Лето, билядь, пора не только отпускофф но ешчё и московского кинофестиваля. Раньше говорили, что московский фестиваль это ниибацца как круто, а канны и венеция дружна сасут патамушта самое заебатое кино у нас в москве. Патом стало панятно, што писдели, сасала как раз Москва. Эта даже па уравню гастей. В Канны едет Ривз, пияный, апкуренный и паэтаму щасливый. А к нам едет Лоллобриджида, каторая праславилась ищщо в немом кино, зато едет без бабок, тока с одним условием - штоп к ней приставили спицального чувака, каторый будет за ней незаметна хадить и подберать её гавёхи, каторые она по старости и слабоумию хуярит уже даже не стисняясь прямо на тусоффках па случаю аткрытия фистиваля пряма Михалкову на батинки.
Во внеконкурснам паказе идет ниделя немецкава кино. Немцы, канешна, нацисты и мы еще хуй бы знает как гаварили с немцами, если нас аставить адин на адин ф тёмной комнате с ППШ и шмайсером, но фильмы стали делать ахуенные, например Дас Эксперимент.
На тусоффку в Пушку сабралась фся ебата, фсякие Дибровы и Будины, на каторых пялились фсе пидарюги-журналюги и брали интервью, ф то время как ахуенный чуфак Мориц Бляйбтрой (эта падонок из Эксперимента и Беги, Лолы) ф зачуханном дырявом милитари нервно курил пад тиливизором. У меня не было фотыка (низзя!), я хател падайти папиздеть и насыпать кучу риспектофф, но патом падумал, как иво уже далжно быть фсе заебали и ришил пусть он спакойно нахуярицца.
Паказывали ахуенный фильм "Гуд Бай, Ленин" пра жизнь аднаво нимецкава падонка в 89-году. Пацану было лет 20 и он ахуенно баролся с нимецким камунистическим режимам, папутно бухая и пользуя ниибацца какие джойнты (эта такие буржуйские шышки). А ево мама, к каторой он относился с риспектом ибаническим, была как раз чесная камунистка. И адин раз она йобнулась на улице прямо хлебарезкой по асвальту и впала в кому. А в кому - это не тока срать пад себя, а ищщо и ни хуя не саабражать.
За 8 месяцефф, пока она лежала пад капельницами-хуяпельницами жизнь в ГДР нахуй изменилась. Расхуярили стену, выкиныли в пезду Хоннекера, аткрыли границу и вмик перешли к опидарашенной консьюмеристской мадели обчества, где на первам мести не идиалы камунизма а трехстворчаитый шкаф Билли из йобаной Икеи.
Када мама пришла ф себя доктар сказал сыну што нуевонах расстраивать маму а то будит второй инфаркт и моминтальный писдетс.
Паэтаму сын придумал хитрую хуйню и стал устраивать вакруг мамы картинку идиальнава сациалистическава настаящего. Эта ибануцца скока ему пришлось пережить и как выибнуцца!! Он блиа стал ползать па памойкам и искать банки ат балгарских и венгерских аващных кансерв, патом пакупал в супермаркетах нидэрландскую жрачку и перекладывал нидэрландские агурцы в венгерские банки из-пад Глобуса, штоп тока мама щастливая была и нихуйа не заподозрила, что Хоннекер наибнулся вместе с сациализмом и ибучей интеграцией брацких народафф.
Например на стену, каторая напротифф маминого окна вывешивают ахуеннейший плакат Кока-Колы. Мама в ауте, типа чё за хуйня, эта ж буржуазный напитак. Сын вечером убегает к знакомому телемастеру и они с ним на пару хуячат репартаж (каторый он патом прокрутит маме по видео, выдавая за трансляцию навастей) о том, што миждународный арбитражный суд присудил право на торговую марку "кока-кола" лейпцигскому заводу газированных напиткофф, где изобрели оригинальный рицепт, каторый патом спиздили американцы! Уссацца можно! Ахуеть ебануцца кагда муж сестры менеджер из Бергер Кинга знакомицца с мамой и парит себя как пианерважатово.
Фильм бля панравицца фсем тем падонкам, каторые на сваей шкури пережили крах адной системы ценнастей и раждение в муках другой.
Да хуя фсяких приблуд из 80-х, начиная ат шмотак и канчая музыкой. Падонок ибёцца с русскай мидсистрой Чулпан Хаматовой, ани вместе курят джойнты пад музыку группы Браво кагда Агузарова была ищщо нормальной а не ёбнутой на 75% галавнова мозга.
Кароче, фсем сматреть! С синтября ф пракате! В Германии фильм уделал на хуй по сборам Джеймса Бонда и Людей ф чернам 2 (каторые так абасрались, што третья серия будет Люди в каричневом сзади).