Коза играла на баяне
Романс из фильма с Михалковым.
Она была не то, что пьяной,
Но пела как-то через слово:
"...шмель...хмель..." и далее в пол-текста.
В её прокуренном сопрано
Ни страсти не было, ни секса.
В глазах- печать какой-то тайны.
Коза была лет пять в отставке.
Всю жизнь держалась в старых девах.
Курила вечерами травку,
Тем успокаивая нервы.
И вечерами, как сегодня,
Меха баяна растопырив,
Она душе своей в угоду
Из фильмов песни громко выла.
И мне внезапно захотелось
Нарушить эту заунывность.
Ну сколько можно, в самом деле,
Козе свою бесперспективность
Лелеять этим песнопеньем?!
Подсел я с детским барабаном
И с необычным вдохновеньем
Синкопой грянул с пол-стакана.
Долив ещё хмельной перцовки,
Я подмигнул вдруг баянистке:
"А ну давай со всей сноровкой
Соседей мы потешим твистом!"
Ч етыре четверти поймала
Коза без всяческих усилий.
Как Дранга тут же заиграла.
Её глаза огнем светились.
Пустилась в пляс, стуча копытом,
Рогами тучи протыкая.
Откуда в бабке столько прыти,
Откуда искренность такая
В движеньях, звуках сумасшедших?
Мелькали кнопочки баяна.
Кто твист придумал, вряд ли грешник!
Коза кивнула на стаканы.
Бу сде, подруга! В нашей власти
Забыть на время свои годы!
Так пей до дна за этот праздник,
За ощущение свободы!