Зимою друган простудил причиндалы.
Кокосы болели,  да так шо пездец!
Он лил на них водку, возил в Гватемалу,
И плакал при мне как прыщавый юнец.

«Скажи-ка Гагачъ, что мне делать с яйцАми?»
«Намажь финалгоном» - я другу сказал.
Он взял и намазал, большими штрихами.
«Совет твой прекрасен. А то б я пропал!»

Но тут, по еблищу несчастного друга,
Мне стало понятно - хуёвый совет!
«А что он хотел? Я с лекарствами туго…»
Юрок сам себе будто делал минет.

Он сдёрнул трусы и подул на залупу,
Но этим друг только ускорил процесс.
Он так закричал, что в сию же минуту
За стенкой соседа пробрал энурез.

Мошонка Юрца превратилась в орехи,
Приняв радикально бордовый колёр.
И Юрка, как рыцарь забывший доспехи,
Сметая препятствия, в ванну попёр.

Пытаясь отмыть, обезболить бибисло,
Юрец его взял и засунул под кран.
Как следствие, средство размазал не кисло.
Он сам себе анус припёк, уебан.

Стояк наш услышал из всех вентрешёток,
Как Юре очко подпалил "Финалгон".
Закончив в сухую ебать своих тёток,
Соседи синхронно звонили в ОМОН.

Ребята с ОМОНа простые, не злые,
Юрца причиндалы смеясь осмотрев,
Сказали: «Вы что, блядь, уёбки, тупые?»
Уехали, Юрку по яйцам огрев.

Но вдруг на пороге один задержался
И слово сказал он, на Юру глядя:
«Я в армии как-то как ты объебался,
Нашпенькав по дурости мазью мудья.

Меня тогда спас простой крем для еблища,
Что дала сестричка в медпункте у нас,
Когда я припёрся, от боли глазища
Подвыкатив, плача, с хуём на показ!»

Юрец наш про крем тот целебный услышал,
По дому искать его мигом съебал,
Промчался  по комнатам, хреном колыша,
И тут на трюмо нужный крем увидал.

В банку красивую сунул друг пальцы,
Рукою дрожащей крем на хер нанёс...
Полопались стёкла, орало ебальце,
Соседу - зассанцу добавив понос.

Юрок в этот день чуть не склеил копыта,
Но что же случилось с несчастным  теперь?
В банке стеклянной (название - «Белита»)
Мамаша хранила давно "Фастумгель".