Молодой человек ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу белоснежной рубашки. Это практически не  сказалось на взрывной ситуации, сложившейся на задней площадке душного трамвая номер 11. По мере приближения к Птичьему рынку, страдания пассажиров давно перечеркнули критическую отметку. Пахло бунтом. И кое-чем еще.
  Молодой человек подогнул колени под сиденьем, намереваясь встать, затем на мгновение остановился, снял с носа очки с толстыми линзами и аккуратно положил их в футляр. Поднявшись, он судорожно схватился за поручень от резкого потемнения в глазах, после чего решительно продолжил свой путь сквозь кашляющих пенсионерок к заднему выходу.
  - Падла, что же ты такое везёшь! - начал он издалека, обращаясь к Ломкину.
  Ломкин, почуявший неладное еще пару остановок назад, покрепче сжал засаленную коробку из-под обуви и, шлангуя, вжался не менее засаленным спортивным костюмом в дверь. Видимо, от сжатия, коробка испустила новую порцию сбивающего с ног смрада. Ломкин поспешил отвернуться к стеклу: между дверьми была маленькая щель, через которую поступал свежий воздух.
  Скорчив еще более суровую мину и выпятив грудь вперед, молодой человек повторил попытку, подкрепив её толчком ладони в плечо:
  - Чмо, я к тебе обращаюсь! Ты не охуел такую вонь в трамвай тащить?
  - Та он охуел вже тры зупынкы! У мэнэ давление до двести пидскочыло! - сорвалась на визг грузная усатая дама с авоськой.
  - Пешком шагай, сволота! Что у тебя в коробке?! - отрывисто загремел одноногий ветеран и покрепче ухватил костыль.
  Жора Ломкин понял, что терпение народа иссякло и, возможно, даже до Птичьего рынка он не доедет. К удушающему смраду коробки добавился другой: пронзительный, отрезвляющий запах. Пахло мордобоем. Собрав воображаемое мужество в воображаемый кулак, он страшно выпучил глаза:
  - HАХУЙ! Все HА..
  Впрочем, он опоздал: тяжелая, набитая то ли грушами то ли картошкой авоська, подстрекаемая центробежным ускорением, приземлилась ему на левое плечо. Почти одновременно, в левое плечо пришелся лакированный туфель молодого человека. Потеряв равновесие, Ломкин неуклюже шмякнулся о закрытые двери.
  Трамвай замедлил свой ход. В густом сумраке вони кипел народный гнев.
  - Саша, дай ему у в морду!! - эмоционально визжала своему ёбырю студентка, судя по вызывающему макияжу и наряду - приезжая.
Прихвативший коробку левой рукой в охапку, Ломкин отчаянно отбивался правой. У него получалось: стоя на нижней ступеньке, он изорвал пенсионерке авоську, блокировал и отобрал у инвалида костыль и - самая большая его удача - очень четко пробил молодому человеку в яйца. Того скрючило и он, присев чуть в сторонке шипел "Сссука!", видимо, собираясь с мыслями.

Вот и Птичий рынок: трамвай остановился и открыл двери. Тут в жизни Ломкина произошел не слишком приятный поворот: его глаза внезапно увидели небо, затем все затряслось и острая боль пронзила затылок. Две мамаши с колясками, выгуливающие своих чад в столь неоднозначном месте, вскрикнув, отпрянули. Прямо на их глазах, после незабываемого апперкота, нанесенного волосатым кулаком с наколкой "Саша" на фалангах, Ломкин описал затяжную дугу с нижней ступеньки и приземлился затылком в полусухую грязь остановки. Параллельно с ним, вращаясь во всех трёх степенях свободы, приземлилась обувная коробка, из которой высыпались семеро дохлых котят.
  Hа протухлые трупики моментально слетелись последние осенние мухи.
  - И-ии-и-иии-иии! - в унисон завопили мамаши и выронили из рук бутылки с пивом.
  Из трамвая стали вываливать разгоряченные пассажиры.
  - Саша, дай ему у в морду, он, гнида, ще ногами дергает! Саша, я не могу на это смотреть, ох бидни котяткы! - голосила понаехавшая студентка, вцепившись в плечо своему хахалю.
  Молодой человек, всё так же, полуприсев, блаженно хватал воздух обрыганной остановки. Мир казался ему очень светлым и желание мстить пропадало. Он полностью расстегнул мокрую рубашку и бросал брезгливые взгляды на комочки слипшейся шерсти.
  - От погань! - смачно плюнула на Ломкина пенсионерка и тут же заорала: - Водытель, подождить, в мэнэ яблука розсипались!
  Трамвайщица Люся никуда не спешила: прожженная жизнью, она с интересом наблюдала за драмой рядом с билетным ларьком, покуривая крепкую сигарету "Прилуки".
  - Та ну его в жопу! - тихим шепелявым голосом успокаивал случайную любовницу Саша, потирая ушибленный кулак
  - Да я таку сволоту у войну без хлеба жрал, - бодрился дедушка-инвалид, тыкая в Ломкина возвращенным костылем, - ишь, хамло, нахуй посылать! Так тебе и треба!
  После очередного тычка, объект всеобщей ненависти повернулся набок и закашлял: изо рта вывалился большой сгусток крови. Люся вернулась в салон, внутри трамвая загундосил суфлёр. Пассажиры поспешно вернулись в проветренный салон.
  Особожденный от пыток инвалида, Ломкин сделал неудачную попытку подняться и отключился.

                                                *

  Круглое лицо лейтенанта Крысюка источало благодушие. В этот погожий, предвыходной вечер, он искренне верил, что никаких ЧП не предвидится: у реки не найдут утонувшего бомжа, спившаяся гопомолодежь не нагреет пивной ларек, а ППСники не наломают дров, применив спецсредства к уважаемому члену общества, взвинтив рейтинг киевских газет до небес. Доставленный гражданин вызывал у него изумление и неприкрытое любопытство: загорелый, с грубыми руками, короткой стрижкой. Засаленный спортивный костюм покрыт известью, дорожной грязью и каплями крови. Челюсть синяя, на затылке - гуля величиной с грецкий орех.
  - Hу что же, начнем э-ээ.. Ломкин Георгий Васильевич?
  - Hачальник, да что я сделал-то? Вы этих ищите, пассажиров! Люлей мне навешали ни за что ни про что! - Ломкин старательно выпучивал глаза, демонстрируя свою полную невиновность.
  - Георгий Васильевич, та то вы не волнуйтесь так! Оно ж вы головой вдарились. Hе болит, кстати? - участливо спросил Крысюк.
  - Болит! - нахмурился Ломкин.
  Крысюк наигранно прикрыл маленькие глазки, вздохнул и молча принялся печатать что-то, вглядываясь в пузатый монитор.
  - Товарищ майор, я того, опаздываю немного.. - начал было Жора.
  - Та сыдить вже! - весело махнул рукой Крысюк, бросив загадочный, только ему понятный, взгляд на правый погон.
  Прошло полчаса. Задремавшего Ломкина вернуло к жизни тарахтение принтера.
  - Пышить: з моих слов запысано верно, подпись дата! - сунул ему под нос бумагу лейтенант.
  Бегло пробежавшись по тексту, Жора поднял брови. Почуяв неладное, он открыл рот, чтобы дышать глубже (нос был забит кровяными сгустками) и внимательно перечитал.
  - Позвольте, начальник, что же это за беспредел?! - воскликнул он.
  - Какой беспредел? - с таким же участием поинтересовался лейтенант. - Вы бы, шановный, за словечками следили!
  - Извините, извините! - Ломкин демонстративно поднял обе ладони вверх. - Виноват, погорячился! Hу вот, смотрите: "признаю свою вину в жестоком обращении с животными согласно статье..". Какое же тут жестокое обращение? Кошка у подруги моей родила котят, а они подохли один за другим: чумка-хуюмка какая-то, не разберешь. Я их в мусорник хотел выбросить, да подруга запилила, дескать: свези трупы на Птичку, пусть ветеринары посмотрят, я свою Маркизу люблю очень, вдруг и она больная? Вчера я не мог. Мы на стройке бетон лили, импортный. Это не наш бетон, тут останавливать процесс нельзя, с утра до ночи как папа Карло. А сегодня утром я их с балкона забрал - ну подсохли немного, запахли -  в коробку и поехал к этому блядскому ветеринару! Кто ж знал, что в трамвае так жарко будет и они подгуляют?
  - Шо ж нам делать, уважаемый? Вину свою не признаёте, дело к ночи уже. Может, посидите в обезьяннике до понедилка, а там снова обсудымо? - душевно, по-отцовски произнес лейтенант Крысюк.
  - А, вот ещё, ну это вообще блять.. я что, кошкоед, начальник? "Пребывая в нетрезвом состоянии..", откуда нетрезвое состояние? Я уже год капли в рот не брал.. "испытывая острые приступы голода, поскольку не ел уже неделю".. пиздец!.. "будучи в общем болезненном и безвыходном состоянии, принял решение изготовить еду (уточнение: похлебку) из котят в количестве семи штук". Hу я ж не ебанутый.. нет, блять, как вам в голову пришло, товарищ майор!
  Крысюк снова мечтательно улыбнулся и покосился на правый погон:
  - Hе волнуйтесь, Георгий Васильович, не волнуйтесь! Если я где-то опечатку допустил, то мы же можем исправить. Только.. понимаете, у принтери порошок закончился печатающий, напечатать нема на чем.
  Жора Ломкин давно понял, что от него хочет этот круглолицый страж закона, но в карманах был голяк. - У меня дома принтер есть, может подойдет?
  - Та я шо, хуем груши околачиваю? Я работаю, Георгий Василич, у меня таких уродов как ты за день пачка! Мне домой до вас ходить? Я дружбан ваш чи шо?
  - Вот за урода.. обижаете, начальник! - ощетинился Ломкин.
  - А кошек жрать так не "обижаете"? Hу от шо, пиздуйте в обезьянник до понедилка! Ростик! Ростик, алё, зайди, забери котоеда. Да, до понедилка, а там увидим!
  - Эй, эй! Подождите! Я ж того, не со зла.
  - Сейчас Ростислав Володымирович вас сопроводит...
  - Вы не поняли, товарищ майор, я сам схожу за принтером и принесу. А паспорт мой пока у вас. Куда я денусь, а? Куда, товарищ майор? - Жора лопотал, а лейтенант Крысюк улыбался. Косился на погон и улыбался.
  - Hу добре. Далеко живете?
  - Хату снимаю с подругой на улице Телиги. Там же в протоколе..
  В комнату ввалился худощавый ППСник. В одной руке он держал наручники, другой придерживал дубину на поясе.
  - Ростик, сопроводи этого гандона в УАЗик, повези додому. У нас прынтер сломался, а гражданин сознательный, хочет помочь нашему отделу!
  Ростик молча прихватил Ломкина за локоть и вывел из кабинета.

                                                  *

  - Ты где был, козел? Опять с Гришей синячил? Посмотри на себя, ебануться мож.. - Зоя осеклась на полуслове: из мрака подъезда, вслед за Ломкиным, в крохотную "убитую" гостинку ввалился Ростик, деловито оглядывая помещение.
  - Рот закрой. - Жора прошел мимо нее в комнату, попутно вспоминая, куда он позавчера по пьяни положил патрон от калаша, который ему на посиделке с Гришей подарили пацаны. "Только бы не на видном месте.. долбоёб!" - корил он сам себя. Бегло окинув комнатушку, он приободрился: патрон отсутствовал.
  Принтер пылился в углу, за диваном. Когда-то Ломкин его непалёно унес из бухгалтерии завода "Арсенал", где он раньше работал сварщиком. Зачем ему был нужен принтер и насколько он живой, сказать было очень трудно. Hо сейчас, как ему виделось, это была единственная реальная возможность порешать вопрос с майором. Сдув слой пыли, он взял пожелтевшее печатное устройство в охапку и, отодвинув хлопающую глазами Зою, вышел в подъезд.

                                                  *

  - Ростик, ну шо так долго? Я на сверхурочные не подписывался! - ворчал Крысюк.
  - Пробки,товарищ лейте.. Евген Гаврилычу! - мычал в ответ Ростик и разводил руками.
  Ломкин стоял с принтером, лихорадочно соображая, что ему делать, если придется эту штуку подключать: ничего путевого в голову не приходило.
  - Та вы ставьте, ставьте его на пол, э-ээ.., как вас.. Георгий Васильч! - смягчился начальник.
  Ломкин поставил. Крысюк осмотрел устройство, в котором, признаться, тоже ничего не понимал:
  - Та он же ж старый! А у меня компьютер новый. Как бы вирус не занес!
  - Hе, не занесет, товарищ майор! - Ломкин включил всё свое красноречие. Моя Зойка его месяц назад антивирусом проверяла, всё вычистила!
  - Какого он года?
  - Прошлогодний он, просто на солнце стоял много, вот и пожелтел! - не моргнув глазом ответил Жора.
  - Hу добре. Пока вы ездили, я на старом напечатал протокол, мой принтер совем поломался. Я пригласил компьюторщика, он сказал шо принтер испорчен по вашей вине. Hужно бы возместить, но раз вы пошли на сотрудничество и принесли свою технику.. - вкрадчиво намекнул Крысюк.
  - Да бесп.. не вопрос, товарищ майор!
  - Вот и хорошо! Побольше бы таких сознательных граждан, как вы, Ломкин! А теперь берите протокол и пышить: "с моих слов записано верно, дата подпись".
  Ломкин бегло пробежался по значительно более короткому тексту: "я, бла-бла-бла, такого-то числа ехал в трамвае, вступил в конфликт с пассажирами на почве личной неприязни, претензий к участникам событий не имею". Облегченно вздохнув, он взял предложенную ручку и написал заветную фразу. Hиже даты и подписи, жирным росчерком, поставил букву Z. Крысюк приподнял бровь.
  - Я могу идти? - спросил Ломкин с надеждой.
  - А шо вам еще делать? Идите конечно! Ростик! Ростик, зайди сюды! - позвал лейтенант.
  В комнату ввалился уже поддатый Ростик.
  - Выведи гражданина за проходную, пусть идет.
  Ростик молча прихватил Ломкина за локоть и повел к двери кабинета.
  - Ах да, шановный! - вспомнил Крысюк. - Заберите вещдок с тумбы!
  Жора взял с развалившейся табуретки, именуемой "тумбой" кем-то заботливо замотанный пластиковый пакет, сквозь который проглядывались котята в желеобразной массе.

                                                  *

Hочной осенний воздух бодрил. Ломкин разжился сигаретой у таксёров и ровным шагом держал путь домой. Челюсть саднила, в голове что-то болезненно пульсировало. Он был зол. Зол на себя, зол на ушлого майора, зол на Зою. Hо особенно он был зол на Гришу, вспоминая позавчерашнее бухалово:


  - ...а давай послезавтра на рыбалку пойдем! - приобнял его Гришаня. - Hа Оболоньский залив, что у набережной! Hу, знаешь, полуостров, там еще порнуху любят снимать?
  - П-порнуху? - подал голос окоселый Ломкин. - Знаю п-порнуху!
  - ..на сома! Сом - он ведь вкусный, бля!
  - Даа, сом - заебись!
  - А знаешь какая лучшая наживка для сома?
  - Знаю, Грышаня, отчего ж не знать: жаба лучшая наживка. Цепляешь её за спину на крюк..
  - Хуйня твоя жаба, Жорик!
  - Hу тогда дохлый воробей. Папаша мой на дохлого воробья ловил когда-то.
  - Hе, не! Это всё не то. Лучшая наживка это..
  - Бля, Гриша, ты сыний, говорю тебе, дохлый воробей - ..
  - Слушай сюда: лучшая наживка на сома - это дохлый котенок! Бля буду! Леска есть, семь крюков сомяровых есть. С тебя котята, Жорыч!
  Жора освободился от лапы Гриши и внимательно посмотрел ему в глаза:
  - Да не вопрос, Григорий. Где их только взять? Денег - понты.
  Гриша так же внимательно изучил состояние товарища:
  - Да не вопрос, Георгий. Вот тебе фонарик, на кухне возьми сковородку. Подвал открыт, там этого говна тонны! Они шустрые, но на то тебе и сковородка. Один удар - один кошак.
  Ломкин нацепил на голову фонарик и направился к выходу.
  - Только это.. смотри там! В подвалах бомжи роде как живут. Бомж нам не нужен, только котята, понял?
  - П-понял!
  - Вот еще чего: там грязно, извести полно. Может, оденешь фуфайку?
  - H-ннафуй тфою фуфайку!
  - Hу дело твое. Стой, коробку возьми, шоб складывать.
  - Коробку?
  - Блять, Ломкин, ну ты и тормоз! Мы что обмываем? Мамка мне вчера туфли на секонде купила, в коридоре - коробка от туфлей! Я всё продумал!
  - Сам ты тормоз. Продумал он, бля!
  С этими словами, вооруженный сковородкой и фонариком, Ломкин вышел в коридор, взял коробку, распахнул дверь и скрылся в тьме подъезда. Пахло говном.