В скромнам кафе транзитнай зоны рижскава аирапорта, с абычным фошызтким названием Coffee Nation (Нацысткий Кофий, прим. переводчика) жызнь текла сваим чиредом. Внешне спакойные пасажыры, трясущимися ат страха руками запихивали и заливали сибе в рот всякую хуйню (не ахтунк), пытаясь с помащью жевательных рифлексав атагнать назойливые мысли, навроде: «Што чувствует пасажыр, кагда падаит самалёт? Очинь ли больна, кагда он взрываицо или пиздец наступаит мгнавенна? Есть ли жызнь после смерти? Есть ли вааще, блядь, жизнь – или мы в матрице? ».  Кароче, ништо не предвещало грозы, даже группа арабав, расстеливших на палу малельные коврики и возносящих сваи малитвы Аллаху и прароку ево, Магомеду.

Гражданин Андрис Г. сидел тиха за сваим столикам и патихоньку начинал всех нинавидить. Нервничал он нихуя нипатамушто ево изъёбисто-латышское фамилиё было апсалютна нипраизнасимое и даже нинаписуемое, из-за чево фсе к нему абращались проста  - г-н Г. И даже не столька патаму, што ему предстаяло литеть на адном из пастаянна падающих Боингав. Нет. Ево беспакоили паследние палитические сабытия. Снова эти русские папытались затаптать сваими грязными варварскими сапагами маленький аганёк димакратии на столь близкам всем латышам Кавказе... 

Ненависть съедала Г. изнутри. Настолька, што вместа таво, штобы наебеницо за аставшиеся 3 часа до атлёта ераплана пивом и путишиствать в лёгкам и приятнам забытии (как это делают все нармальные недимакраты), он решил – нахуй,  я ниибацо еврапеиц и заказал сибе хуеву кучу стаканав ахуенски гарячева кофе. 

Русская афицантка, (будим называть её Прасковья  т.к. имя этай гироини дасихпор нихуя неизвестна) принесла паднос  са стаканаме, полными кипящева кафейнава пойла и, паставив ево на стол, сказала: «Пожалуйста».

Это было паследней каплей! Нервы  Г. враз атказали, нахуй. Вскачив из-за стала он заорал па-латышске:
- ШТО ВЫ СКАЗАЛИ???
- «Пожалуйста», а хуле?
- КАК ВЫ СМЕЕТЕ ГАВАРИТЬ ПА-РУССКИ В МАЕЙ СТРАНЕ???   
- Да пашол ты нахуй, фошызткий уебанец, - спакойна атриагиравала афицантка на эту беспезды наглую правакацыю.

Тут же са всех старон пасыпались реплики на разных изыках:

- Пшол нахуй са сваим латышским!
- В жопу иди, долбоёб, тут транзитная зона!
- О, Аллах, дажы тута пытаюцо заставэть гаварить на этам изыке свиньи и шакала! – атарвались ат малитвы арабы.

Аднака, вместа таво, штобы паследовать разумным саветам, и вовремя упиздовать в указанном всеми направлении, Г. взорвалсо. Он стал хватать стаканы с ахуенски гарячим кофе и плескать им в пасажырав, громка при этом визжа: «За Латвею! За латышскей изык!!!». 

Эти кофемётные очереди ошпарили бы не один дисятак ни в чом нипавинных людей. Женсчин, дитей, стариков, даже инвалидав, блядь ... И все бы ани нахуй умерли, не приди им на помащь гироиня-афицантка. Вмешалась Прасковья. Она грудью встала на защиту пасажырав и, прыгая как ацкий нинзя, принимала весь кофий на сибя.  Вся ашпаренная, с  галавы до ног, аблитая кипящей каричневай жидкастью, ана держалась да паследнева. Пака не примчались палицаи и не пресекли  этат акт безудержнава и цыничнава тирраризма.

Приеболтийские палицаи, хоть и вламили лёгких пиздюлей этаму далбайобу, аднака вновь проявили сваю фошызткую сущнасть, наказав Г. всево-лишь на 105 пиндосских рублей и лишив ево вазможнасти улитеть в Бирлин. А ведь магли бы, сцуки, закатать лет на 20 па статье «тирраризм». Но в нашей памяти нафсигда астанецо подвиг афицантки-гираини, атстаявшей русский изык на вражыскай тирритории, принявшей на сибя кафейный агонь тиррариста и спасшей сотни ни в чом нипавинных людей!

Пачти не спиздел: http://lenta.ru/news/2008/09/23/language/