Лет десять назад это было…
Любили мы со своим закодыкой, Вовкой М., одно время в шахматы играть. Ну, натурально: по двадцать партий за вечер, как только крыши наши от такого количества не поехали, Таль и Ботвинник, ебанарот…
И вот, помню, достает Вовка как-то из шкафа пук сушеных каких-то хворостин. Говорит:
- Это, блеадь, трава. Да только она беспонтовая, местная. Мне один хуй дал, не знаю зачем. Может выкинуть?
- Выкинь, - говорю, - похуй, давай в шахматы играть…
Карочи, Вовка этот пук раз двадцать еще доставал за полгода: лезет там к примеру, за книжкой в шкаф, хуяк – пук мешает, или там закрывает дверцу – пук в створках застрял, заебал он (пук) карочи всех…
Вопщем, сыграли мы с Вовкой очередные двадцать партий, Вовка шахматы в шкаф хотел спрятать – оттуда пук вываливается…
- Сука, - сказал Вовка, - Заебал! Иду выкидывать!
- Погоди, - говорю я, - Давай раскурим его сперва. Выкинуть всегда успеется…
- Так она ж беспонтовая.
- Похуй…
Вопщем, растерли мы милипиздрическую хворостинку, положили на крышечку. Дунули.
Смотрю, у Вовки ибло как-то подозрительно растягивается. Причем, не в сторону радости, а в сторону такого нихуйового удивления, мол, ахуеть, что это было?
Вовка потом говорил, что на моем ипле тоже удивление нехило так отсвечивало. Да и было отчего: с пары затяжек накрыло нас непадецки, я, честно гря, такой мощной травы давно не курил, год так точно. Нихуясе, думаю. Вот это беспонтовка… Что ж у них, думаю, тогда – понтовка? Кровькишкираспидорасило? Или что-нибудь в таком роде…
Мы с Вовкой, вопщем,  проржались, потупили чуток, чуток позалипали, ну и, ясенхуй, весь пучок перетерли пабыстрому: оказалось - почти полная банка испад кофе. От такого каличества, мы, честно гря, слегка с вовкой прихуели,  и не потому что – срок там, или какая-нибудь другая чушь, а патаму что - пиздец, это ж до свидания мазги, мы ж, бля, и за месяц все не скурим…
Вообщим, такая вот беспонтовка.