Поймал как-то раз мужик в лесу банкира. Приглядел ветку покрепче, стал кушак с пояса разматывать, что бы эту ветку по назначению для дела хорошего использовать – нехристя на ней повесить.
Молвит, вдруг, банкир человеческим голосом:

- Никак на кушаке вешать собрался, мил человек?
- А на чем еще? - удивился мужик - Веревки не припас, придется кушак в дело пустить, да ладно оно дело нужное, не жалко.
- А выдержит ли кушак? Дюже он у тебя ветхий...

Призадумался мужик. Кушак то действительно старенький, латанный-перелатанный, а ну как не выдержит, на чем тогда супостата вздернуть?

Рассматривает мужик кушак, а банкира крепко держит – что бы, не дай Бог, не сбежал.

Банкир же не рвется, бежать не пытается, а напротив говорит любезно мужику:
- Позволь я твой кушак подправлю, чтобы покрепче был, дозволь слово волшебное банкирское молвить?

Мужик согласился. Банкир выдернул волос черный из ноздри, прошептал что-то, плюнул троекратно, и чудо чудное - заместо старого кушака, откуда ни возьмись, появился новый, да какой! Шелковый, каменьями изукрашенный, золотом шитый – красота, да и только.

Подивился мужик, хотел было кушак на ветку приладить, да стало ему жалко с такой красивой диковинкой расставаться. Взял грех на душу – отпустил банкира, а сам домой пошел, обновой перед соседями хвалиться.

Год прошел – как день пролетел, как-то под вечер в избу мужика постучали гости незваные. Открыл мужик дверь – а там банкир давнишний, а с ним три битюга один другого здоровее. В дом заваливаются, позволения не спросив, и с ходу начинают из избы вещи выносить.

Мужик опешил сперва, а затем и осерчал не на шутку:
- Пошто ты, нехристь, в дом мой вломился?

Отвечает банкир, что, мол, год уже должен мужик денег за кушак драгоценный и что пора долг отдавать, с процентами и издержками. Многие тысячи рублей набежало - за сам кушак цена, да три цены процентов, да десять цен неустойки. Так что приставы, что с ним пришли  заберут, сейчас и все имущество мужика,  и детишек его малых на продажу усыновителям заморским, и жену на работы в срамные дома турецкие.

Возмутился мужик:
-Не было такого уговора! Кушак свой забирай, а остальное не трожь!

Банкир же ласково объясняет, что уговору не было, да только мужик кушак взял, а стало быть, на обычные условия согласился, а обычные условие те на пне в черном бору на кудыкиной горе писаны – каждый, кто хочет, завсегда прочесть может, а кто не прочел, то его проблемы.

Схватился, было, мужик за топор,  но огрел его один из молодцев банкирских дубинкой по голове, и упал бедолага на пол в беспамятстве.

Очнулся мужик, в доме шаром покати, ни добра горбом нажитого, ни детишек, ни жены нет. На голом полу один лишь табурет поломанный колченогий валяется, да у двери лежит кушак окаянный – видимо оброненный в спешке злодеями.

Взяла мужика тоска лютая, поставил он табурет колченогий под балку потолочную, привязал к ней кушак драгоценный, да и удавился на нем, прости Господь грешную душу.

На утро в избу к мужику вернулся банкир. Вынул, поморщившись, тело из петли, кушак забрал, вышел на улицу, бросил кушак на телегу, в кучу таких же кушаков и, не задерживаясь, подхлестнул лошаденку исхудалую – нужно спешить, у банкира всегда много дел,  нелегко везде успеть, а надо.