«Заговорили об ученых, и Высотин, ядовито посмеиваясь
в скудную бороденку, сказал:
– Можем предложить несколько актуальных научных тем:
«Влияние северного сияния на рост перьев молодого рябчика»…
– «Комары и их роль в народном хозяйстве», – добавил Тапочкин.
– «Почему нет водки на луне», – пробасил Лобанов…»
Евгений Городецкий «Академия Князева»

Помните Карпухина из кинофильма «Гараж» и его научную тему по выведению морозоустойчивых мартышек? Можно сколько угодно потешаться над его тупостью, ограниченностью и лизоблюдством, но, к сожалению, подобные типажи для советской науки не редкость.
Академика Лысенко сняли со всех постов, но «лысенковщина» осталась.
Что интересно, все шли в науку ради чистых и светлых целей: исследования, научные работы, и, чем чёрт не шутит, своя научная школа. Все хотели быть основоположниками.
В итоге, большинство, сгорая в первые годы научной деятельности, оставалось вечными «мэнээсами» - младшими научными сотрудниками.
Всегда - Генриетта Викентьевна Карлович: «Дама эта отличалась добросовестностью и аккуратностью – качества, незаменимые для рядовых науки…»
Были и такие как Карпухин.
А кто-то становился Василием Петровичем Коньковым – решалой от науки:
«– Заблоцкий прищурился. – А может, кто-нибудь и диссертейшн вместо меня напишет? А я – микрофото…
– Почему бы и нет? Очень даже да…»

Бог с ними – естественный отбор в научной среде. Но, случалось и довольно часто, в научных центрах, такие карпухины и коньковы становились реальной проблемой, распределяя «на себя», под свои «перспективные» идеи, фонды, лаборатории, финансирование и доступ на публикацию работ в научных изданиях. (Это как в Омском педагогическом: в твоей работе список используемой литературы может полностью состоять из работ нобелевских лауреатов, но, если в нём, нет занюханной методички местного Амвросия Амбруазовича Выбегалло – можно даже не пытаться).
Были и другие. Те, кто хотел двигать науку.
В одной из первых своих экспедиций в Среднюю Азию, познакомился с весьма интересными людьми.
Экспедиция объединяла несколько научных центров, каждый из которых работал в Каракумах по своей тематике. Принимающей стороной был Институт физиологии и экспериментальной патологии аридной зоны Академии наук Туркменской ССР.

Всем было не старше тридцати пяти. Для некоторых такие экспедиции предоставляли очень и очень хороший шанс проверить свои научные разработки, либо собрать материал для исследований. Те, кто работал по направлению биология/медицина, очень надеялись, что результат заинтересует Военно-медицинскую академию, или Институт медико-биологических проблем. Попасть в орбиту интересов этих научных центров, даже привлечь внимание к своей работе – весьма и весьма неплохие перспективы для молодого учёного.
У туркменских коллег с попаданием в орбиту было всё в порядке. Работали под руководством академика Фуада Султанова, который занимался: физиологий человека в условиях высоких температур, реакциями сердечно-сосудистой системы, водно-солевым обменом, приспособляемостью к экстремальным температурным нагрузкам и т.д. В 80-е, Фуад Султанов работал над темой, чрезвычайно интересующий узкий круг лиц в Военно-медицинской академии и Институте медико-биологических проблем, а именно: что происходит с кровообращением человека в условиях гипертермии (перегрева) и потери жидкости. Проще: что происходит с кровообращением, если вашу тушку выставить на солнышко и подождать, пока вы под этим солнышком сдохнете. Помимо генеральной линии, заинтересованные лица чрезвычайно хотели знать о нюансах процесса: чем отличается кровообращение при гипертермии у местного жителя и, например, жителя Сибири, оказавшегося в пустыне,  а что будет, если сравним результаты в состоянии покоя и под физическими нагрузками, а если ограничим жидкость, или потребление соли?

К услугам академика Султанова был полюс жары Советского Союза, находящийся в Репетекском заповеднике, горы заповедника Копедагского и, навьюченная рюкзаками, группа сибирских коллег, прибывших в ашхабадские +30 из омских и новосибирских -20.
Отмечу, что я, лично, академика Султанова не разочаровал. Через два часа после приезда, таскаясь по Ашхабаду с рюкзаком по жаре и опившись холодным мандариновым напитком, который продавали из квасных бочек,  словил тепловой удар. Откачали, посмеялись, объяснили про водно-солевой баланс.
Три недели полевых исследований. Конечно, никто нас не бросал в суперэкстрим. Работали по своему графику, сопровождаемые в выходах туркменскими коллегами, сдавая, каждый день, анализы, проходили медосмотры.
В Киргизии, кстати, был  Институт физиологии и экспериментальной патологии высокогорья. Тоже интересными вещами занимался.
В эту экспедицию многому меня научили: как ходить по пустыне, что можно и что нельзя пить, что есть, когда есть, что из продуктов покупать и что готовить.
Предлагаемое вашему благосклонному внимаю блюдо, в различных вариантах, существует во многих кухнях Средней Азии, Кавказа, и Балкан. И суп и напиток.

Итак, действующие лица и исполнители:
- катык – 4 банки по 400 гр. (можно йогурт, или мечниковсую простоквашу, но катык жирнее 6%, против 4% у простокваши, да и просто кондовее); в качественном катыке стоит ложка;





- зелень и овощи, по вкусу и желанию: кинза, рейхан, зелёный лук, укроп, петрушка, огурец, чеснок  (хорошо, если листья молодого чеснока), острый перец, редис.
Зелень и овощи мелко режем.





Зовём приглашённую звезду. Приглашённая звезда:
- овечий курт, 5 шариков.



Многие не любят курт, а овечий тем более. Но мне вкус нравится. Солёность курта в этом блюде нужна. Вкус тоже будет в тему. Курт растираем, смешиваем с катыком.
Половину катыка с куртом в банку. На него все овощи и зелень, вторую половину катыка сверху.
Убираем на ночь в холодильник.



Идём за второй приглашённой звездой. Приглашённая звезда номер два:
- бутылка минеральной воды «Омская 1».



Уникальная вода по своему солевому составу. Втетерить с похмела полторашку – как под капельницей полежать. Помогает махом.
Накладываем в кружку смесь катыка и овощей, разбавляем минералкой и пьём. В жару – самое то! Восстанавливает водно-солевой баланс, насыщает организм, не перегружая его.
Более простой вариант – айран: катык с небольшим количеством зелени и солью, разбавленный холодной водой.



И в заключении.
Мне несказанно повезло работать с настоящими учёными.
Видел, как работает противочумной отряд на полевых исследованиях. Отчаянные люди, посвятившие свою жизнь изучению, выявлению и работе со смертельно опасными инфекциями.
Видел, как «доят» змей, собирая яд для изготовления сыворотки.
Видел….
После развала Союза всё накрылось медным тазом. У Омской области граница с Казахстаном протяжённостью 1200 километров. В конце 90-х по всему Северному Казахстану ящур полыхал, в 2010-м притащили оттуда сибирскую язву (контрабандная казахская конина заражённая сибирской язвой пошла на производство полуфабрикатов; хорошо специально обученные люди среагировали – иначе быть тут у нас небольшой биологической войнушке), в этом году карантин по бруцеллёзу….
Это при том, что в Казахстане с надзором более-менее благополучно. Что южнее творится – думать не хочу.
Моя тема тоже была интересная. Рад, что в 90-е, её разработкой занялся, совершенно, как мы думали, изначально для этой темы непрофильный, Институт генетики. У них получилось.
Плёнки Богуша. http://genetika.ru/about/news/71/

За сим будьте счастливы! Люди любящие выпить и закусить в дружеской компании злыми не бывают.