Готовлю я хуево, а вот не готовлю и жру от души. Но тут вынудила. Сел это я пятничным вечером и въебал с устатку. Душевно! Вокруг меня сальцо, огуречки бочковые,  водочка опять же, телик развлекает, а она – сука с мюслями, каждый кусок мне диетически обосновывает…

    Морозное утро, солнышко и иней на ветвях и в застывшем воздухе. Суббота и минус двадцать пять за бортом, а на борту  уютно журчит кипяток в радиаторе отопления. Я на кухне один. Жена досыпает. Красота бля-я! Я отхлебнул пива и  взял здоровенную чугунную сковороду в такой сорокалетней патине, что тефлон и керамика наперебой курят. Патамушта мой кераматефлон: натуральный, охуеть как прочен, –  хучь гвозди жарь, а хошь румяные блинчики, и с годами только крепчает, а главное – бесплатный.
  Разогрел сковороду и шлепнул чутка сливочного масла из чистого, рафинированного Буренкиного холестерина. Весело зашипев, масло бодро побежало по сковороде. Положил четыре ломтика смертельно опасного варено-копченого бекона, который тут же взволнованно зашкварчал и подобрался – пошел волнами. Горячо ему, ага. Прижал ложкой, – не хуй  дурить! Дал ему зарумяниться и отодвинул к краю сковороды.
  Бросил небрежно, бессистемно шинко… изрубленный лук, который тебе воняет из маво рта, подрумянил и стал валить весь тот яд, которым меня попрекают и тычут в харю, как Ваньке Жукову селедкой-иваси.  Заебали! Щас я вас накормлю…

    Вывалил вчерашние остатки вредной жареной картошки, кислую капусту, которая охуенно сочетается с ядовитыми колбасными изделиями. Оставил охотников без их колбасок – порубил пару «Охотничьих», этих поминальных свечей здоровья.  Я не забыл про кетчуп. Уж если эксперимент, то пускай честный! Влил треть бутылки ненавистного тебе кетчупа с просроченными элементами всей таблицы Менделеева, нарубил горсть вонючего чеснока и туда же.
  Всыпал опасного для ЖКТ красного, острого перца, да так, чтобы потом в жопе  свербело и припекало. Крепко посолил запрещенной солью. Добавил водички прям из-под крана, со свежим хлором и выдержанной ржой. Весело забулькало. Тады  я взял заветренный кусочек жирной «Любительской» и огрызок здоровенного соленого огуречка, – им я вчера закусывал  вероятную белую горячку – «Столичную» и превратив все в соломку всыпал в сковороду. Подумал,  и кинул окаменевший кусочек  сыра в слезках чистого молочного жира.
    Подумал, и ради чистоты решил плеснуть водки. Дерзко! Но, – эксперимент, так эксперимент блядь! Водки  не было, – всю вчера выжрал  под «Свадьбу в Малиновке».
  По идее, я должен был двинуть копыта с первой ложки варева. Сосредоточенно навалил в миску бурды и, – хуй тебе родная! – не забыл  украсить  майянезом провансаль! Не забыл!
    Что получили? Получили добротное, мясо-овощное, сытное и  питательное, сезонное рагу иль солянку, которыми  хорошо заправляться перед и после прогулок в зимнем лесу! Без сомнения, водка придала бы духу  и раскрыла и усилила бы продуктовые нотки ингредиентов.  Схуячив  половину  смертоносной сковороды, стал готовить  здоровый, сбалансированный  завтрак  для любимой.

    Взял фарфоровую  салатницу…Нет, хуй! Вымыл руки, надел тьфу, фартук, взял салатницу и меленько пошинковал кубиком: кукольное, без единой червоточинки яблоко, задорную морковку, свеколку. Сырые естесно. Подумал и измельчил чудодейственную ботву. Пустил кубиком охуеть какой полезный, вкусный чудо-сельдерей.
  Все блядь шинковал идентично, кубиком 5 на 5 мм, чтобы однородно, так следует. Почему? Не знаю. Добавил паровое филе морской, нежирной рыбы со странным именем Дорада, а после значит не рада? Чутка отварной куриной грудки, вкусной как вата. Связал все обезжиренным как туалетная бумага йогуртом. Всыпал орешки кешью. Добавил пресного творожку.
  Как положено, заменил соль и сахар соевым соусом и натуральным медом пчел.  Украсил  веточками базилика, рукколой, половинками помидорков  черри и посыпал семенами кунжута. Ах, да! – сопли мюсли. Куда без них. Все! Упаси боже, –  жарил! Ни ни! Только тщательно вымешал. Даже парить не стал, потому что салатница стала вдруг нагреваться и дребезжать на столе. Пошла необратимая реакция.
  Пока все это не ёбнуло и не забрызгало, я зачерпнул ложку субстанции и побёг в спальню к жене, смотрящей из кроватки что-то там о вкусной и здоровой пище. Честно предупредил, что  ей  должно  бы понравиться, потому что это, исключительно, охуеть как полезно.  За вкус умолчал, – пусть решает сама.