М.Х.: К моему великому сожалению не о веселом и радостном событии хочу рассказать, а о митинге «Россия против террора», прошедшем на Васильевском спуске 7.09.04. Народу было очень много, как на митингах в поддержку Ельцина, в конце 80-х годов, когда еще никто и представить себе не мог, что через каких-то 15 лет начнут взрывать остановки, поезда, дома, самолеты и самое страшное убивать детей, пришедших учиться в школу в день знаний…

Soilman: С самого начала ясно было, что идти не надо…  И в то же время – нельзя не пойти. Даже с учетом того, что сборище на Васильевском было организовано лужковскими активистами, рядом с которыми не то что на митинге стоять – срать в одном поле противно! Но выйти на площадь и помянуть погибших людей – одна из тех немногих вещей, которые мы ЕЩЕ можем сделать. Если считаем себя гражданами своей страны.

М.Х.: Об организации. Запускали с нескольких сторон, мы двигались с Китай-города, прошли в общей сложности 4 проверки, в том числе через рамки. Как мне показалось, никаких чрезвычайных мер безопасности не было, у меня сумку не проверили ни разу. В конце митинга закрыли вход на Китай город, всех отсылали на Охотный ряд, Чистые пруды и через мост к Третьяковской -  Новокузнецкой, что, в общем, правильно, но давка при входе была и там. Из-за закрытия улиц для проезда образовались сумасшедшие пробки в которых давились автомобилисты, не внявшие советам властей и выехавшие на своих транспортных средствах.

Soilman: Контроль имел место, но не жесткий. В любом случае, при теракте, случись он, жертвы были бы большие, так как народ шел к милицейским кордонам густыми толпами и камикадзе с тем же успехом мог взорвать себя еще на подходе к площади.

М.Х.: О пришедших. Потрясло то, что мост был забит народом, спуск был поделен на квадраты цепями солдат, поэтому пройти из одного угла в другой было сложно, но никто к этому особо и не стремился. Поразило количество молодежи. Студентов моего Вуза отправили просто в приказном порядке. На набережной стояли автобусы других институтов. Создалось впечатление, что большинство пришло не для того, чтобы почтить память сотен людей, больше половины которых – дети, а бесплатно привлечь на свою сторону дополнительное число потенциальных избирателей, потому что лозунги и флагов были КПРФ, ЛДПР, ветеранов России и т.д. не буду перечислять всех отметившихся. В своем мнении я укрепилась, когда сразу после выступления Лужкова, люди, державшие растяжки с символикой профсоюзов России, скрутили свои транспаранты и ретировались, не дожидаясь конца.

Soilman: Да уж, славная советская традиция отправлять на митинг «трудовые коллективы» с заводов и госконтор живет и побеждает. Протестующие граждане тихо радовались нежданному отгулу и ковырялись в носах. Рядом топталась молодежь, выписанная из институтов, наверное, для массовости. А хуле, куда ж без молодежи? Молодежь нам нужна. Размахивали флажками думские группировки всех  мастей. Перед трибуной толпились московские профсоюзники – как всегда, голубые, как яйца дрозда. Странно, но я не заметил «Идущих вместе». Что произошло? Какая-то загадка. То ли пейджеры сломались, то ли велосипеды не завелись…
Но много было и обычных людей, пришедших не по указанию профкома, не за сто грамм и бутерброть от московского правительства, а сами. Просто потому, что так решили. Это было одной из немногих вещей, порадовавших меня на митинге.

М.Х.: Теперь о тех, кто был на сцене. Сложилось ощущение, что выступавшие просто шли по улице, их попросили сказать «тусовке» пару слов экспромтом, и они согласились. По крайней мере, такое впечатление создалось от выступлений Райкина (при всем моем уважении к нему). Лео Бокерия – детский кардиолог, директор Бакулевского центра, закончил речь откровенной рекламой последнего.  Поэтесса  из Карачаево-Черкессии Мамчуева посочувствовала нелегкой жизни нашего президента и, не скупясь на красивые и отдающие фальшью и конъюнктурой фразы пообещала В.В. поддержку «народов кавказской и российской национальности». Мэр Москвы свои слова обращал не тем, кто пришел к храму, а тем, кто находился за каменными стенами, в Кремле, призывая ужесточить правила регистрации.  

Soilman: Что сказать о выступавших? Они говорили. Точнее, пытались говорить, ибо назвать это неэмоциональное мычание выступлением ораторов перед многотысячной аудиторией язык не поворачивается. Вся тяжелая, и, похоже, неизлечимая импотенция чести, ума и воли, поразившая нашу элиту, отразилась в их речах. Неудивительно! Как говорить, когда ротовой аппарат необратимо изменился для глубокого, вдумчивого лизания вышестоящих анусов и интимного шепота в мобильный телефон? И хотя многие из выступавших не относились к российским чиновникам – мутантам, озабоченным, похоже, только ценами на Куршавель в пик сезона, качество речей было крайне низким.  Представляю, как подбирали ораторов для акции: «Слышь, брателло, тут надо на митинге  сказать! Давай, изобрази че– нибудь по быстрому. А потом кушать поедем. Ну все, лады, пока…»
Быдло. Нам в который раз показали, что мы быдло. Зачем готовить речь? Зачем репетировать, стараясь затронуть душу каждого пришедшего человека? Зачем подбирать слова, которые заставят скорбить о погибших и ненавидеть врагов? Ненужно это и опасно. Так и до бунта недалеко. Кремль-то вон он где! За стеночкой…
Куда проще изобразить на котлетообразных лицах тень эмоций и озвучить высочайше утвержденный набор банальностей! Тьфу, блять! Жир в телах, серость и убожество в  мозгах и душах…

М.Х.: О самом митинге. Не знаю, может, ожидала чего-то другого, но самого митинга я как-то и не заметила. Вроде были отдельные выступления, растяжки, большой экран, резолюция, зачитанная В. Лановым. Но и было общее недоумение людей, собравшихся не ради статистики и массовки, а для того, чтобы в первую очередь почтить память ушедших, а не поучаствовать в очередном фарсе.

Soilman: Вот–вот. Не было митинга. Было собрание на заводе «Красная метла». В повестке дня два вопроса – закупка рукавиц для вязальщиц и подготовка к 50-летию нашего дорогого Директора Ивана Ивановича. Похуй, что вся страна сопереживает и корчится от боли вместе с пострадавшими. Нам нужно эта… мероприятие произвесть. Ну эта… как у людей, в общем.  Чтоб эта… флажки там, лозунги всякие соответствующие. И еще эта… священник нужен и этот, у чурок который… муфтий, ага. Интеллигенция? Вы эта… пригласите пару клоунов, только чтоб хуйни не намолотили!  Пусть еще эта… людей нагонют побольше. Не придут – хуй им, а не льготы! Так и скажи. Все, выполняй…

М.Х.: В завершение своего рассказа хочу сказать лишь то, что правы те, кто думает о нас плохо. Мы не можем ни детей защитить, ни мертвых проводить достойно, без шоу. В глазах многих окружавших меня людей стояли слезы, а в середине митинга заплакало и небо - пошел дождь. Искренней была только минута молчания. И пусть будет пухом земля для погибших.