Расскажу я про свой первый раз. И если какие-то азабоченные дрочеры, сейчас расчехлили свои грязные штаны и приготовились жадно выслушать ачиредную пошловатую сказочку, про похотливый секс среди малолеток, то они могут круто абломаццо, одеть на место брюки и пойти на хуй. Сеанс мастурбации откладываецца на неопределенное время, патамушто история про танцы. Про танцы и ниибет.

  Это было в то радостное и светлое время, когда я был йун и глуп. И как свойственно всем йуным и глупым апесдалам считал себя самым умным, адаренным и ниибацо выдающимся. Свой щенячий восторг при виде ебабельных телок, я скрывал под маской глубокого презрения, типа «и не таких королев мы ибали», а всякие сомнения в сопственной исключительности посылал фпесду.

    Я был уверен, што знаю в этой жизни все! Единственное, что я на тот момент не знал и не умел, это танцевать. Так получилось, што нас в школе не учили танцам. Нас учили курить вонючие, дешевые папиросы, спрятавшись за зданием школьных мастерских, учили нюхать едкий клей в обоссаном, грязном подъезде, рядом с магазином «Промтовары», учили в совершенстве материцца и бить друг другу морды после уроков, разбивая их в кровь, но нас не учили танцевать. Такой вот ибануццо пробел в общеобразовательной программе йуных полудурков. И я не скажу, што это сильно меня волновало. Ну не умею я танцывать, и в рот его ибать. Возможно в какой-нибудь следующей сцукожизни из меня вырастит такой невьебенный танцор, что Лиепа и Барышников повесяцца в холле Большого театра, на сопственных балетных трико. Но в этой жизни навыки танца мне были нужны не больше, чем папуасу патефон. Так, ну или примерно так, я фцелом и рассуждал, в то время, когда многие из моих друзей вдрук резко стали считать себя танцорами шопростопесдец. Причем делали они это на том основании, что регулярно напивишись паленой вотки, они устраивали скачки бизонов посреди школьной дискотеки.

  Той самой дискотеки, где на 23 февраля по стенам спортзала в качестве светомузыки развешивали новогодние гирлянды, а из динамиков, рассказывая про свою пичальную жизнь, обречено орал афроамериканский доктор Албан. Альфа самцы из старших классов нашей школы, в спортивных костюмах фирмы «абидас», сшитых умелыми руками китайских хлеборобов, фтихушку выпив какой-нибудь аццкой атравы, изображли из себя вечно молодых Майклов Джексонов, радостно прыгая посреди танцпола и задорно лапая размалеваных маминой помадой одноклассниц, натянувших по случаю, модные в то время, лосины.

    Хуйивознает зачем я туда пошол… Кажется первым предложил Серега, типа а не сходить ли нам на дискотеку? И на мой довод, «Сергеа, нахуя нам эти танцы?». Он ответил, «што такие крутые перцы как мы, по лехкому там снимут штук десять заипательских телок, асобо извращенно выипут их всех поголовно, и достигнут полной блять нирваны». Я помницца еще ему сказал, што я и без всяких этих танцев ибу телок по нескольку штук в день, причом регулярно. А хули, скажите мне, кто в том возрасте не хотел выглядеть ацким йобарем террористом, патамушто это ибануццо как почетно, и не кричал, што имееет по сотне телок за неделю, умалчивая правда, што эти телки как правило являются его правой и левой рукой? Скажите, и я прокляну этого атщипенца. Короче, соблазнившись ожидающими нас похотливыми девками, и выпив для храбрости мозгоразжижающей житкости, я записдил на дискотеку.

  И вот там я увидел ее. Она небрежно стояла облокотившись на облупившуюся стенку и надувала пузыри из жвачки «Турбо». Такая провинциальная принцесса, из фантазий йуного онаниста (том второй, страница пятнадцатая). С уже почти офрмившимися сиськами и бляцким блеском в голубых глазах. В короткой йубочке и с пухлыми губами. Девочка была совсем не из нашей школы и кажецо пришла с кем-то из подруг. Я вдушениибу, что она во мне нашла, то ли ее восхитили мои, от природы интеллигентные, глаза, то ли моя футболка с надписью «Сектор Газа», но я ей был явно не безразличен. Аб этом было нетрудно догадацца после пяти минут игры в гляделки, и в прочие нехитрые и невербальные намеки, доступные даже неискушенным школьникам.

    Вот только подойти к ней и познакомицца, мне не позволяло мое скромное воспитание и имевший место долбоебизм, нашептывающий мне в уши: «Стой!!! Стой… не ходи к ней, а вдруг ты подойдешь, а она тебя пошлет? И все вокруг будут с тебя смеяцца, тыкать в тебя пальцам и дружно хохотать». И я стоял, как полный дебил, тараща базедовые глаза и вытирая стекающие слюни. И тут она подходит ко мне сама и знакомицца. Это был песдец, мне казалось, что я выиграл джек-пот, даже не покупая лотерейки. Она сказала, што ее зовут Венера, хотя на самом деле ее наверняка звали Вера или Валя, но мне в тот момент было на это совершенно пахую, даже если бы ее звали Параша, мне это было бы без всякой разницы. И вот мы стоим друг напротив друга, не замечая никого вокруг, дыша в лицо перегаром и наслаждаясь романтикой момента. Я, кажется, читал ей Есенина в оригинале и рассказывал што-то про античную астрономию, а она хихикала и говорила, што я ахуительно виселый. И вроде бы все просто заибись, однако, жизнь такая сука, что все в ней когда-нибудь бывает в первый раз, причем именно тогда, когда ты этого не ждешь.

    А дальше звучит медляк, «юл си» Мадонны или ещо какая подобная лирика, и девачко тянет меня танцевать. Я смущаюсь, я пытаюсь отказаццо, я говорю про свои религиозные и моральные устои, но вырываться было глупо, а отступать было некуда. За нами Москва и таким девочкам не отказывают. И вот я топчусь ей по ногам, я блять отдавливаю ее ласты, пытаясь сохранять хорошую мину при плохом танце, я лапаю ее за задницу, и стараюсь не кончить от восторга. Но самый мегапиздец наступает позже. Он наступает, когда она вдруг резко от меня отстранившись , и развернувшись по кругу, махнула рукой. А я стою в ахуе и наблюдаю, как ее ладонь по широкой дуге летит в мой, до невозможности удивленный, ебальник. Первая и единственная мысль была: «за что?», второй мысли не было фпринципе, дальше все на автомате, как учили: блок, перехват кисти, контрудар зависает в воздухе, а она мне кивает и прокручивается, совершая очередное сцуко па. Ей видите-ли захотелось покрутицо. Все что я смог сделать после этого, это только глубоко выдохнуть и прохрипеть «Бляяяя…». Что самое смешное она так и не догадалась, что ходила по лезвию, и чуть не получила прогнозируемые телесные повреждения. Такой вот был у меня первый танец. С тех пор мне уже много раз приходилось танцевать, и я даже не наступаю на ноги, хотя любителем танцев и плясок я так и не стал. В общем как-то так все и начиналось. А дальше все банально и неинтересно.