Я счастлив, кажется, вполне –
рожден в тюрьме,
живу в говне,
с бомжовской торбой на ремне
гуляю по стране.

С утра заботит голова –
там рупь, там два,
живой едва…
Давно освоил я слова:
«Подай на хлеб, братва».

Звенит последняя струна,
болит спина,
в миру – война.
Восходят  наши семена –
пожнём восход сполна.

А где-то всё не как у нас –
с промилле квас,
двойной напас
даёт  прожить, не пряча глаз,
не юзая гримас.

Когда-то все мы будем там,
где прямо Сам,
а может зам
укажет путь наш к небесам –
собачья кость низам.

Но фарисея бьет плебей,
ты не робей,
себе налей,
как говорил один еврей –
«Проходит всё, забей».

Я по счетам своим плачу,
зажгу свечу
и круг верчу,
в лицо любому палачу
плюю и хохочу.

Поэтом мог бы я не быть
и жизнь прожить
как волчья сыть,
теряя раз за разом нить,
торчать, бухать, любить.

Но вдруг на трассе самосвал –
страстей накал,
атас, аврал  –
смайл превращается в оскал…
И Он меня позвал.

Алел восток, шептал закат,
кромешный ад –
Я вроде рад,
но мысль настигла невпопад:
не слушать мне цикад.