Как Новый год встретишь, так его и проведешь – считают некоторые суеверные ублюдки. Возможно, поэтому в течение года так много смертей от цирроза печени и ни одной при сдаче нормативов по челночному бегу или прыжках в длину. Как-то само собой получилось, что мой новый год начинался в Абхазии. Зимний вечер в Гаграх.







Похмельное пати на озере Рица.





Сухум с его набережной.





И Новый Афон. Избитыми, натоптанными не одним поколением туристов тропами, с навязшими на зубах горами и морем.
Абхазия в туризме мне напоминает магазинные пельмени среди высокой кухни, не сказать, что очень вкусно, но иногда под настроение вполне себе заходит.  А когда тебя уже начинает тошнить от хачипури и вина, шашлык и чача уверенно выбывают из твоего меню на ближайшие пару месяцев, а от вида мандарин, хурмы и просто любого оттенка оранжевого ты начинаешь непроизвольно дергать левым глазом, то понимаешь, что надо возвращаться домой.
Примета с встречей нового года сработала, так же херово, как дешевый китайский фейерверк. Который вроде бы и ебнул, но не тогда, когда ожидал и не так, как планировал. Помаши ему вслед оторванными пальцами.  Коварным языческим божком вместо поездок в Мексику и на Гоа напророчив мне дороги в совсем другие климатические пояса. Некоторые из которых дальше границ полярного круга. В географии нашей необъятной, вопреки стандартной анатомии, жоп намного больше одной.
Уже в двадцатых числах января я лечу в Иркутскую область. А потом двенадцать часов на машине по области, утешает только то, что декабристам без автомобилей было хуже. Проехали через бурятский округ с вкусным бухлёром и позами, и через заброшенные деревеньки, где среди покосившихся старых деревянных домов жилые только один или два. За год, что я тут не был, ничего не меняется. Все стабильно, как гонорея у привокзальных шлюх. Тайга также величественна, а быт патриархален. Вдоль обочин мелькают бурханы (места силы) с их разноцветными ленточками. А водитель увлеченно мне рассказывает, про знакомого шамана, который может вылечить от всего. Даже от СПИДа? – интересуюсь я таким внезапным решением проблем всего мирового здравоохранения. Панацея, хули. Но СПИДа, оказывается, не существует, водитель знает это точно и достоверно. Он прочитал одну книжку, где все про это рассказано. Спорить даже нет смысла. Тем более он еще мне успевает рассказать, что Путина подменили, а инопланетяне  перестали к нам прилетать после того, как поднялись цены на гречку. Фотографий природы не делаю, я всего этого уже насмотрелся раньше. В телефоне есть только с предыдущего посещения Байкала осенью. Куда меня любезно отвез камрад Ротвайль.



С сагудаем и кедровкой.







Из Иркутской области лечу в Якутию, которая в изобилии балует морозами и снегам.



Опять тайга.



В отсутствие зимника, приходится выбирать альтернативный транспорт.



Охотники угощают лосятиной и голубиковым вареньем. В этот раз получается задержаться в Якутске. Ледяные фигуры.











И рынок с  такой же ледяной рыбой и прочими деликатесами.








 
На досуге посещение местного ресторана. Пробую суп ис миинэ из говяжьих потрохов и шашлык из жеребятины. Запиваю брусничной настойкой.





Возвращаясь в гостиницу, пью кумыс и быырпах. Вся эта местная кухня, как секс с некрасивой женщиной, попробовать как-нибудь можно, но повторять особого желания не возникает. Да и северная рыба, при всем отлаженном пиаре, как обычно, не производит особого впечатления. В очередной раз для себя убеждаюсь, что, сколько ни пробовал муксунов, чиров и прочих нельм, дикого восторга не испытываю. Из всех подобных рыб приходится по вкусу только таймень и синекорый патус. 
Когда водка начинает надоедать, мой коллега решает проверить опытным путем городскую секс-индустрию, заказав себе в номер жриц любви. Подобное удовольствие ему обходится пять тысяч час. На выбор привозят трех узкоглазых девиц, только одна из которых выглядит более-менее пристойно. Начинаю подозревать, что двух остальных, наверное, просто в обычной жизни никто не хочет ебать и они таким нехитрым путем ищут простого человеческого счастья. Выбранная им девица, пытается доказать, что она не якутка, а кореянка. Лично я не вижу особой разницы, кого ебать кореянку или якутку. Но, похоже, не все еще поверили в импортозамещение и по-прежнему доверяют только зрубежным товарам. В целом друг остался доволен качеством оказанных услуг. Говорит, веселая попалась и душевная, все про сына своего рассказывала, отличника. Правда, на предложение коллеги, разнообразить коллектив и позвать меня, ответила отказом. Сказала, что занимается групповым сексом только по большой любви. С тех пор я считаю, что в Якутии самые романтичные проститутки.   
    Из Якутска лечу в Мирный. Все мои перелеты меня преследует один и тот же вопрос: почему у всех стюардесс небольшие сиськи? Для чистоты эксперимента пробовал сравнить в разных авиакомпаниях: Аэрофлот, S7, Ютейр и прочие Якутии. Вне зависимости от ебабельности бортпроводниц, а они все-таки пиздец как отличаются, сиськи у всех ни разу не выдающиеся. Возможно, это как-то связано с авиационной безопасностью.
В Мирном я уже далеко не первый раз. Но, если в прошлый раз меня бесили белые ночи с ярким солнцем в два часа после полуночи, то теперь тут темно. В остальном все по-прежнему. Продающиеся в магазинах алмазы и карьер Мирный - кимберлитовая трубка. Все это я не фотографирую, уже неинтересно. С предыдущих поездок у меня остались фотографии карьера. Из вертолета он выглядит как огромный анус с зачем-то нарезанной внутри резьбой. Мой школьный трудовик, когда говорил свою любимую присказку «на каждую хитрую жопу найдется хуй с резьбой», скорее всего, имел ввиду что-то похожее.





После Якутии небольшой перерыв в путешествиях, чтоб собраться с силами и рвануть на Ямал. Как и всегда, вертолетом из Воркуты.



Про Воркуту я уже писал. Ощущение прогулки по Припяти никуда не девается. Полуостров с закомплексованным названием – Ямал в мае ничем не приятнее чем в остальные месяца. Как обычно заснежено.





Ямал самое мрачное место, где мне доводилось побывать, совершенно не предназначенное для жизни. Постоянные ветра и бесконечная тундра с ее белым безмолвием.





Если однажды весь этот снежный край провалится в ад, то там замерзнут котлы. На моей памяти пару лет назад один из сотрудников тут сошел с ума. И я не слишком этому удивился.





Особенно атмосферно тут перечитывать «Террор» Дэна Симмонса. Ем соленого хариуса и морошку перетертую с сахаром.



С Ямала в республику Коми. Через Ухту в городок Вуктыл. По дороге переправляемся через Печору.





Больше в этом городке с населением в девять тысяч я ничего интересного не нахожу.
А дальше Камчатка. Перелет в 8 часов. А ведь можно было долететь до Тая. По прилету, с ходу в лицо, бьют поражающие воображение вулканы.



Потом из Елизово пятьсот километров на машине к Охотскому морю, наслаждаясь всеми видами природных зон: тундра, лесотундра, тайга и смешанные леса. Обилие гор и рек. В отличие от Якутии и Ямала Камчатка выглядит более живой и уютной.









По дороге встречаются проснувшиеся медведи. Я на Камчатке всего пару недель. В Петропавловск попасть не успеваю. Ехать обратно с пустыми руками дурной тон. Тем более, если на небе только и разговоров, что о море, то тут все говорят об икре. Это такой местный фетиш, и я не удивлюсь, если кто-то на нее дрочит, обмазываясь ею в ванной с ног до головы. Все что-то с ней мутят, где-то ловят, покупают, продают, пересылают. Им даже не надо наркотиков. Но сезон икры только-только начинается, прошлогодней иркы мало, и качество оставляет желать лучшего. С трудом нахожу у рыбаков только что выловленную свежую из чавычи. Вдобавок пару палтуса, корюшка и терпуг. Терпкая Камчатка до свидания.



Прилетаю домой, только чтоб собрать вещи и 27 июня приехать на десять дней в Питер. В этот раз отпуск.