С вами случались поллюции? Вероятнее всего, да. В старом номере журнала "Здоровье" писали, что все мальчики через них проходят. Или они проходят через мальчиков, не знаю как правильней. Во всяком случае, весь мой пубертатный период прошёл под испачканными знамёнами, этих самых поллюций.

Сначала мне стала снится Оля Епихина, с которой нас рассадили в самом начале пятого класса. Чаще всего, снилась не вся Оля, а только её нижняя половина. Вспоминая детские грёзы, не нахожу в них решительно ничего эротического. Мы оставались для уборки класса, я поднимал стулья и приносил воду, а Оля мыла пол. На яву, помещение мылось шваброй, однако во сне девочка предпочитала делать это в ручную. Она бесхитростно опускалась на колени и елозила в проходе между партами. Парт было много, проходы получались длинными, и умаявшаяся Оля принималась подтыкать подол. Я наблюдал за ней со страхом и удовольствием. Наконец, когда подол превращался в туго свёрнутый жгут, одноклассница стягивала трусики, и на меня обрушивалась целая лавина ужаса, вызывая внутри такую же лавину наслаждения. Я просыпался. В трусах растекалось извергнутое семя.

Узнаваемо, неправда ли? Обычный сценарий. Прозрев относительно одноклассниц, мальчики приучают себя становится твёрже более-менее осознанно, и поллюции прекращаются. У меня сложилось по-другому. По мере повторения ночного сюжета, внимание сновиденья всё больше и больше закреплялось не на заднице одноклассницы, а на её белье. Дошло до того, что засыпая я сразу входил в класс. Стулья оказывались уже поднятыми, где-то под партами сопела умаявшаяся Епихина, а на учительском столе лежали они, только что снятые слипы. Беленькие, тонкие, невыносимо влекущие. Я подходил к ним медленно. В груди нарастало волнение. Я брался за них словно за рубильник неисправного трансформатора, тянул к себе и мощнейшая волна выбрасывала меня на чёрствый берег реала, оставив на детских трусах изрядное количество белой и клейкой пены.

Что занимает незрелые умы во время полового созревания? Увидеть натуру, пощупать её, и потом уже попробовать. В тринадцать лет я понял, что порно сайты это не моё. Приходилось отсматривать несколько часов видео, прежде чем находилось нечто способное меня увлечь. Нет, роскошные дамы в бикини это совсем не то. Неснятые трусы выглядели для меня, как для вас должно быть выглядит нераздетая женщина. Совсем другое дело было наблюдать как изрядно подмокшая красавица снимает с себя последний покров целомудрия, на обратной стороне которого заметен влажный отпечаток. О каким же счастливцем ощущал я себя, если снятое не исчезало из кадра сразу же! Особенно мне нравилось если трусики спокойно лежали возле сношающихся, а не оставались висеть надетыми на одну из ног партнёрши, ибо та, кончая начинала сучить копытами и вожделенный предмет становился почти не виден.

Настоящим фетишистом мне довелось сделаться в Ялте, лет эдак в четырнадцать. Накупавшись в море, я обмылся под простеньким душем установленным прямо на волнорезе, и нырнул в кабинку переодеваний. Выжав плавки, замер, потому что на гвоздике заметил забытый кем-то купальник. Моё тело мгновенно оцепенело. Когда ступор прошёл я схватил волглую ткань и принялся целовать. Запахи обжигали. Они не смешивались между собой. Каждый воспринимался мною крайне выпукло и рисовал совершенно отдельные картины. Вот море и солнце, они везде, всё пахнет солью и светом, кроме женщины выходящей из воды. Я обонял и словно бы видел её. Высокая, лет тридцати, бреет лобок и ноги, много мастурбирует, скорее всего русская. Внутри закипела знакомая волна сладкого до ужаса восторга. Руки вдруг забило крупной дрожью, нижняя часть купальника выскользнула и повисла на крепко эррегированом члене. Вот оно. Выстрел! Я никогда не забуду этой дамы, потому что её трусики были первыми.

Случившееся разделило меня с миром людей. Теперь, где бы мне не приходилось гостить, я сразу просился в туалет, либо ванную, находил там стиральную машину, в ней грязные трусы хозяйки и наслаждался. Я так в этом поднаторел, что иногда ухитрялся слиться по нескольку раз. Более всего мне нравились стринги. Одна половинка свитая в четверо наматывалась на основание детородных причиндалов. Вторая использовалась как поводок. Подёргав за него, я кончал. Ничего не предвещало беды, пока однажды в одном из гостеприимных домов хозяйской дочке не вздумалось подсмотреть за мной в щелку. Она увидела, как я натянул её тонкие трикотажные трусики на залупу, и выстрелил спермой прямо сквозь них, причём с таким напором, что даже не запачкал своими выделениями ткань. Она была сражена наповал, и в этот же вечер призналась мне в любви.

Девочку звали Юлей. Она была старше меня на два года, и училась на первом курсе медицинского. Стройная. Симпатичная. Я попытался отшутиться, но Юля обняла меня за шею и тяжело задышала. Я вырывался, но она пообещала рассказать всем о моей тайной страсти. И требовала секса. Через два дня мы встретились у неё. Поцеловавшись немного, легли в постель, и тут она сунула мою руку себе под юбку. Пальцы ткнулись во что-то горячее и влажное. Трусов на ней не было и у меня не встал. Мне захотелось уйти, но не тут-то было. Юля достала из шкафа чистенькие "недельки" и буквально осыпала меня ими. Я нерешительно понюхал все "дни" по очереди, они пахли стиральным порошком и ничего не шевельнулось. Студентка запала на меня очень сильно. Сверкнув глазами она принесла трусики из грязной корзины и бросила мне в лицо. Мамины. Я выучил запах хрупкой сорокалетней брюнетки ещё с прошлого Нового года. Ферамоны плюс дешёвая "краковская", оба конца которой юлина мама засовывает в себя одновременно. Юля отобрала у меня трусы и повязала вокруг вздыбившегося члена, а потом села на него сама. Возвращаясь домой я чувствовал себя обесчещенным.

К следующей встрече подружка подготовилась куда основательней. Уже в коридоре она скинула лёгкий халатик и моему взгляду предстали нежнейшие розовые танга с бабочкой на ягодицах. Сердце у меня ёкнуло, и погнало кровь куда следует. Юля легла и разделась, а потом произошло нечто фантастическое. Девушка натянула трусики себе на голову. Она превратилась в сказочное существо в маске. Полоска розовой ткани переместилась с промежности на нос. По обе стороны от неё сияли глаза. Она попросила поцеловать её, и наши языки сплелись не обращая ни малейшего внимания на тонкую преграду пропитанную запахом любви.

Я перестал насиловать случайные женские трусики. На юлины, меня тоже больше не тянет. Мы женаты почти десять лет. У нас хорошие дети и отличный секс. В гостях у тёщи меня не коробит от вкуса краковской колбасы. Некоторые отклонения возникают у подростков на фоне пониженного порога половой возбудимости. Так написано в старом журнале "Здоровье". Возникают и проходят. Как и всё в этом мире.