Утро началось почти как обычно. Я открыл глаза и увидел серый потолок над собой. Когда-то он был белоснежно белым, но это было очень давно.

Я приподнялся и посмотрел на часы. О, ужас! Они показывали девять часов утра. Я сорвался как ужаленный!

– Как так!? Я же ставил будильник на семь! Чёрт! Чёрт! Где же этот чёртов будильник?! – вскрикнул я.

Я метался по комнате подобно загнанному зверю, хотя мобильный телефон лежал прямо передо мной.

Я схватил его и открыл будильник. По непонятной причине он был отключён. Я открыл календарь. На 9 утра была назначена встреча в офисе, на которой я должен был выступить с докладом.

– Чёрт! Чёрт! Мало того, что опоздал, так ещё и сорвал встречу! Мне конец! Шеф убьёт! Просто убьёт! – я серьёзно занервничал.

Я наскоро умылся, оделся и выбежал из квартиры. К счастью, кабина лифта стояла на моём этаже. Я вспорхнул в неё подобно птице и нажал кнопку первого этажа. Старенький лифт сделал рывок, и кабинка поползла вниз.

Как вдруг что-то заскрежетало, потом застучало. Лифт дёрнулся, остановился, потом дёрнулся ещё раз и застрял.

– Чёрт! Чёрт! Как на зло! – сказал я, после чего попытался раздвинуть двери лифта руками. Однако что-то заело в механизме и намертво заблокировало их.

Тогда я бросился к кнопке вызова диспетчера. Она оказалась выпалена зажигалкой, а само переговорное устройство было пробито в нескольких местах отвёрткой.

– Сволочи! Вандалы! – произнёс я.

У меня опустились руки. Вернее я сначала попробовал ими стучать в стены, я что-то кричал, звал на помощь. Но когда в кабинке лифта погас свет, руки мои опустились. Я сел на корточки и достал из кармана мобильный. Теперь он стал моим единственным источником света.

И тут меня осенило. Я решил позвонить! Я решил позвонить в диспетчерскую, чтобы сообщить им о поломке лифта.

«Но какой номер? – подумал я. – Ведь я никогда не звонил в диспетчерскую».

«Не всё потеряно! – я тут же нашёлся. – Надо позвонить в справочную! По-моему, 09». И немедленно набрал две заветные цифры.

– Уважаемый абонент, Ваш счёт заблокирован, – промурлыкал в трубке приятный женский голос. – Немедленно свяжитесь с абонотделом по телефону 666.

– Та что же это такое!? – подумал я. – Я же буквально на днях внёс деньги на счёт.

Ничего не оставалось, как набрать три указанные цифры. Шесть. Шесть. Шесть. Раздался гудок, и мужской голос поприветствовал меня:
– Абоноделмля.

– Добрый день, я застрял в лифте... Ой! Я хотел сказать, что мой счёт заблокирован. Но я вносил деньги на днях. А сегодня не могу позвонить...

– Когдаты в последний раз звонилмля? – я почувствовал нотки хамства в этом ответе, но сдержался от комментариев.

– Молодой человек, я каждый месяц вношу деньги на счёт и считаю, что это недопустимо...

– Да чёты пиздонишь! Комуты звонилмля? Тымля полгода никому не звонилна! – до меня не сразу дошёл смысл сказанного. И, хотя я не привык, чтобы так со мной разговаривали, молодой человек в чём-то был прав. Я действительно никому не звонил с мобильного.

– Врубайся короче! Ты на хуя мабилу купил?

– Ну-у, это... – я попытался сформулировать мысль.

– Чё «это», задрот ты ёбанный? Ты ни хуя никому не звонил, шлепок ты майонезный! Проссываешь ваще, чё это значит?

Я не нашёлся, что ответить сотруднику абонотдела, но меня возмутил его тон.

– Да ты нас кинул на хуй! – продолжал он. – Ты нам бабло висишь! За каждый месяц, пока ты там дрочил, блядь. Ты чё себе думал, жопогрыз? Это те чё, будильник, блядь?! Органайзер, ёбанаврот?! Ты телефон купил, припёздок! Те-ле-фон! Врубаешься? Значит должен звонить. Каждый день, блядь, звонить! Каждый распиздатый день, блядь, еблан ты тупорылый!

– Я не совсем понимаю, о чём Вы говорите, – попытался парировать я.

– Ты чё, гомодрило, подъёбуешь?! Ща ты у меня всё всосёшь, педрила ты гречневая! – только молодой человек из абонотдела произнёс это, как раздался щелчок, и лифт очень сильно дёрнуло. Послышался адский скрежет, и кабина полетела вниз. Я ощутил всем телом, что сейчас разобьюсь.

Однако пролетев два этажа, кабина ударилась обо что-то и снова застряла. Меня подбросило и размазало по полу. Я сильно ушиб ноги и ударился головой. И тут я услышал голос из трубки мобильного телефона, упавшего возле меня на пол:

– Ну, чё, блядь, дрыснул, сучёныш!? Вставай, поёбок, я с тобой ещё не закончил!

– Чёрт! До чего же противный человек! – подумал я, но не стал брать телефон в руки.

– Короче, долбодятел! Если ты ещё не пропердолил, как ты облажался, тогда слушай внимательно и чутко!

Сначала раздался хруст, а потом из трубки донёсся знакомый мне голос: «Михаил Алексеевич, в виду постоянного нарушения Вами трудовой дисциплины и неудовлетворительных результатов Вашей работы, я принял решение насчёт Вашего увольнения. Можете, больше не появляться в офисе».

Я побелел. Меня как будто ледяной водой обдало. Это был голос моего шефа. «Уволил! Уволил! Но как!? За что?!», – подумал я. Я даже попытался что-то ему ответить, но вместо этого мои губы издали только подобие звука:
– М-м-м...

– Чё ты там лязгаешь черепом, еблосян? – снова заговорил сотрудник абонотдела. – Ты уволен, яйцеголовый! На кой хер тебе лавэ платить, если ты по мобиле не пиздишь ваще! Да, это... Получка твоя последняя вся на долги пошла. Только там хуйня, а не бабки. Так что давай, мудошлёп, говори, в каких банках счета держишь?

Мне всё происходящее показалось каким-то фарсом. Как будто это такой розыгрыш. Только грубоватый немного, и колени очень болят. Однако голос в трубке не унимался:

– Кулачок ты сраный! Чё ты там телепаешь? Зашифроваться от нас надумал? Так-с, посмотрим, что тут у тебя… – из трубки стало слышно, как кто-то яростно клацает мышкой. – Так-с, банк «Альфа и Омега». Что!?? Сто тысяч рублей?! Сраньё моё! Да ты – нищеброд! Да ты так до конца дней с нами не расплатишься! Ну, ничё... Будем тогда квартиру закладывать.

Я больше не мог терпеть такой развязности и хамства. Я дрожащими пальцами схватил телефонную трубку и выпалил, что было мочи:

– Перестаньте меня травить! Я вам ничего не должен! Я никуда не звонил, но я честно вносил деньги на счёт. Можете проверить.

– Слушай, жри говно! Как такого ебловоза земля носит?! Но ничё, ща ты у меня всё вкуришь!

Раздался уже знакомый мне щелчок, и кабина снова полетела вниз.

На этот раз она летела дольше, и когда она наконец ударилась обо что-то, меня подбросило ещё выше, хотя я забился в самый угол. Я почувствовал резкую боль в ступне и в кисти руки. По-видимому, я неудачно упал.

Голос в телефонной трубке не заставил себя долго ждать:

– Так, авоськой зашибленный! Квартира твоя арестована. Щас пустим её с молотка. Молись, гондон, чтобы лавэ хватило твои долги покрыть!

– Что вам от меня нужно, гады? – превозмогая боль, произнёс я.

– А я ебу али бабу! Хуйло ты пестрожопое! – прокричал в трубку сотрудник абонотдела. – Долдоню тебе барану, долдоню, а ты как был мудаком, мудаком и остался. Ты мабилу зачем купил? Книги читать, блядь? Или время смотреть? Мы за тобой, рукотыка, давно следим! Видим, что ты с мабилой делаешь. За несколько месяцев ни одного звонка! Ты ваще чтоль там ебанулся? Да ты нам по гроб жизни должен, долбоёб! И теперь нам всё вернёшь! Всё, до копейки!

– Что я вам должен? – еле выдавил из себя я.

– Ты звонить должен, блядь! – голос в трубке перешёл на фальцет, – каждый час, каждую ебучую минуту! Звонить, блядь! Всем звонить! Всем, кого знаешь, ослоёб!

– Но кому я должен звонить? – спросил я.

– Ну, всё! Пиздец тебе! Греби ушами, сука! – произнёс голос в трубке, и лифт сорвался вновь.

«Странно, что динамик в телефоне может так громко звучать. Какая полезная функция», – это было последнее, что я подумал, перед тем как лифт грохнулся на дно шахты.

Когда я очнулся, у меня больше ничего не болело. Потому как болеть было нечему. Были какие-то фантомные ощущения в конечностях, но самих конечностей не было. Не было и тела.

Мои глаза смотрели в зеркало, висящее на стене, и видели только мою голову, зажатую в хитроумном приспособлении, похожем на автомат по продаже газировки. К моей шее были подсоединены несколько трубок, и ещё несколько трубок и проводов входили прямо в мой мозг.

Мне показалось, что вокруг стоят такие же автоматы, но я не мог в этом удостовериться, поскольку не мог пошевелить ни глазами, ни головой. Раз в несколько секунд мои глазные яблоки орошались распылителем. И несколько раз в минуту компрессор, расположенный прямо подо мной, с шумом закачивал воздух.

В комнату вошёл высокий крепко сложенный человек. Он посмотрел на меня и ухмыльнулся.

– О! Очухался наконец, еблантий! – я сразу узнал этот голос и эту манеру говорить. – Прифортило тебе, хуилка. Наследство те перепало. Так что живи теперь спокойно, не парься! Бабло есть, ща и звонить куда будет.

Громила достал из шкафчика небольшую коробочку и одел резиновые перчатки. Он аккуратно открыл её, и моему взору предстали две сим-карты. Могучие руки взяли их одну за другой и вставили куда-то мне в голову. Прямо в мозг!

Через секунду в моей голове раздался телефонный сигнал:

– Алло! – сказал я.
– Алло! – ответил я.
– Куда вы звоните? – спросил я.
– Похоже, я позвонил сам себе, – ответил я.

Разговор прекратился. Буквально через мгновение в моей голове снова зазвонило.

– Алло! Это опять я, – сказал я.
– Я так и понял, – ответил я. – Нам предстоит до-о-олгий разговор.

Мой взгляд упал на миниатюрную коробочку, на которой виднелся логотип оператора сотовой связи «Две телефонные линии». И мне показалось, что я начал кое-что понимать.