Вы много знаете режиссеров, которые бросили режиссерский мегафон ради актерской карьеры? Лично мне таковые не известны. Большинство творцов любит сниматься в своих собственных фильмах в эпизодических ролях, чтобы потешить чувство собственного величия, но редко встретишь режиссера, который снимается в чужом фильме в главной роли. А вот актеры – совершенно другое дело. Ради режиссерской карьеры актер готов бросить сниматься. Ради того, чтобы палкой гонять по съемочной площадке собратьев по цеху, актер продаст Родину. Мел Гибсон, Клинт Иствуд, Роберт Де Ниро, Ал Пачино, Сильвестр Сталлоне… Фактически каждый актер хоть раз в жизни пробовал себя в роли режиссера. У кого-то это получилось просто великолепно, как у Гибсона в «Apocalypto», кто-то, мягко говоря, облажался, как Де Ниро со своим «The Good Shepherd», но факт имеется – налицо прогрессирующее стремление актеров делать свое собственное кино, с блэкджеком и шлюхами. Не обошла сия болезнь в свое время и моего любимого актера - Тима Рота, но прежде чем рассказать о его авторском фильме «Зона военных действий», нужно для начала понять, кто вообще такой этот Тим Рот.

А Тим Рот, в общем-то, - человек не однозначный. Он не обладает яркой, гламурной внешностью Брэда Питта, не играет в кадре перекачанными мышцами, но одно можно сказать наверняка: Тим Рот – актер от бога. У него, как и у всех нас, были взлеты и падения. Иногда он брался за явно провальные роли, но были два фильма, которые сделали его культовым актером: роль пианиста из «Легенды о пианисте» и роль шебутного гостиничного портье из «Четырех комнат». Плюс великое множество ролей меньшего масштаба, но в фильмах-глыбах, таких как «Криминальное чтиво», «Бешеные псы», «Отель «Миллион долларов». Каждую из этих ролей отличает подвижная мимика героя и собственный стиль, свойственный исключительно Тиму. Глядя на него, создается некое комическое впечатление, словно Тим, сам того не желая, играет клоунские цирковые номера. Помните портье? При одном взгляде на него уже хотелось смеяться, а уж переделки, в которые он попадал – те вообще смешили до слез. Эта неотъемлемая комичность актера – словно печать на его лице, своеобразный знак качества Тима Рота. И в общем-то она и вводит зрителя, более-менее знакомого с творчеством актера, в заблуждение при просмотре его авторского режиссерского дебюта – психологической семейной драмы «Зона военных действий» / «The War Zone» (1998 г.).

Чтобы понять, почему фильм называется «Зона военных действий», надо поднапрячь мозги. Монотонная, депрессивная история жизни британской семьи, вынужденной переехать из вечно спешащего Лондона в глухие, удаленные, провинциальные ебеня, где насыщенность событиями стремится к нолю, соотносится с привычным киношным образом войны, где все мельтешит, взрывается, стреляет, ровным счетом никак. Семья пусть и бедствует, но живут они на первый взгляд дружно. Только что в семье появилось пополнение – мать семейства родила третьего ребенка, и отец пребывает в приподнятом, заботливо-суетливом настроении, вспоминая, как менять подгузники и кормить младенцев из бутылочки. Двое старших детей – 15 летний Том и условно-восемнадцатилетняя Джесси – в этой постродовой суете ведут себя несколько странно: Джесси замкнута, старается вообще не говорить ни с кем, кроме Тома, Том вообще олицетворяет собой готического призрака – аутичный, замкнутый, тенью бродящий под проливным дождем посреди пустошей графства Девон. Их поведение можно было бы списать на смену обстановки, на то, что привыкшие к бурной столичной жизни дети увядают в провинциальных условиях. И в случае с Томом это действительно так. Однако, у Джесси есть гораздо более объективная причина к такому поведению. Оказывается, отец семейства в свои условные пятьдесят лет склонен жить полноценной половой жизнью, что он периодически и показывает своей любимой старшей дочери, невозбранно ебя ее в упругий девичий зад. Проблема запоров у Джесси усугубляется еще и тем фактом, что Том, возвращаясь с очередной велопрогулки по пляжу, случайно через окно видит всю эту отцовскую содомию в адрес старшей сестры. С этого самого времени отчужденность Тома  от семьи выражается еще более явно. Он ненавидит всех в своей семье: отца за то, что тот ебет свою дочь, сестру за то, что ебется с отцом и, вообще, классифицируется, как обычная малолетняя шлюшка, мать за то, что она уделяет слишком много внимания новорожденной, а про него совсем забыла, сестру за то, что она дает отцу, но не дает брату, сестру за то, что она его сестра, а отец – его отец. В общем, нет предела Томовой ненависти.

Семейная драма разыгрывается на фоне мрачных, холодных пейзажей графства Девон, где дождь фактически не прекращается, где ледяное море в смертельном танце бьется о скалистые берега, где до ближайшего города надо долго ехать на машине, а в единственном в округе пабе редкими посетителями являются только наши герои. Складывается впечатления, что в округе вообще нет других людей. Одиночество, тоска, депрессивность выражены во всем. Одинокий, стоящий посреди необъятного зеленого поля дом пусть и свежевыкрашен, но внутри впечатление производит угнетающее: гулкие, дрожащие ступени деревянной лестницы, стены, покрытые какими-то невнятными и мрачными дешевыми обоями, минимум мебели. В это царство тоски не способен принести радость даже новорожденный младенец. Здесь все – враги друг другу. Так почему же фильм называется «Зона военных действий»? Быть может потому, что в этой, на первый взгляд, благополучной и дружной семье все готовы перегрызть глотки друг другу? Или может потому, что здесь, как и на любой войне, не щадят детей и насилуют их? А может и потому, что в борьбе двух сторон – отца и дочери – пострадавшей стороной все-таки выступил посторонний человек. В любом случае, это действительно война. Не в прямом ее значении, скорее в качестве символа, но это война.

Зритель не любит, когда основной идеей фильма становится беспросветность и тоска. Зрителю подавай хеппи-энд, динамику и оптимизм. А здесь их, увы, не наблюдается. Многим фильм покажется скучным и унылым – это отчасти правда, повествование слишком монотонное. Отчасти унылость повествования нивелируется обилием откровенных сцен, апогеем которых станет изнасилование отцом собственной дочери, показанное в максимально реалистичной для не порнографического фильма манере. Но плюс ли это для фильма?

Не могу сказать, что мне фильм понравился, но и обратное утверждать – греховно. Фильм интересен, прежде всего, своими визуальными находками и, нельзя не отметить, потрясающей актерской игрой. Рэй Уинстон, играющий двуличного отца, словно действительно живет такой жизнью: сейчас он с любовью смотрит на младенца, а через минуту, сладострастно рыча, трахает старшую дочь в жопу. Лара Бельмонт в роли Джесси божественна. Ей, жертве отцовского насилия, удается передать всю гамму чувств изнасилованной девушки. Ее дрожь настолько правдоподобна, что кажется, будто девочку действительно минуту назад отымели в извращенной форме. На момент съемок Ларе, кстати, исполнилось всего восемнадцать лет, откуда интересно такие правдоподобные эмоции? Роль Фредди Канлиффа, сыгравшего Тома, пусть и номинально главная, но по сути – второстепенная. Его задача просто ненавидеть всех, и Фредди с задачей вполне справляется. Его ненависть - внутренняя, не дикая, безудержная страсть к уничтожению ненавистного, а сокрытая внутри закомплексованного, одинокого подростка. Ну, а Тильда Суинтон – вообще без комментариев, она всегда на высоте. Так удался ли режиссерский дебют Тиму Роту? Несомненно! Его единственный в режиссерской карьере фильм неоднозначен, жесток, полон всяческих скрытых граней, красив, депрессивен и явно принадлежит к Искусству кино. Талантливый человек талантлив во всем.