В цепь! В колонну! В цепь! В колонну! В цепь!..

Батальон, рассыпанный поротно и побатарейно, идет к границе. Шестьсот "духов"-первогодков, увешанных вещмешками и автоматами, подсумками и противогазами, настоящими штык-ножами и деревянными "гранатами", идут к Китаю.

Товарищи курсанты! Вам выпала большая честь служить в тринадцати километрах от милитаристского Китая. Подлетное время самолета ... минуты. Время подхода китайских танков ... минут. Время подхода маоистской пехоты ... минут. Воин, будь бдителен! Помни - граница рядом!

Роты и батареи, рассыпанные повзводно, шлифуют кирзачами сопки и долины. Бурая трава, редкие раскоряченные деревья на заледеневших лысинах сопок, сменяя друг друга, ползут из-за горизонта и уплывают  за спины солдат.

В цепь... В колонну...

Вспышка с тыла! Взвод справа падает ничком.

Воздух! Взвод слева бросается на спину и щетинится в небо пустыми автоматами.

Газы! Наш взвод стынет в противогазах. Сырые лица леденеют. Сбоку - звонкая оплеуха: сержант "помог" курсу загерметизировать маску.

Тридцать "слоников", хрипя в гофрированные трубки, бегут на Китай.

Бурые сопки шапок на ледяных лысинах противогазов.

Групповая самоволка с командирами.

Впервые за два месяца выход за территорию части.

Два месяца: ать-два! ать-два! Раз! Раз! Раз-два-три!! Раз! Раз! Раз-два-три!! - грохочут кирзачи по бесснежным дорожками учебки, по окоченевшему плацу, по искрящимся полям.

Письмо из дома - маленькое чудо в большом дурдоме. Строки рукой матери - возвращение домой. Знакомые родные лица. Знакомые обои. Знакомый сервант. Знакомые книги. Родной кот Гоша... Гоша, иди сюда. Ишь, развалился. Давай, я тебе брюхо почешу. Рука вязнет в глубокой белоснежной шерстке, нащупывает маленькие розовые сосочки. Мр... мр... мр...

Батарея, строиться в коридоре!

Грохот кирзачей обтекает незнакомые чужие стены, путается в двухъярусных кроватях.

Незнакомо-знакомое место в строю. Перед глазами - ярко-коричневая дверь оружейки. Один гвоздь забит неровно. Взгляд - в гвоздь. Только не в глаза командиру. Главное - не выделяться, затаиться. Замереть статуей, истуканом, пеньком. Ни одного движения, ни одной мысли. Все тихо. Строй застыл. Перед строем гарцует сержант. Подковки дембельских сапог коцают пол. Товарищи курсанты, есть желающие сегодня ночью чистить картошку? Строй заледенел. Товарищи курсанты, "картофанщики" завтра будут спать до обеда! У каждого взгляда - свой гвоздь. Мысли застыли. Сержант разговаривает с трупами.

В цепь! В колонну!

Дульный тормоз балдашит ствол "калашника". Буро-белый мир. Сопки. Сопки.

Товарищи курсанты! Взгляните налево. Перед вами - казарма бойцов третьей линии обороны.

Противогазы - в подсумки. Взгляды - влево. Пятнистая коробка казармы. Два "деда" у входа с ухмылками разглядывают толпы "духов". "Духи" жадно разглядывают "дедов": руки в карманах, бляхи на яйцах, воротнички расстегнуты до пупов, шапки на затылках, в зубах сигареты. Свобода!

Курсы оглядываются на офицеров. Те словно не замечают внешнего вида "дедов": они уже служат, а мы - так...

Товарищ курсант, почему у вас расстегнут крючок? Пальцы сержанта застегивают воротничок курса вместе с кожей на горле.

Товарищ курсант, почему у вас отпущен ремень? Пальцы сержанта крутят бляху расслабленного ремня, закручивая ее до упора. По числу оборотов - число нарядов вне очереди.

Товарищ курсант, почему ваша шапка одета выше двух пальцев от бровей? Авторучка сержанта чиркает фамилию проступника в черном блокноте: этот курс сегодня ночью будет шкрябать бляхой полы в коридоре и умывальнике - два часа после отбоя и два часа перед подъемом. На сон - четыре часа. Но это в теории. Обычно "половые" ночью не спят.

Товарищи курсанты, прямо по курсу вы видите танки третьей линии обороны.

Взгляды облизывают холодные полусферы пятнистых башен. Стволы, как руки родины-матери, указывают вперед - на Китай!

В цепь... В колонну...

Вспышка справа! Взвод ничком бросается влево. Воротники натянуты на затылки. Лица вжаты меж рукавов. Пятки вместе, носки врозь. Автоматы - между животами и снегом: оружие превыше всего.

Воображаемая термоядерная волна облизывает вспыхивающие бушлаты. Горят кирзовые сапоги. Сворачиваются в ломкие пружинки стриженые волосы. Пузырится и лопается чернеющая кожа. Обугливаются тела.

Автоматы АК-74 сохраняются.

В полыхающем воздухе по мерцающим углям сопок стекает огнеупорная китайская пехота. Взвод - три миллиона. Рота - десять миллионов. Батальон - тридцать миллионов.

Навстречу поднимается обугленный советский батальон. Шестьсот курсантов отдельного шестидесятого учебного батальона подготовки младших командиров для укрепрайонов. Скрюченные черные руки цепко держат новенькие "калашники". Тайфун рукопашной схватки. Мастера и бойцы у-шу тысячами разлетаются от ударов русских чудо-богатырей. Вчерашние школьники и пэтэушники, рабочие и колхозники с честью выполняют священный долг перед родиной: "На нашем месте каждый поступил бы так же!"

Встать! Бегом марш!

Отрываемся от стылой земли в затычках сугробов, и пар снова валит от зеленых бушлатов.

В вещмешке стучат консервы. Так просто: остановиться, сесть, развязать мешок. Вонзить штык-нож в мягкую банку и, похрумкивая сталью о жесть, выписать рваный круг томатного соуса. Зеленые фигурки будут убегать к сопкам Китая, а вокруг все больше и больше будет пустеть и затихать звонкий воздух.

Шагом! Дышать носом! Не отставать!

Товарищи курсанты! Обратите внимание: слева от вас - казарма бойцов второй линии обороны.

Внимание обращается влево и нащупывает избушку без курьих ножек. У стены сидит "дух" и красными руками безжизненно держит нож с картофелиной. Бело-коричневая стружка тонким поносом струится в алюминиевый бачок.

Товарищи курсанты! Взгляните на сопку. Там расположена огневая позиция второй линии обороны.

Взгляды ломаются о побеленные коробки казематов. Из каждого капонира торчит по два орудийных ствола. Направление - Китай.

Взвод, газы!

Скользкая резина студит щеки и скулы.

Взвод, вспышка с фронта!

Резкий однообразный разворот на шестидесяти скособоченных, разбитых о плац каблуках и - хр-рух! - рылом в рыжую промерзшую тропку, в колючий сугроб, в полированный ручей, в сапог сержанта. Тридцать человек лежат головой к родине, ногами - к Китаю.

Встать! Становись!

Привычная походная колонна.

Шаго-о-ом марш!

Хух-хух-хух-хух!!!

Сопки трясутся в ужасе. Китай бьется в предсмертных судорогах.

Воин! Помни - граница рядом! Рядом! Совсем рядом...

Товарищи курсанты! Взгляните вверх. Вы видите казарму бойцов первой линии обороны. Сейчас мы поднимемся на сопку и рассмотрим их хозяйство подробнее.

Мы... видим?..

Мы не видим.

Сопку видим, сопки видим, дорогу видим, долину видим, друг друга видим.

Казарму не видим.

Автоматы клацают возле вещмешков.

Консервы стучат, автоматы клацают, кирзачи бухают, сержанты дирижируют:

Раз! Раз! Раз-два-три!! Раз! Раз! Раз-два-три!!

Батарея, воздух! Зеленые округлые фигурки веером рассыпаются по сопке, опрокидываются на спину и водят стволами по пустому небу.

Встать! Шагом!

Сотня фигурок снова вытягивается в колонну по три и продолжает подъем.

Неожиданно впереди возникает изгородь. Обманчивая, как мираж в пустыне, гражданская калитка. Протоптанная тропинка.

Встреча офицеров. Футбольные новости.

Батарея, разойдись!

Зеленые бушлаты рассыпаются по сопке. Отыскав избушку-казарму, окружают, разглядывают.

Дверь отворяется. Появляется мускулистый узбек в тельняшке. Выплеснув помои в снег, уходит. Из казармы доносится голос Аллы Пугачевой и запах жареного лука.

Товарищи курсанты! Посмотрите вперед. Перед вами - огневая позиция первой линии обороны.

Взгляды струятся сквозь провисшие масксети к пятнистым башням. Направление стволов - Китай. От стволов склон сопки резко падает вниз и там плавно оседает в долину. Долина идеальным плацем стелется километра три, а затем резко взлетает крутыми склонами китайских сопок. Точно посередине долину пронзает ломаная молния перепаханной земли, обрамленной тройной шеренгой колючей проволоки.

Сопки Китая такие же, как наши. Бурые коряги деревьев, бурая трава, белые лысины склонов.

Товарищи курсанты! Перед вами - государственная граница СССР! От того места, где мы с вами стоим, до границы полтора километра. Подлетное время самолета ... секунды. Время подхода танков ... секунд. Время подхода китайской пехоты ... минуты. Воин, помни - граница рядом!

Китайские сопки молчат. Ни людей, ни пушек, ни... чего.

Дверь избушки отворяется. Миллион, миллион, миллион алых роз из окна, из окна, из окна видишь ты. Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез - свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Ишь, развалился... Рука вязнет в белой мягкой шубке, нащупывает розовые сосочки. Хр... хр... хр... мр... мур... мур... ур... ур...

УР, товарищи курсанты, это укрепрайон. Сегодня мы видели все три линии обороны нашего УРа. В случае нападения китайских вооруженных сил на нашу Родину все три линии обороны будут уничтожены. Каждая танковая, башенная или казематная "точка" из тех, что мы видели сегодня, рассчитана на двадцать минут современного боя. Три линии обороны, состоящие из таких "точек", - шестьдесят минут регулярным войскам СА для подготовки к обороне.

Товарищи курсанты, вам выпала большая честь после учебного батальона служить на дальневосточных пограничных УРах. Ура, товарищи курсанты! Вспышка с тыла, товарищи курсанты! Упор лежа при-НЯТЬ! Отжимаемся по команде "раз-два". Раз-два, раз-два, раз... держимся, держимся: команды "два" еще не было. И не будет...

Товарищи курсанты, почему у вас шапки на затылках?! Я слышу какой-то шорох... Чья это мысль? Курсы, я спрашиваю, чья это мысль прошуршала? Вы что, думать научились?! Вспышка с тыла, вафлеры!! Смотреть на гвоздь! Добровольцы, на разгрузку угля шаго-о-ом МАРШ!

Песню запе-ВАЙ!!

Встреча была коротка: в ночь ее поезд унес, но в ее жизни была песня безумная роз...

Скрюченная, сожженная рука со скрипом разжимается, и "калашник" с глухим стуком клацает о пол. Черные пальцы погружаются в белоснежный ворсистый живот. Розовые соски белокуро подмигивают. Пушистый хвост с треском ложится на экран. Лезет певице в рот. Развернувшись на телевизоре, Гоша счастливо сжимает и разжимает мягкие кулачки. Ур... ур... ур... ур... ур...