В некотором царстве, в Новогоднем государстве жил-был царь Еремей. На троне сидел, головой вертел, носом шмыгал и ногами дрыгал. Рядом с ним супруга, дорогая подруга, Лукерья, распустила перья. Ходит подбочась, перед зеркалом вертясь. И такая славная пара - словно гусь да гагара! Сидят, зевают, в носу ковыряют, водку с пивом попивают, бараньей ногой заедают.
Вот пришли к ним три сына-царевича, сплошь Еремеичи. Первый - Серафим, хорош, как херувим, глазки голубые, кудри золотые, ручками машет, и как комарик пляшет. Второй - Богдаша, как манная каша, совсем не спортивный, сладкий и пра-а-ативный. У третьего - Степана, внешность, как у героя романа, молодой и дерзкий, словно следователь Турецкий.
Заявляет царь Еремей: "Заимел я троих детей, а теперь на старости, от скуки, хочу понянчить внуков!" И царица согласно кивает, трех сынков в дорогу провожает, рыдает, предвкушая разлуку, и каждому дает в дорогу по луку(дает всем по луковице).

Вышли они в поле, попытать счастье на воле. Серафим свой лук кидает, прямо в Бабу попадает. Ну, а Баба какова: вся из снега, изо льда! С крутобедрыми боками и огромными+глазами. Баба снежная - такая нежная, Серафима обнимает, прямо в лоб его лобзает. А потом берет на ручки и несет за снега кучку. И через пять минут из кучки торчат только ножки да ручки.
Вот Богдан полез за луком в карман, сомнения парня терзают, нужна ли ему невеста, Богдан не знает. Богдан в затылке чешет, мысль о невесте его не тешит. Вдруг у Богдана разъехались ноги врозь, и помчался Богдан под откос. Пока летел он, как ядро из пушки, упала Богдану Сосулька на макушку. Эта Сосулька совсем не простая, она не холодная, не ледяная. Пригляделся Богдан: что за обман? Пощупал Сосульке бока - не мерзнет рука! Погладил Сосульку по ножкам - разомлела Сосулька немножко. И тут Богдан взял и Сосульку поцеловал. Сосулька вокруг себя покрутилась, и в человека превратилась. Не успел никто ничего понять, как Богдан Сосульку хвать! И в Голландию с ней бежать. Говорят, что в стране тюльпанчиков, обожают таких милых мальчиков.
А Степан не ищет легких путей, нужна ему невеста полный о'кей. Чтобы всем была невеста хороша, чтоб в наличии были и тело, и душа. Наш Степан мечтает, в мечтах невесту представляет. Вот она проходит, словно пава, погладит себя слева, погладит себя справа. Глазами томно поводит, со Степана страстного взгляда не сводит.

Наш Степан идет, о невесте мечтает, а сам всё вокруг примечает. Видит, сидит какой-то дед, на вид сто лет, изо рта клубы пара, а сам - чистый бомжара. "Что случилось, старый хрыч, что нахохлился, как сыч?" Старый тут же зарыдал, за кафтан Степу поймал: "Я не хрыч, а Дед Мороз, чуть под ёлкой не замерз! Выпить я решил с дружками, отмечали Рождество, помню пели и плясали, ну а больше ничего! Помню с Бабою-Ягою трижды танго танцевал, шампанское лилось рекою, но, видно, с клофелином был бокал. Эта, сцуко, Бабка-Ёжка, обобрала меня немножко: три с подарками мешка, три волшебных посоха, три тулупа на бобре, часы "Сейко" на ремне". Степа просто зарыдал: "Дед Мороз, да ты попал!" Деда под руки берет, в зубы лук ему дает, водкой деда растирает и в кафтан свой одевает. И вот они с веселой песней идут домой к Морозу вместе. А там сидит хозяюшка, девица словно заюшка: как у Долиной роток, как у Бабкиной глазок, как у Орбакайте нос - просто список наших звезд. У платья эротический фасон и
грудь, как у Памелы Андерсон. Степан стоял, потом упал, ведь он сознанье потерял. Пришла любовь, сбылась мечта у нашего Степана - Снегурочка - она звезда без всякого изъяна.

И вот в тот праздник Новогодний случились свадьбы во дворце, и Еремей, совсем довольный, с улыбкой милой на лице, благословил мододоженов до ста лет жить и не тужить. И я там был, и пиво с водкой мне вдоволь удалось попить! Вас с Новым годом поздравляю, и вам желаю я найти Снегурку, Бабу иль Сосульку на своем жизненном пути. Ну, а женщинам, конечно, три с подарками мешка, счастья полные карманы, можно и без мужика!