Это дело было под городом Болхов, что в Орловской области. Проезжал я его на велосипеде, во время путешествия своим ходом из Москвы в Крым. Там находится женский Оптин монастырь, который начали восстанавливать из руин совсем недавно. Очень мне нравится во всякие монастыри заходить, а в женском для Славы-байкера вообще маслом намазано, прямо так к молодым монашкам и тянет блудца негодного.

Уже на подъезде к обители мне повстречался автомобиль с игуменьей Евфалией Мостепановой. Недорогая иномарка с шофёром везла директора монастыря в сторону Болхова, а значит монашки остались без присмотра.
И вот я на своём позорном велосипеде уже стыдливо пытаюсь пробраться за стены обители через главные ворота, но не тут то было. Внезапно на меня громко залаяли две огромные собаки, пришлось с ещё большим позором пятиться назад и следовать к угловой калитке в высокой крепостной стене. Сразу за ней я и оставил велосипед с багажом и пешочком пошёл к Троицкому храму. На пути мне встретилась копошащаяся у колоды дров послушница лет сорока в чёрном монашеском балахоне, а за дровами пряталась от моих любопытных насмешливых глаз совсем юная монашечка в таком же одеянии, но сильно потёртом и выцветшем.

Едва увидев её, я сразу почувствовал в своём сердце совестливую боль, потому что молодая монашка была нежна своим бледным девичьим лицом и слегка походила на дурочку, а Слава-байкер в этот момент не совсем был честен в своих намерениях.
Испросив у пожилой монахини благословения на посещение храма, я отправился к высокому обрыву над рекой Нугрь, на котором и расположилась Троицкая церковь. Вокруг никого не было, казалось что во всём Оптином монастыре находились только эти две монашки и я. Возвращаясь назад, предложил им свою помощь в работе. Оказалось, что они топили баню, чтобы помыться перед праздничными днями, дело было в пятницу. Начал колоть и пилить им толстые чурбаки, шуровать кочергой в печке. За делом мы быстро познакомились, правда разговор у нас был только с матушкой Натальей, а юная послушница по имени Настенька не проронила ни слова и только часто моргала когда я вглядывался в её слегка затуманенные религией глаза, пытаясь увидеть на дне их самое важное и счастливое для себя.

А вот разбитная Наталья общалась со мной очень активно, видимо ей наскучила безлюдность обители и она с радостью общалась с непосредственным мужиком, который напрямую и без запинок отвечал на любой вопрос. Она с ходу стала называть меня Славиком, хотя представился я ей как Вячеслав.
«Жарко сегодня было, а вода у нас в речке холодная. Не хочешь ли в нашей паруше сполоснуться?» - такое предложение не ввело меня в ступор, а только обрадовало. Шершавый так и заегозил в штанах, как во время кинешемской встречи с известным юбочником.

«Вода уже кипяток, подожду как вы помоетесь, а потом уж и сам схожу», - ответил я, по-хозяйски подметая осыпавшуюся кору и опилки у входа в баню.
«Чего же ждать, давай вместе попаримся. Мы тут о грехе не думаем», - настойчиво позвала меня матушка Наталья, про которую я уже знал многое. Пятнадцать абортов и три развода было на её счету до поступления в монастырь. Для того и пришла сюда жительница города Орла чтобы замаливать грехи.

Тут уже я не удержался и первым снял трусы, хотя мои монашки успели только скинуть свои балахоны и оставались в ночных рубашках, белья под которыми, трусов и бюстгальтеров, не было. Но вот Наталья скрестила руки к подолу и последнее препятствие снимается через голову. Замечательное тело зрелой женщины сразу предстало перед глазами, а хитрая женская уловка ещё несколько мгновений удерживала рубашку на голове, закрывая лицо, для того чтобы я без стеснения мог получше рассмотреть все её прелести.
Выпуклый круглый живот с очень призывным пупком, небольшое количество растительности на лобке, две перси сонные с большими расплывшимися, но очень аккуратными сосками. Ярко выраженная талия заканчивала образ прекрасной русской женщины. Член мой не напрягся, но как-то сразу полувстал к низу, удлинившись втрое и я сразу перестал чувствовать всякое чувство стыдливости, почувствовав себя настоящим мужчиной.

А Настенька всё ещё жалась в углу, то поднимая, то опуская подол своей ночнушки.
«Ну, где ты там, давай скорее заходи, а то весь пар выстудим!» - настойчиво позвала Настеньку Наталья. И вот уже и Настенька стоит голенькая, дрожа от стыда, но, тем не менее, украдкой косясь на мой живот. Молодое девичье тело не произвело такого впечатления, как живот и грудь зрелой женщины, но и его я рассматривал с очень большим наслаждением.

- Ложитесь, сестрицы, а вас попарю веничками!
Первой разлеглась Наталья, талия которой сзади оказалась ещё более выраженной на фоне сочных ягодиц, а складки от грудей, начинавшиеся со спины, волновали взгляд.

Простегав дубовым веничком Натальину спину, попочку и ноги, я похватил её за левое плечо и бедро и перевернул на спину, облапав заодно груди и низ живота. Сисечки охаживал очень нежно, чтобы не повредить нежные большие соски и околососковые кружки насыщенного розово-красного цвета. (Ой, братцы, не могу. Пишу через силу, хуй так и дыбиться от воспоминаний!)
Зато живот испытал всю силу хлёстких ударов распаренных листьев, досталось и лобку. Напоследок окатил всё тело тёплой водой из большого эмалированного ведра и предложил намылить Наталью целиком мочалкой, но она уже вскочила с широкой лавки и предложила ложиться мне. Настенька всё это время жалась в углу и парилась самостоятельно свежесобранным берёзовым веником.

Я почему то сразу лёг на спину и тут у меня окончательно и бесповоротно встал хуй не просто в вертикальное положение, а даже прижался к животу.
«Иди-ка сюда, Настёна, посмотри как у мужиков всё устроено!» - позвала скромницу Наталья, склоняясь надо мной и болтая своими красивыми грудями. Настины грудки с ещё маленькими светло-розовыми сосочками тоже подрагивали при ходьбе. Обе послушницы склонились над моим животом.

«Ну, смелее рукой его бери,» - подзуживала ученицу опытная развратница.
«Какой большой!» - это были первые слова услышанные мной из уст Настеньки. И вот уже маленькая ладошка неуверенно начинает обнимать пальчиками ствол прибора и ощупывать яйца в растянутой от жары мошонке. Я нежно обнимаю девичьи пальчики своими и задаю темп движения вверх-вниз, вверх-вниз. Понятливая ученица всё понимает и продолжает дрочить самостоятельно.
- «Сжимай сильнее, не бойся!»

Разрядка наступила очень быстро, мне оставалось только нежно обнять Настеньку за грудки и поцеловать её прямо в губы, притянув сверху к лавке.
Ну, а потом все снова принялись стегать друг друга вениками, обливать водой, намыливать тела настоящими мочалками, проникая во все потаённые места. Прямого греха не состоялось, но секилёк и я Наталье хорошо подрочил, а Настеньку даже посадил на колени и показал как надо ласкаться в таком положении.

Расстались мы по-быстрому. На дворе зафырчала машина и две мои спутницы поспешили вытереться своими старыми ночными рубашками, оделись и побежали встречать настоятельницу. Я тоже не стал задерживаться, даже не вытерся, а быстро натянул брюки и рубашку, засунув трусы под ремень. И, выглянув на монастырский двор из банного закутка, поспешил к своему велосипеду, пока никто не увидел.
Трусы пришлось надевать под кустами в паре километров от монастыря.
Хорошо хоть убежать без проблем удалось.