Мой старый-престарый банный таз
был весьма благородных… пластмасс,
жил под акриловой ванной,
на мраморной плитке обмылки пас
и с лоханкой дружил деревянной.

И всё б хорошо, но однажды
после неистовой стирки
тазик дал течь! Дырку
пыталась я вычислить дважды -
безуспешно. Довольно сурово
я решила: пора купить новый.

"Ах-как-жалко-как-жалко-как-жалко" -
заёрзали тут же мочалки.
"Обосраться!" – взревел тотчас
тазиков друг – унитаз.
А лоханка решила лечь
и тоже – трагично – дать течь.

И конечно занервничал тазик:
"Так вот она плата за годы
работы, пота и грязи,
за трусы, кипяток и блевоту!
Любовника сунешь моей лоханке?!
С каких это пор меня
тут держат за лоха?! Чё за фигня?!
(под ванной заржали шланги)…
Да будь у меня хоть сто дырок на теле
соперника я отметелю!"

"Истерикам я не верю", -
отрезала я, хлопнув дверью.
Вернулась назад через час.
Дом мой угрюмо молчал.

"Ладно, можешь остаться, -
сказала я не без иронии, -
пойдёшь на балкон тусоваться.
Посажу в тебя фикус зелёный -
будешь слушать, как ползают корни...

Я помню, как плавал в тебе пеленгас,
и кораблик пускали дети.
Просто шикарнейший ты был у нас,
но теперь я купила это!" -
И достаю из пакета
новый пластмассовый таз.

Воцарилась минута молчания.
Унитаз перестал журчать.
Все онемели минут на пять.
Как вдруг весьма отчаянно
заверещал, загремел экс-таз,
экстаз был явно близко:
оказался мой новый таз
соблазнительно выпуклой м-и-с-к-о-й.

Экс-таз улюлюкал и звякал –
так миска была хороша.
Лохушка - простите, лоханка! –
днищем широким шурша,
забилась под ванну. Экс-таз словно пьяный
навис над миской прелестной
и вдруг – под вопли сияющих кранов –
тазик смертельно треснул!
Жизненно важный орган, дно,
расколот был от и до…

…

Мужчины, пусть ваши эмоции
вам будут подвластны. Какая бы мисс(ка)
не оказалась заманчиво близко,
с соблазнами часто стоит бороться

и не впадать в безобразный экстаз,
чтобы не кончить, как тот самый таз.