Ах, Медузьи Поляны... Где-то здесь спрятался СпанчБоб, он в который раз пытается поймать дикую медузу... Эй, СпанчБоб! СпанчБоб, где ты? Он должен быть где-то здесь.

Но вернёмся к нашим героям. Своей авторской волей я решил не посылать им покамест стрессовых ситуаций, а доставить их ко двору Володимира Красна Солнышка. Этот вредитель мало того, что решил выкинуть к чёртовой матери религию предков, что, может, было бы и неплохо, так ещё и насадить вместо неё самый разрушительный бред, который только мог отыскать в тогдашнем мире, и, в плодотворном сотрудничестве с древнегреческими масонами, блестяще исполнил операцию под кодовым названием “Божья Роса”.

Оставив коня жрать халявный овёс, богатырь предстал перед опорой земли русской, щёлкнул каблуками и молодцевато гаркнул: “Надёжа-князь, по вашему велению пред светлые очи явился!”
- Вольно, добрый молодец – приветствовал богатыря великий руководитель, и стал соображать, по какому такому велению к нему этот марамой явился. И вспомнил.

Во время утончённых развлечений с милым его сердцу древнегреком, зашёл у них спор, существует ли предел издевательств, которые можно учинить древнерусскому электорату. В том, что электорат не взбунтуется, милые шалунишки не сомневались, но византиец утверждал, что способность русских свиней реализовывать самые невообразимые пожелания хозяев сильно преувеличена.
- А вот на спор! Любую хуйню скажу, и сделают! Да хули, смотри, как они сказочки твои жидовские сожрали и добавки просят! – веселился гарант.
- Ну хорошо, Солнышко – томно проворковал мудрый византийский пиздобол – Забьёмся! И он произнёс некоторую фразу. И добавил – “А если не получится, то ты ещё и Обрезание Руси устроишь до кучи”.
- Окей, мой сладкий! – скрепил договор княжеским словом Володимир. И послал за первым попавшимся ратоборцем. И первым попался, само собой, богатырь.

- Призвал я тебя, добрый молодец, на дело трудное и на подвиг славный – лучезарно провозгласил отец народа – Пойди и принеси мне Хуй Знает Что!
- Хуй Знает, Что? – не расслышал богатырь.
- Хуй Знает Что! – раздражённо повторил князь – Вопросы есть?
- А… ну… это… Есть! В смысле – Слушаюсь! – испытав мозговой паралич, но по-прежнему молодцевато гаркнул богатырь – Разрешите обратиться!
- Принесёшь – дочь мою, Марью-Царевну, в жёны тебе отдам. А не принесёшь – мой меч, твоя голова с плеч! – решил вопрос мотивации персонала великий князь.

Марья-Царевна, в качестве высшей государственной награды, сменила уже семнадцать мужей. Если супруг был ей люб, она развлекалась с ним, пока высшие интересы не требовали без лишнего шума удавить за шторкой очередного титулованного ишака, ну а если жених был совсем пиздец, царевна, по согласованию с папой, решала вопрос до наступления доступа к телу. Марья удалась в отца, по его примеру ловила тени с Востока, а байки о Клеопатре тогда вовсю распевал культовый исполнитель Боян.

О таких подробностях богатырь осведомлён не был, но неладное почувствовал жопой. Этот его орган частенько тревожно восклицал: “Хозяин! Пиздец!”, и редко ошибался. Поэтому богатырь прорицания своей жопы всегда внимательно выслушивал. К тому же он имел уже в своей жизни счастье долговременных отношений с одной красной девицей, вспоминая которую, дёргался так, что вылетал из седла, и от которой, собственно, впереди собственного визга в богатыри и съебал, так что открывшиеся перспективы дотла испортили отважному воину всё настроение.

Стольный князь посмотрел народному герою в глаза. “Валить” – прочёл он в одном глазу богатыря. “Отсюда” – было написано в другом.
- А ежели чего, то тебя и в тундре достанут – ласково напутствовал он верного слугу – Кругом марш. Отдохни с дружинушкой моей хороброй, а утром - в путь.

Спустясь с крыльца на княжеский двор, богатырь подошёл к коню и упёрся ему в бок башкой. Конь перестал хрустеть овсом и повернул к богатырю свою длинную рожу.
- Ну и чего? – спросил конь.
- Хочешь поржать? – ответил богатырь.

Be continued.