-Кукареку!
Няма проснулся гораздо раньше. Но ждал этого крика. Чтобы окончательно встать.
    -Кукареку!!- снова истошно завопил петух.
    -Да встал я уже, встал… подумал петуху Няма. Заткнись…
    -Кукареку!!!
    -Заебал Женька. Уймись уже! - рыкнул Няма, поднялся и подошел к двери. Ага. Закрыли… Ну что ж, рабочий день закончился. Все правильно. Он аккуратно открыл дверь и вышел на улицу. Впрочем, какая это улица…

    Говорят, раньше здесь был огромный городской парк, на этом месте стеной стоял лес. Говорят, что тут были аллеи, по которым ходили кучи аппетитных студенток из Технического Университета и Сельхозакадемии. Заходили иногда и опытные девочки с медучилища. Про них, а точнее про их общагу на улице Воровского такое рассказывали.

    Ничего этого Няма уже не застал. Он начал здесь работать, когда под местным президентом зашаталась земля, он внезапно заболел раком, его перестали приглашать в Кремль и он всерьез задумался о своём будущем. Президент по образованию – строитель. Вот тогда-то он и придумал вырубить нахер этот лес в парке и растянуть стройку лет на пятнадцать вперед, чтобы бюджетных денежек хватило и ему и его детям, и, возможно, внукам. Действительно, вот посади тебя в кресло Президента – начнешь задумываться. Нефть уже давно продана, цирк (самый большой, самый дорогой, самый безобразный и самый неудобный в России) сдали с тройной сметой, музей в честь старого, но почему-то до сих пор живущего конструктора оружия уже построен, даже резиденция Президента стоит, не хуже Белого Дома. Где еще заработать строителю? В бывшем парке то тут, то там в каком-то архитектурном бардаке появились одно-двухэтажные кирпичные строения.

    «Понастроили, бля», - Няма привычно посмотрел по сторонам. Никого не было. Да и кому тут ходить-то в холодный зимний вечер, на окраине города.
Няма пошел к трамваю. Трамвай как раз останавливался у входа в парк. Остановка издали светилась - уличный фонарь над ней был включен. Подъехал трамвай. Из трамвая выскочили две девчонки, одна почему-то в мини-юбке и светлом капроне.

    «Красиво, конечно. Голые ноги зимней ночью. Но холодно, наверное», - подумал Няма. Девчонки побежали было в сторону общаги, что была через дорогу, но тут увидели Няму, подходящего к остановке со стороны парка. Одна завизжала, а другая, в мини-юбке, наоборот, захохотала и сделала шаг в его сторону:   
- Какой ты красивый! Иди ко мне, иди!

«Ага, как же. Знаем мы ваши зехера. Сначала : у какой ты большой, а как тебя зовут, а мы студентки Сельхозакадемии, учимся на экономическом, сегодня экзамен сдали, меня зовут Оля, пошли с нами, мы вахтершу отвлечем, поднимайся к нам в комнату, четвертый этаж, четыреста двенадцать, там открыто, замок сломан.» Потом – «подожди за шторкой, я переоденусь, Машка, сгоняй в ларек, отметим».  Потом пива нальют. А потом…Няма снова ощутил во рту неприятный привкус, который преследовал его со вчерашнего дня. Нахуй!    «И зачем людям деньги?» - тоскливо подумал Няма и ленивой походкой прошел мимо восторженной миниюбки.  «Вот нафиг им деньги, вот нахуй они им нужны?»

    Няма не стал заходить в трамвай (кстати, кто это сказал, что в трамвай нужно садиться? Няма в него запрыгивал. Ну, иногда заходил. Никогда не садился. Зачем?)
Он пошел по улице Кирова в сторону центра. Нафиг девчонок. С ними прикольно, но до определенного времени. Потом бывает стыдно, и этот привкус во рту.
Вот зачем людям деньги?

    И вообще – сегодня пятница, десять часов вечера. А может, в метро?
Не было метро в этом городе. Да и не могло быть. Предыдущий градоначальник умудрился украсть даже объездную дорогу. Сейчас её тихонько катали, в очередной раз сменив подрядчика и повысив смету, а метро… Это глобальное начинание может быть уже и созрело в умах местных чиновников, но если украсть Метро – не простит Большой Президент. Поэтому его и не строили.
     
    Няма шел по улице Кирова. В домах горели окна. Возникла привычная мысль – а что они там делают, люди, которые живут по этим квартиркам - смотрят телевизор, варят и жуют макароны, сидят в интернете, ругаются? А может быть, делают новых людей? Рано по времени. Но все может быть. Один раз на Центральной площади, как раз над салоном «Skylink» Няма в это же время увидел освещенное окно на четвертом этаже, в котором сидела голая девушка. Она посмотрела на улицу и встретилась глазами с Нямой. Повернулась так чтобы ему все было видно – и груди с торчащими розовыми сосками и худой животик и волосики внизу живота. Потом позвала кого-то из глубины комнаты. Появился голый мужик. Он помахал рукой, сделав приглашающий жест. Няма отвернулся. Неудобно как-то.

Няма быстро добежал до Центральной площади, свернул в сторону «вечки», мимо Арсенала (умели же строить, бля). Няма почему-то знал, что она его ждет.
Она действительно сидела на бетонной лавочке, одинокая фигурка в совершенно пустом сквере рядом с Госсоветом. Рядом стояла заледеневшая бутылка пива. Оттуда пиво надо было есть. Или грызть. Ей некуда было идти. Явно не студентка. Если смыть косметику – под тридцать. «Около 70 кило», - оценил фигурку Няма.
    - Ты такой большой и теплый. Как тебя зовут? Меня зовут Оля! Пошли ко мне!
    - Нет, давай ко мне.
    - Давай…

    Дома Няма быстро вспорол Оле живот и съел кишки и печень. Попутно он прихватил её грудь и правую руку, которая все еще сжимала газовый баллончик. Что это такое, Няма знал. Разгрыз один раз, потом мучался животом два дня. Нахуй!!!
Баллончик он аккуратно выплюнул. Посмотрел в сумку – всё равно ведь мяса не хватит до следующей пятницы. Что там, закусить в четверг с утра? (Один раз он нашел в сумке колбасу, крабовые палочки и замороженные куриные крылья. Четверг был праздничным днем.) В сумке лежала косметичка, пара презервативов, ключи, сотовый телефон и хороший кожаный кошелек с пачкой засаленных вонючих бумажек.

    «Значит, кошелек с деньгами – на четверг», - подумал Няма, уссурийский тигр, которого уже полгода как завезли в недостроенный зоопарк.
«Ну зачем Людям деньги?» – уже вяло подумал Няма, закрыл клетку и лёг спать.