Работаем мы с хозяином в секретной лаборатории. Вернее он работает, а я так, на подхвате - подай, принеси. Кто ж Кота, хоть и говорящего, на работу примет? Хозяин у меня умный – целый кандидат наук. А поначалу все начиналось паскудно, я думал что он дебил, он думал што я шизик.
О происхождении своего имени, как всякий уважающий себя Кот, я хотел знать досконально. Посему обратился не к хозяину, а к Кеше (это попугай наш, из племени какаду, самый старший в нашей квартире). Кеша просто ответил: в честь Бендера. Он, конечно, кое о чем умолчал, по моей молодости. Это потом, осилив «Золотого теленка», я пристал к нему с вопросом о Петрове. В общем, Петров отправился осваивать канализационные системы, посредством матери моего хозяина. Естественно ее я просто возненавидел и жаждал мести (об этом потом).
Хозяина я сразу прозвал – Невняткин, за его непонятливость ко мне. Но каково же было мое удивление, узнав через пару месяцев, что это его фамилия. С самого моего детства хозяин решил заняться моей дрессурой. И по цепи я ходил, и сапоги примерял, и много всякой другой хуйни приключалось. Невняткин экспериментировал, куртуазный куклачёв, блять. Цепь, я ночью одел ему на шею, сапоги сгрыз, а утром сказал ему: «утомил ты меня». Немного охренев, Невняткин попросил повторить сказанное. Я собрался с силами и показал ему от локтя (Кеша научил). После этого у нас начались уроки русского языка, арифметика и прочее природоведение. К двум годам я стал не то чтоб кандидат наук, но почти грамотный инженер.
Первый мой опыт на научной ниве оказался немного неудачным. В лаборатории ко мне привыкли, я старался по меньше пиздеть и побольше делать. Но как говорится, на всякого Кота бывает проруха, стыдно рассказывать. В общем, проводился доклад, моего Невняткина «о целесообразности переносных ракетных комплексов», не ваших РПГ-ХУЕГЭ, а настоящих боевых модулях. Моя задача была простая, принести заправочный контейнер, размером с футбольный мяч с умным видом, чтоб приемная комиссия охуела и пристыковать к основному изделию (то бишь ракете, небольшой примерно 90 см). Невняткин упиздовал на доклад, оставив мне 30 минутную готовность и фееричный выход. Я порубившись в тетрис, сверился с временем и вышел, с баллоном окислителя в лапах. Гордо  прошествовал я в приемную лабораторию. Шепоток среди комиссии, сидящей в первом ряду меня порадовал. Еще больше выгнув хвост и выпрямив шею, строевым шагом я подошел к изделию. Дальше в моей башке начался сумбур. Ракета уже стояла под заправкой,  я кинул взгляд на часы в конце зала и замер. Уже был конец доклада, Невняткин, не дождавшись меня пристыковал запасной муляж и заканчивал речь. Это было фиаско, нахуя я только выперся? Теперь комиссия, да весь зал, начали похихикивать. Ну а что делать? Невняткин, начал делать мне какие-то знаки, шипеть, ага я на курсах пантомимы обучался и знаю языки всех глухонемых. Ничего не соображая, я подошел к изделию и поставил с другой стороны свой баллон, ну типа запасной. Ржали не только задние ряды, но и вся высокая комиссия. Если бы я я мог покраснеть, я стал бы бордовым от  кончика хвоста до носа. К счастью, у котов в порядке шерстным покровом, поэтому, послав все нах, я ломанулся прочь. Причину смеха мне пояснили потом. Изделие – сигара почти метровой высоты и по бокам два шарика. Прозвали это изделие: хуй с вертикальным взлетом. Но это все хуйня, за мной закрепили кликуху – подносчик яиц. Обидно, бля. Конечно эта история забылась через месяц, а всем насмешникам я отомстил, по своему, по Кошачьи (естественно не ссал в боты, я ж Кот интеллектуальный).