утренний ужин.
Настырный ор кошака и его полосатый хвост в ладони. Танцы на столе с размахиванием вопящей твари над головой, словно несущим винтом геликоптера.
Оплеуха. Колено преклонная поза, только в обратном направлении – головой между мужских бедер. Оголенная задница и вдвое сложенный кожаный ремень.
Опять это самое спальное лежбище и влажные полеты в нирваны. Что-то теплое и пушистое у вечно зябнущих пяток. Все, точка. Объятия всевечной тьмы.
Интересно, а где виновник прошедшего торжества? На любовном ложе он, при всей остроте вампирского зрения, не наблюдался.
-Блин, я его, чо, схавала, -испугалась вампиркаа. Резво спрыгнула с матраца и заглянула под кровать. Там, между ножками лежбища, хладного трупа не наблюдалось. Не наблюдалось падали и на балконе.
Правда, вспоминался качественный отсос из худенького тельца, дорога в подвал, обитающая в нем Бледная Немочь. Чавканье и хруст разгрызаемых костей.
-Полный пипец. –путана, малость призадумавшись, на всякий случай, накинула на стройненькое тельце  коротковатенький халатик (откуда он взялся?), и босыми пятками направилась в сторону кухни.
В этом помещении и обнаружился владелец апартаментов. Он, в строгом, темно-серого цвета костюме тройке, в черной рубашке и то же черном, но с багровыми проблесками галстуком привольно раскинулся в околостольной тахте. Деловой дресс-код нагло нарушали, вываленные на скатерть ковбойские сапоги. Желтой кожи и весьма потрепанные. Только без шпор.
Окна кухни выходили строго на север, что в любое время суток не давало возможности проникнуть губительным солнечным лучам. Но и дневного света хватало доставлять дискомфорт новообращенной.
Хозяин хазы, приветливо махнул рукой, внимательно присмотрелся к напряженной физиономии гостьи. Понял проблему. Указал пальцем на окна, закрой, мол, жалюзи.
Вампирка это резво исполнила. Получшало.
-Так, мне по делам. Жди здесь. Все в твоем распоряжении, только кота за хвост не крути. Он может укусить и поцарапать. В подвал не ходи, Бледная Немочь жрет всех.
С тем Высший поднялся, цемкнул шалапуту в щечку, и отбыл по решениям своих загадочных целей. А шалава к знакомому ложу.
Ты смотри!
У кровати, на которой шалапута получила больше наслаждений, чем за всю  свою короткую жизнь, и совсем мизерною нежизнь, обнаружился столик. Конкретно туалетный столик (в мужской спальне?) со здоровенным зеркалом на стене. Стоило в него посмотреть. Амальгированное стекло отражало нечто мерзопакостное. Халатик, поверх воротника мутные пятна не смытой косметики. И сверху покрашенные патлы. То есть, не сами палы, а краска на них.
Блин!
Однако в тумбочном ящичке нашелся отменный косметический набор, о котором шалапута не то что думать, даже мечтать не могла. Супер фирмовый, почти не пользованный и жутко дорогущий.
Что не запрещено, значит можно. Следовало приняться за дело. Тонирующий крем и тонирующая же пудра, помада.
Ух, ты! Отражение уже походило на нечто адекватное.
О, блеск для зубов, отлично (слышала о таком, но, по неимению денежных средств, не пробовала). Тени, тушь для ресниц и бровей.
Красотища. Только черные провалы глазенок (кроме точек зрачков*) портили всю картину. Кажись, где то в кармане курточки имелись зеркальные очки. Разве, только, шалапута их не просрала.
Нет, не просрала. Очки нашлись и дополнили загадочный имидж сухопарки.
Вот кайф! Осталось обработать руки, накрасить ногти. Все вышло отлично.
Макияж, помимо эстетических целей имел вполне утилитарное значение – слои косметики, хоть и не очень надежно и не на долгое время, но прикрывали нежную кожу вампирки от зловредных солнечных лучей.
Теперь подумать, что делать с ножками. Но всему и честь надо знать, замазать ляжки и голяшки, это напрочь извести весь эксклюзивный набор парфюмов. Да и что там задние конечности? Можно и штаны надеть. А не, пусть подгорят, срегенируем. Уже не в первой.
С сожалением закрыла косметичку и убрала обратно в ящичек.
Посмотрелась в зеркало и  обалдела от своего стеклянного отображения. Давно такого накрашенного экстерьера видеть не приводилось. А, сказать по чести, не приводилось никогда.
Чо теперь делать, куда идти? Наверное на кухню.
Посреди обеденного стола сидел голый пацаненок, лет трех от роду и теребил свою пипиську. Рядом валялась желто-полосатая котячья шкурка.
Детеныш похлопал чистыми зеньками.
-Ну, ты и намалевалась, как шалава подзаборная. Прейдет папенька, пропишет тебе по полное, негорюй. А, всам дель, тетка, клево тя мой батяня отхерачил? И по заднице и в задницу. Как ты вопила, я и заснуть не мог. Мож ты и у меня отсосешь?
От такой наглости у гостьи дыхание сперло. Надо было бы хорошенько влупить мелкому охальнику подзатыльник, но взглянув в невинные желтые глазенки с узкими щелочками зрачков у Вампиры и руки опали. Она невольно спустилась поротой попой на диванчик.
Заместо потребного нравоучения у шалапуты пробудились материнские чувства. –Ну, иди сюда.
Мелкотравчатый слишком резво для его годков, запрыгнул на голые коленки малознакомой тетки, и, отвернув отвороты халата, присосался к ее напрягшимся соскам. Почмокал и обиженно поднял конопатую мордашку.
-А у тя, тетя-шалава, и молока нету.
Вампира вообще застеснялась. Хотелось бы покраснеть, но ночным кровососам такая опция, по определению, не дана – Так у меня и быть не должно.
-А у мамки кошки было и много. Пока ее собаки не разорвали. Лан, мне спать пора.
С тем, малыш соскочил с теткиных ляжек и умостился калачиком на  мягком топчанчике.
Вампира, что бы не мешать перерождению, укрыла малыша котячьей шкуркой и убралась восвояси.
Делать было категорически нечего. Она пошарилась по апартаментам, заглянула в курительную комнату. Помимо кальянов, трубок, сигарных коробок и ножниц для обрезания кончиков оных изделий, изысканных бонгов и примитивных бульбуляторов, табакерок с нюхательными смесями, ящичком с жевательными листьями табачного растения и прочего разного, включая хрустальные рюмки и солидный запас крепкого спиртного в баре. Порочный натюрморт завершала порванная газета с уполовиненной пачкой махорки и помятым картузом, в котором бегают донские мальчонки.
Шалапута закурила тонкую никотиновую палочку из лежащей на столе длинной зеленой пачки. Дымок сигареты с ментолом вызывал приятность. А махонькая рюмочка натурального ямайского рома, эту приятность устремляла в правильном направлении.
До чего же клево нихрена не делать, пускать дымные колечки, неторопливо потягивать эксклюзивный напиток и поглядывать по сторонам.
А по сторонам было на что поглядеть. Стены курильни от потолка до пола оказались завешенными гобеленами (явно новоделами, но достоверно выполненными). На тканой основе неизвестными (но высоко оплачиваемыми) мастерами, взглядам посетителей, представлялись разнообразные эпические картины. Воинские подвиги легендарных героев былых времен и их, героев, сексуальные утехи. Особо миловали, незамутненный взор зрителя, сцены любви Ивана-Царевича с Серым Волком. Или Ивана Муромца, пежущим своего гривастого коня.
Поверх вытканной ткани размещались разные длинно и коротко клинковые орудия смертоубийств. Оные девайсы не были насмерть прибиты к стенам, но вольно размещались на крюках, что позволяло взять их и опробовать. Шалапута этой возможностью воспользовалась, и подняв свою попку с нагретого креслица пошла осматривать и ошупать все.
Расположенные крест на крест эспадон с клеймором внушали уважение. Но для домашних целей в нынешних реалиях  интереса не представляли. Куда более привлекал внимание одноручный фламберг. Юная нежить погладила пальцами его волнистый клинок, отпрянула и ойкнула. Металл хранил память о нанесенных им незаживающих ранах, потоках крови и мучительных смертях язвленных супротивников.
Поверхность у входной двери украшали нитевые картины демонстрировавшие Вильгельма Теля поражающего польское яблочко, Робин Гуда, соревнующегося в меткость с Натти Бампо. Под ногами непревзойденных стрелков, раскинув недвижимые крылышки,  валялись тушки ворон, чаек и, даже, воробьев.
Поверх материй располагались дротики, метательные ножи, сюрикены и пращи. Рогатки, бумеранги, боласы, томагавки и духовые трубки с отравленными наборами стрел. Луки с полными колчанами боеприпасов, арбалеты, мушкеты, пищали, равно и прочие кремниевые винтари. Штуцеры, винчестеры и самозарядные ружья. Снайперские винтовки,  включая крупнокалиберные, оснащенные баллистическими вычислителями и разными прочими приблудами.
В убойной эффективности оружия дальних дистанций сомнения не возникало, но какой интерес с трехсот шагов захерачть не известную тебе мишень. То ли дело, глаза в глаза, или говоря по-современному фейс о фейс. Когда видишь испуг противника, в тот миг, как твое лезвие погружается в его грудину. Когда на твои губы брызжет его кровь, а предсмертные всхлипы, куда слаще сладострастных лобзаний.
Ладненько, поглядим на следующую сторону комнаты. На ней красовались разные предметы ближнего боя. Топоры, чеканы, клевцы, булавы и шестоперы. Оружия ударные, но для классического фехтования не предназначенные. Это не привлекало.
Но посреди экспозиции красовались пара уникальных экспонатов. Первый являл собой глефу с адмантиновым клинком и, то го же материала, заостренным подтоком. А может и не глефу, а совню. Без консультации со специалистом, или ста граммов не разберешься. Но специалиста не допроситься, а, после перерождения, вампирке спиртное еще нравилось, но уже не доставляло.
Пониже демонстрировалось сказочное (в прямом смысле этого слова) коротко древковое оружие, а именно, двухклинковая адамантовая глефа воина Серой Лиги Фесса*, сиречь же некроманта Неясыть.
По малолетству, вампирка с Фессом лично была не знакома, но наслышана. Только откуда здесь взялось его легендарное оружие? Неужели?
Бжик-бжик-бжик. До чего же сручное и послушное средство убиения. Но как его таскать посреди города? До первого жандарма? Правда, служители правопорядка, как правило, отличаются обширным телосложением и многокровностью. Бжик фальшионом по горлянке и наслаждайся теплой, свежей юшкой.  Не. Стремно, блин. Жаль, но пришлось это замечательный причиндал ближнего боя повесить на прежнее место.
В красном углу, под живописным изображением дюжего мужика, пронзающего пикой реликтового аспида, на античном столике, украшенном дорогой инкрустацией в гонджубасовских ножнах полуобнажено отдыхали две казачьи шашки. Шалапута, хоть и была дура-дурой, но кой чо читала и фильмецы посматривала. Могла отличить ковку подземных мастеров от поделок человских артельщиков. Оружие завораживало. Вампирка, любовно извлекла клинки из ихних лежбищ.
Булаты запели и попросили движения. Рукояти, самопроизвольно завертелись в ладошках, а клинки пропели песнь смерти.
https://www.youtube.com/watch?v=f2fu5pCSH38
Ой, гой еси
Вражьей силы не меряно
А дайте мне силушки
Да сивого мерина.

Да, как известно кошку губит любопытство, а свинку поиски приключений на свою толстенькую жопу. Стерильных шелковых платочков под руками не было. Но были бумажные салфетки. Шалапута их подбросила и приняла на лезвия шашек. Четыре половинки бумажек спланировали на пол.
Вот, блин. Но в отличие от стародревнего фламберга, рожденного извращенным сознанием норманнов,  донские клинки не устрашали, но даровали спокойствие защиты слабым, миропроцветание убогим и хилым. Вампира благодарственно припала губами к дарующим жизнь булатам.
Лан. Хорошего по немного, а плохого по больше. Пришлось вернуть клинки в их укрытия, и отправиться, дальше гулять.
В гостиной, если можно так назвать помещение с разделочным столом и пыточной дыбой, обращала внимание фотографическая рамка. В дневном свете, которого вампирка всячески избегала, за стеклом деревянной заставки виделась только простая, порядком выгоревшая бумага. Но, в полной темноте, внутри паспарту проявлялся облик УЖАСНО красивой дамы. С угольно черными волосами, как перья у ворона и багряными отсветами  зрачков.
Во, стерва! Вампира убралась куда подальше.
Тут у входной двери (а у вампиров слух отменный) щелкнул замок. Кошак замявкал и резво, задрав хвост и поблескивая бритыми яйцами, побежал ко входу. Вампира последовала за перевертеньшем. Дверь распахнулась и в прихожую вшагнул Высший. Кошак, стандартно прописывал восьмерочки вокруг ног хозяина(?), папки(?). Вампирюга посмотрел на шалаву. Скривился. Поднял с пола дверную подстилку, уже описанную кошаком (видать все предугадывал стервец) и, ухватив шалаву за патлы, начал вытирать этой мерзостью елейную физиономию.
Бедолага попыталась сопротивляться, но получив крепко лупоса по заднице, со своей участью смирилась. Даже подставляла мордашку под завонялую котячими испражнениями тряпку.
-Иди, мойся, подмойся и зубы почисти. Я скоро буду. С тем и ушился. Пришлось на цырлах бежать в ванную и смывать, так старательно наложенный макияж. Хоть было и немного обидно – так ведь старалась и все насмарку. А, казалось, так было все красиво. 
В своем неотражаемом (в зеркале) облике.
В скорости и хозяин апартаментов вновь объявился.
Одной рукой, которая десница, он придерживал, носимый на плече из плотного черного цвета, с молнией по всей длине, синтетический кулек. В таких тарах муниципальные служащие обычно возят несвоевременно и неуместно усопших обывателей обслуживаемой ими местности, летально потерпевших от рук (ножей, топоров и прочих колюще-режущих и рубящих инструментов) злокозненных злодеев, малохольных суицидников и жертв блондинок за рулем.
Шуей Вампир держал за хвост знакомую крысу. Она вяло сучила лапками, но прошлой прыти не проявляла. То ли смирилась с будущим, то ли в этом будущем усматривала приятные компоненты.
Высший бросил грызуна под ноги, уже суетящегося при виде хозяина, кота. Живности, вопреки устоявшимся традициям, мирно друг друга обнюхали и дружно направились в столовую. Наверное, жрать приспичело.
В кульке, как и ожидалось, располагалась снутая туша здоровой бабели. Судя по ее формам и физиономии, до сей ночи, сегодняшняя пища относилась к разряду базарных торговок. Ко всему прочему, страдавшей гипертонией и сахарным диабетом, что обещало изобилие сладкой венозной крови. Так и вышло. Пир удался более чем отменным.
Кошак от толстой тетки отвернулся и принялся наминать сухпаек, типа «Кис-кис, мяу». Крыска, оказалась менее привередлива и усердно обжирала  тучные пальцы толстожопой закуси.
Останки рыночной бабы вывалили в подвал к вечно голодной Бледной Немочи. С тем и вернулись домой к уже давно сытой и ласковой живности.
Вампира обняла своего единственного, самого лучшего мужчину. Позади, что слышно только для избранных, на мягких лапах, в спальню топал кошак в купе с бесшумной  крысой.
А чо еще надо, для простого женского счастья? Любимого человека, точнее нелюдя, великолепного ебаря, защитника и добытчика. Ласковых детей и звездной полнолунной ночи.
Силы Тьмы! Неужели это блядское одиночество закончилось?

* https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B5%D1%81%D1%81
          **Если зрачки не будут отражаться в зеркале, то вампира и видеть ничего не сможет. Оптика ибить.

Окончание следует