1.

Мы пробирались вдоль стены полуразрушенного дома - когда-то он был панельной многоэтажкой, частью оживленного района в тихом центре огромного города - окруженной детскими садами и яслями, школами и магазинами, с развитой инфраструктурой и транспортом. Сейчас же все вокруг походило, скорее, на кадры старого фильма о глобальном катаклизме - полузанесенные ослепительно чистым снегом развалины с проемами замурованных чем попало окон и дверей с тянущимися вверх следами копоти да редкие тропинки, вытоптанные такими же, как мы, редкими путниками. Мусор совершенно исчез - все, что годилось на роль топлива, давно было собрано и сожжено, металлический хлам - вывезен и сдан в утиль еще лет 5 назад.
Серега шел замыкающим, часто оглядываясь и держа наизготовку старый «Парабеллум», доставшийся ему еще от деда-фронтовика, как и Цайссовский бинокль. Я, с рюкзаком, в котором сиротливо болтались 10 советских многоразовых шприцев в стерилизаторе и 20 флаконов натриевой соли бензилпенициллина - большая емкость физраствора лежала за пазухой - шел впереди, сжимая штык-нож. Мы возвращались с работы - Серега удалял зуб, мучающий бывшего прапорщика бывшей военной части, давно уже никому не нужной и забытой. Та публика, что собралась вокруг этого вояки, пока что жила войсковыми запасами, подходившими к концу настолько, что ими уже не расплачивались ни при каких обстоятельствах, а ведь впереди были еще 2 месяца зимы, долгая весна... С нами расплатились лекарствами. Отказать в помощи мы не могли, так же, как и они - пока еще - не могли нас заставить.
День стремительно сменялся ночью, резко похолодало, снег поскрипывал под ногами - а нам еще предстояло пройти километра 3. По открытым пространствам бывших дорог можно было передвигаться относительно быстро, однако и вероятность стать объектами нежелательного внимания также возрастала. Опасности были всего две - банды бродяг  и, встречавшиеся еще довольно часто, собачьи стаи. Собаки, уничтожив в первые годы Последней Истории, как мы ее называли, крыс и тех кошек, что не успели переселиться в леса, принялись чистить ряды людей, бродяги в это же время истребляли и собак и людей -  всех, кто оказывался слабее. Все это делало и тех и других крайне опасными, опытными и абсолютно бескомпромиссными противниками. Поэтому мы шли околотками - сквозь дворы разбитых домов, завалы расколотых панелей и заросли арматуры - ветра здесь укорачивались, ломались, и вероятность быть обнаруженными собаками на большом расстоянии уменьшалась.
Мы уже подошли к оврагу, отделяющему нас от финального отрезка пути, когда до нас донесся едва различимый собачий лай. На случай подобных ситуаций действия были многократно отрепетированы - мы метнулись к развалинам пятиэтажки, стоящей справа от нас и, пробираясь меж арматурин и изломанных панелей, поднялись на площадку второго этажа.
По мере разрушения ЖКХ дома начинали рассыпаться и жители нижних этажей, опасаясь быть погребенными под обваливавшимися жилищами, убеждали всех переселяться вниз, чтобы, разрушив верхние части домов, ослабить нагрузку на фундамент и первые-вторые-третьи этажи. Какое-то время эта система работала - укороченные магистрали водоснабжения и отопления снижали нагрузку на насосные станции ТЭЦ и ЦТП, но... В конце концов все пришло в негодность, мебель, окружавшая укороченные дома мусорными кольцами, была сожжена ради обогрева - газ давно отключили - коммунальные электросети, уничтоженные окончательно, не функционировали, и, некогда дружные, общины прекратили свое существование - некоторые разбежались кто куда, остальные же перебили друг друга или погибли в схватках с бродягами и собачьими стаями.
Серега, пристроившись сбоку от накренившейся панели, принялся изучать окрестности в бинокль. Я контролировал ближние подступы к нашему укрытию.
- Гляди - у тех многоэтажек...- Серега протянул бинокль.- Собаки сцепились с бродягами.
Я прильнул к окулярам, заняв точку обзора. Судя по шкале бинокля, примерно в километре от нас - как раз там, где мы не так давно прошли, завязалась схватка собак с бандитами - скорее всего, и те и другие преследовали нас.
- Бродяг примерно десятеро, все с рюкзаками, экипированы тяжело - в телогрейках и шкурах...- рассуждал вслух Серега.
- Стало быть, есть основания полагать этот отряд основным, а в их логове, если таковое и имеется, остались лишь женщины и охрана, ты это имеешь в виду?- спросил я.
- Именно так... Собак больше, конечно, но у ханыг, кроме ножей, наверняка есть и стволы, которые они пустят в ход в случае чего...
- Тебе кажется, что они шли за нами?
- А ты тоже так подумал?
- Да, уверен в этом.- кивнул я.- Чем меньшее число противников - независимо от того, кто одержит верх в этой схватке - продолжит преследование, тем легче нам придется... А, может, они даже потреплют друг друга настолько, что отложат это дело.
- Хорошо бы...- пробормотал Серега.- Вопрос в том, что нам сейчас делать... Можно дождаться конца стычки, конечно...
- Тогда, скорее всего, нам придется сцепиться с ними сразу же...
- И тогда, разумеется, они нас, двух очкариков, замочат.- договорил Серега.
- Очень может быть.- согласился я.
- Давай знаешь, как сделаем - ты с лекарством прямо сейчас уходишь в нашу берлогу...
Видимо, я здорово изменился в лице - Серега засмеялся.
- Димыч, посуди сам - если мы оба останемся здесь и нас прикончат, лекарство мы до наших не донесем, а это недопустимо. Мало того, оно достанется бродягам, а они его не заслуживают... Кстати, «Парабеллум» тоже заберешь - по тем же причинам.
- Ничего подобного. Уйдем сейчас и уйдем вместе. Вот смотри - во-первых, больше шансов дойти; во-вторых - а зачем тебе здесь оставаться, да еще и без оружия?
- Чтобы они не пошли искать нашу берлогу - подумают, ну, одиночка и все...
- Да прям... Одиночек всех давно перебили и съели... Пойдем, дружище, к чему бессмысленные жертвы? Да и сам подумай - куда мы без тебя?
Серега помолчал, наблюдая в бинокль за схваткой.
Послышался выстрел. Второй. Третий.
- Так... Собаки убегают, троих из них только что пристрелили... У бродяг двое убитых или тяжело раненых - их все равно тоже убьют... Здорово стреляет этот тип... Блин, Димыч... Я знаю, кто это - прапор выгнал его из общины за воровство и шашни с бродягами...  Хорошо, убедил, уходим сейчас же. По прибытии надо будет выставить встречающих...
Мы осторожно покинули укрытие и продолжили путь.

2.

Наша берлога располагалась в центре города посреди огромного парка бывшей областной больницы. Когда-то здесь было полно вековых лип, сейчас же были выкорчеваны даже пни и корни. Мы занимали подвал древнего каменного здания лабораторно-патанатомического отделения - подвал был довольно глубоко под землей и, при наличии теплой одежды, в нем  можно было сравнительно комфортно переносить даже суровые зимы. Морг располагался в стороне от основных зданий, поэтому часовые, постоянно дежурившие на обоих этажах здания, контролировали достаточно большое пространство. Оба этажа были заполнены дровами - теми самыми липами, что мы успели спилить, и частями деревянных перекрытий соседних корпусов, провизия же хранилась в подвале. Весной у нас начиналась посевная - площади больничного парка, примыкавшие к моргу и освобожденные от деревьев, мы засевали картошкой, репой и прочими культурами, отдавая предпочтение тем, которые можно было хранить всю зиму без какой-либо обработки в пригодном для употребления в пищу виде - соль была дефицитом, хотя, до последнего времени ее хватало, чтобы солить капусту.
Община наша была основана около 5 лет назад одним из больничных дворников, живших в небольшом флигеле неподалеку. Говорят, когда убивали СССР, он был чуть ли не главой обкома партии и сопротивлялся до последнего, а, выйдя на пенсию, устроился в больницу дворником. Когда умерла его жена, квартиру он отдал внуку, поселившись во флигеле. Будучи страстным охотником, он располагал несколькими экземплярами огнестрельного оружия, в том числе и автоматического, которое и теперь, уже после его смерти, составляли основу нашего арсенала.
Начавшись, как семейная - к Старику присоединились уцелевшие в кровавом бедламе краха ЖКХ  члены его большой семьи - община со временем увеличилась до нескольких десятков человек за счет примыкавших к ней так или иначе одиночек или групп.  Мы принимали в свои ряды и оказывали медицинскую помощь всем нуждающимся - условий было лишь 2 - непричастность к бродягам и прочим бандитам и посильный вклад в жизнь коллектива.
Однако, оставаться в городе и дальше было бесперспективно - топливо медленно, но верно подходило к концу, однообразность пищи и постоянная угроза нападения бродяг тоже не являлись приятными обстоятельствами. Было два основных пути решения этого вопроса - разведка ближайших к городу деревень и лесов в ходе тщательно подготовленной экспедиции, либо путешествие вниз по реке до южных областей страны, обладающих более мягким климатом и плодородными почвами. Для этого требовалось дожить до осени, отыскать на берегу что-нибудь вроде буксира, способного держаться на воде с 25-30 пассажирами на борту, найти шлюпку, чтобы погрузить в нее вещи при эвакуации с неуправляемого корабля, и потребное число спасательных жилетов для людей - поскольку найти плавсредство с работающим двигателем и необходимое хотя бы для маневрирования количество топлива представлялось нереальным, предполагалось погрузить имущество общины в шлюпку, людей облачить в спасжилеты и таким образом эвакуироваться с корабля по достижении приемлемого места высадки.
Первый вариант был проще, второй - перспективнее.
Главным было дожить до осени. Мы были еще в относительно обеспеченном положении - недостаток был лишь в лекарствах, но это была общая для всех проблема. Отечественная фармацевтическая промышленность давно была умерщвлена, аптеки с иностранными медикаментами разграблены еще в первые месяцы Последней истории. Зато у нас имелись приличные запасы продуктов - в основном, всевозможных овощей - и топлива - именно это одновременно делало нас привлекательным объектом для нападения тех же бродяг. Был еще прапорщик со своей братией, но он сидел на складах с оружием и боеприпасами, что однозначно делало нас более легкой добычей.
Как и вся страна, как и ее жители, не занятые в ресурсодобывающей отрасли, город потихоньку умирал - не было больше ни отпления, ни электричества, ни снабжения продуктами. Неэффективной части населения земного шара было предложено обходиться своими силами в процессе выживания.
В нашей области участки нефтедобычи были окружены оборонительными периметрами - с автоматическими турелями, системами сигнализации, спутникового наблюдения - а внутри них находились небольшие городки обслуживающего персонала, оазисы посреди неуютных просторов отброшенной в дремучие времена страны. Продукты, товары и т.д. туда доставлялись централизованно, авиатранспортом компании, владеющей данной территорией. Персонал там обладал еще меньшими правами даже, чем мы - ему было гарантировано питание, жилье, отопление, электричество, развлечения в виде телевидения, баров и дискотек, и минимум образования, необходимого для выполнения производственных операций, предусмотренных занимаемой должностью. Покидать территорию городка было запрещено, впрочем, это было и невозможно.
Все произошло как по накатанному - правительство очередного "гаранта конституции", его самого и их предшественников международные "защитники прав человека" объявили преступниками, кем они, впрочем, и являлись, и устроили показательное "народное восстание" с трансляцией по телевидению и в интернете публичной казни на Красной площади тех, кто почти 25 лет с высоких трибун вещал одно, а делал другое - это надо было видеть... Один престарелый первый и последний президент СССР, болтающийся на виселице перед Мавзолеем Ленина, чего стоил! Да, все эти мерзавцы получили-таки свое, но они были лишь марионетками в руках мерзавцев еще больших. После ликвидации правительства предателей к власти прямо пришли их хозяева - они заявили, что, к сожалению, усилиями прежнего руководства страны необходимая для существования такого числа населения инфраструктура была уничтожена и возможности создавать ее вновь не имеется... Огромный же государственный долг России будет покрыт переходом ресурсодобывающей отрасли, как единственной, представляющей практический интерес, в собственность организаций-кредиторов и их правопреемников.
Все, Россия закончилась. Были попытки создания каких-то военных хунт, локальных правительств, был период вооруженного безумия – когда никем больше не контролируемые «силовые структуры» устроили кровавые вакханалии по всей стране, пока не перестреляли друг друга - в итоге все выродилось в огромное, никем не контролируемое пространство - от бывшего Бреста (Белоруссию просто уничтожили под предлогом "борьбы с тоталитаризмом") до бывшего Владивостока.

3.

- Знаешь, Димыч, думаю, у нас будет еще минимум час, чтобы подготовиться к их перехвату...- заметил Серега, когда мы уже обменялись условными сигналами с часовыми и шли по контролируемой нами территории.- Бродяги не оставят трупы просто так. Разделают и заберут все, что смогут унести, остальное зароют и закрепят, чтоб не добрались собаки.
- Точно!- кивнул я.- Они вообще могут и не соваться сегодня за нами. С нами двумя они справились бы легко, теперь же их шансы ничтожны...
- Так-то оно так, конечно... Однако, мы не знаем, чем они располагают... А они о нас более-менее осведомлены, ведь тот тип знаком с нами. Они нападут - зиму им надо будет где-нибудь пересидеть... Насколько я знаю, мы - самый подходящий объект для нападения в этой части города... Хотя, конечно, не факт, что нападут именно сегодня.
Мы пришли домой. Обошли посты, Серега выслушал отчет об обстановке - после смерти Старика он был единогласно избран руководителем общины, как наиболее достойный среди тех, кто обладал опытом организационной и управленческой деятельности.
Мы, в свою очередь, поведали о том, что видели.
- Даааа, обстановка меняется быстрее, чем хотелось бы...- проговорил Саня Лифшиц.- В общем, больше таких неосмотрительных в плане безопасности вылазок совершать нельзя! Мы располагаем и бойцами и оружием для охраны. Сергей, это могло плохо закончится для всех нас, ведь ты не просто член коллектива, ты - его руководитель, ты - врач!
История Саньки показательна и печальна - его отец, соблазненный американским приятелем и двухмесячной поездкой в США, увез семью - Саньку, бывшего тогда второкурсником института, его младшего брата и их мать - в Лос-Анджелес. Разумеется, все оказалось вовсе не так феерично - во всех отношениях. Санька же, итак не желавший покидать СССР, прожив 10 лет в США и женившись, твердо решил вернуться на Родину. 5 лет назад ему это удалось. Начало конца застало его и его жену в нашем городе - ему предложили работу на одной из буровых. Прибыв на место и прожив там месяц, супруги разорвали контракты и покинули станцию. Чего стоило им добраться до города - могу себе представить - совершенно случайно наш разведотряд обнаружил их, отбивающихся от собак в одном из подвалов.
- Принято, больше не повторится.- кивнул Серега.- Однако, надо подготовиться к встрече, думаю, скоро она состоится.

4.

Ночь прошла спокойно.
Ранним утром 31 декабря дежурные по кухне отправились пополнить запасы воды - в выстроенном перед самым крахом многоэтажном корпусе была собственная система водоснабжения, вода поступала из артезианской скважины - именно ею мы и пользовались. Для этого нужно было лишь перейти дорогу, войти в корпус, спуститься в подвал к насосной станции и открыть три задвижки. Из дренажа насоса наполнялись 3 алюминиевых фляги. Двое автоматчиков оставались на входе, двое осматривали весь маршрут внутри здания, после этого наполнялись фляги.
До смены караулов оставалось полчаса, когда со стороны нового корпуса раздался взрыв.
Еще года три назад по указанию Старика был прорыт подземный ход, ведущий за периметр больничной ограды - он был предназначен для эвакуации детей и женщин в крайних случаях, хотя я, например, не видел в этом никакого смысла - уходить им все равно было некуда. Серега, в общем, тоже понимал это, однако немедленно приказал им быть готовыми покинуть здание.
- Вернее, всем женщинам, считающим, что эвакуация имеет смысл для них и их детей, приказываю быть готовыми к ней в любую минуту! Вы знаете, что делать в этом случае.- поправился он секунду спустя.- Хотя...
Мы посмотрели друг на друга.
- Ты подумал о том же?- спросил я.
- Я подумал о том, что этот тоннель может сослужить нам и другую службу, получше!
- Через него мы выведем часть бойцов наружу, прочие останутся и будут создавать видимость отчаянного сопротивления, постепенно отходя, скажем, на верхний этаж, соединяющийся с первым несколькими люками...
- Вот именно, а, как только бродяги вступят в здание, наружная группа атакует их в спину! Так и сделаем!
...Двадцать минут спустя, бросив еще несколько гранат, бродяги начали обстрел со стороны дороги, где нагромождения обломков позволяли им с короткой дистанции обстреливать наши окна. Нападавших было довольно много, не менее 30 бойцов, что говорило об объединении банд - это уже было плохим признаком.  Перестрелка явно затягивалась, и, видимо, решив закончить захват затемно, бродяги, пользуясь численным преимуществом, пошли на штурм. Некоторым удалось обогнуть здание и атаковать со стороны парка, однако они были довольно быстро уничтожены. Основная же масса уже вовсю лезла в окна, когда мы, пятеро оставшихся, захлопнули за один из четырех люков, поднявшись на второй этаж. Подвал также был заблокирован, да у бродяг не оставалось и времени проникнуть в него - Серега начал контратаку. Едва послышались снаружи выстрелы, мы бросили в потолочные люки четырех помещений первого этажа осколочные гранаты... Минуту спустя несколько уцелевших бродяг убегали через заснеженный парк, даже не пытаясь взять реванш - до периметра они так и не добежали.
У нас было трое раненых - по сути, мы отделались очень легко,  в нашу пользу сыграла растерянность бродяг в тот момент, когда их, уверенных уже в победе, атаковали снаружи. Гранаты довели контратаку до логического конца - бродяги даже не успели оказать сопротивление.
Однако, были и удручающие новости и следствия из этого нападения - бродяг снабжал прапорщик или кто-то еще, это само по себе уже не вселяло оптимизма, кроме того, несмотря на то, что оружия у нас теперь стало больше, боеприпасов, в общем, было гораздо меньше...

5.

- Через час - Новый Год!..- Серега отнял от глаз бинокль.- Помнишь, Димыч, 20 лет назад мы с тобой пили водку прямо в коридоре института, внаглую, и цеплялись ко всем девчонкам подряд?..
- А потом пошли во-о-он в тот корпус на какую-то твою лекцию и там я уснул... Еще как помню... Блин... Разве поверили б мы тогда, что такое действительно случится...
- Человеку свойственно удивительно отстраняться от нежелательных процессов - со мной, мол, этого не произойдет, со мной не случится...
- Не поверили б. Да о том и не думали - ведь так все было весело... Несмотря на объективные предпосылки вокруг... Мы не воспринимали такое развитие событий, как свое будущее - а потому и не считали это проблемой...
- Да уж... Все плохо, дружище - второй такой атаки нам не отбить, патронов не хватит, а на прапорщика я почему-то больше не надеюсь... Это первое и основное. Второе - даже если нападений больше не будет, лекарства понадобятся в любом случае, у нас же нет ничего, кроме народных средств. Если завтра кому-нибудь придется делать аппендэктомию - обезболивать придется дубинкой... Ну, или спиртом, благо, его пока предостаточно... Ну и, в общем, надо отдавать себе отчет, что сегодня нам просто повезло...
- Я понимаю... Зато теперь у нас появились лишняя одежда и обувь, подлатаем - и нормально. Ну и - в рюкзаках бродяг вдоволь собачьего мяса.
Мы помолчали, осматривая периметр.
- Да и что там греха таить, трупы бродяг надо тоже разделать и запереть на втором этаже, вон - хотя б в той комнате. Взрослые могут не есть, если не хотят. Детям нужно мясо. А вот знать, чье оно, совсем не обязательно.
Серега молчал.
- Серега, ты ж сам прекрасно знаешь - мало ли, что может быть, но готовиться-то в такой ситуации надо к максимально далекой перспективе...
- Да конечно знаю... Насчет трупов - я тоже думал об этом. Видимо, это единственно верное решение. А ты сможешь это есть?..
- Это не имеет значения... Нам бы до осени дотянуть...
- Держи!- Серега протянул фляжку.- Это спирт на рябине и яблоках. Давай, по капельке, потом покурим и пойдем за стол, скоро полночь уже!
- Покурим?! Откуда сигареты?! Блин, я года три уже не курил...
- У одного из бродяг нашли пачку "Примы". Я взял нам с тобой по сигарете.
Мы закурили. Даже как-то и не кашлялось почти, только страшно закружилась голова, и я прислонился к стене.
Раньше по этой улице даже в полночь носились машины - одна за другой, в обе стороны, горели фонари и разноцветные гирлянды, а еще раньше по улицам даже ночью можно было спокойно ходить в одиночку, не опасаясь стать объектом нападения, и люди называли друг друга "товарищ"...
- А вообще, на метафизическом уровне, знаешь, за что мы – некогда советский народ – расплачиваемся? За то, что позволили Хрущеву и его подельникам провернуть все то паскудство 1953-1956 годов, да еще и цвести и пахнуть после этого! Ведь никто не защитил Сталина! Никто! Мы сами убили свои души этим… Испортили карму, как говорят индийцы. И, подсознательно осознавая это и принимая соучастие в преступлении, не могли требовать для себя ничего хорошего. Сами себя приговорили… Если угодно – на уровне более тонком, чем генетический. Так угасают, лишь ощущая тягчайшую вину, вроде все хорошо, а человек умирает, и врачи не могут ничего понять. Сталин ближе всех подошел к воплощению идей Христа в реальном мире – за то его и ненавидели мракобесы всех мастей и не уставали поливать его имя грязью… И со Сталиным обагодетельствованный им народ поступил так же, как и с Христом…
- Фантазер ты, Димыч… А как же пресловутые репрессии? Ведь десятки миллионов…
- Серег, хоть ты-то не говори ерунду эту… Ты интересовался этим специально?
- Специально – нет.
- 2 миллиона 760 тысяч осужденных! За весь период так называемых репрессий! «Военно-исторический журнал» за 1991 год опубликовал архивные данные – черным по белому все написано! В 1990-е каждый год столько сидело по тюрьмам, а сколько еще разгуливало на свободе, жировало в Кремле и по особнякам! А сколько перемерло от голода, холода и безысходности… Вот уж где действительно – десятки миллионов! Посмотри вокруг – мыслимо ли было б такое при Сталине?!
Серега промолчал.
Я отвинтил крышку фляги и понюхал.
- Это чистоган, что ли?
- Да нет...- засмеялся Серега.- Градусов 45 примерно...
- Что ж, будем здоровы!..- Я отхлебнул и вернул Сереге фляжку.
- Будем!- Серега резко выдохнул и сделал глоток.
Окурки уже обжигали пальцы, когда мы выбросили их и  спустились вниз. Все, кроме часовых, были уже за столом. Когда спирт взрослым и компот детям были налиты, Серега поднялся с рюмкой в руке.
Он обвел взглядом собравшихся, всматриваясь в глаза каждому, помолчал, глядя под ноги. Потом вновь посмотрел на нас и заговорил.
- Вот же блин!- неожиданно засмеялся Серега.- Три дня у меня все вертелась в голове эта самая речь, а последние сутки начисто выбили ее из головы... Да и Бог с ней. Зато сейчас я, ничего не высасывая из пальца, скажу то, что нужно сказать... Так вот. Товарищи! Сегодняшнее утро наглядно продемонстрировало следующее - даже учитывая везение, учитывая трусливую, по сути, природу бродяг, решающим компонентом сегодняшней нашей победы была слаженная деятельность, находчивость и мужество нашего коллектива! Именно эти качества позволили нам одолеть превосходящие нас и числом и оснащением силы этой мрази! Именно взаимопонимание и самоотверженность во имя общего блага спасли нас сегодняшним утром! От всей души благодарю вас, друзья! Так держать и в Новом Году! Будет сложно, очень сложно выжить - а когда было легко? Но самое главное, зависящее от нас, условие мы выполняем и впредь будем выполнять - будем верны интересам коллектива, потому что каждый из нас зависит от него так же, как и коллектив, в свою очередь, зависит от каждого из нас. Короче, товарищи - что я тут велосипед изобретаю - один за всех...
- И все за одного!..- хором выпалили все с детства знакомые слова.
- Вот уже и полночь, кстати!.. С Новым Годом, товарищи!

                                                        25.12.2008/09.01.2009