Все, канешно, слышали о ахуительном бунте в Свердловской области, каторый чуть было не превратился в пабег. Кто не слышал, я напомню. Зоключенные из колонии для несовершеннолетних пиздюков (с) устроили нибальшой пажар и решыли пад шумог сйебацца. Кстате, щас в калонию припиздил седой такой очькастый Лукин, разбирацца типа, чо да как. Лукин, канешно, тот ищо пидрила, чото расследует там сибе внычку и нихуя никаму не рассказывает, паэтаму пракуратура начала сопцтвенное расследование.

Из показаний зоключонных:
Прокурор: «Што вы можете сказать нащот той хуйни?»
Зоключонные: «В тот вечер мы сидели и сидели. Сопцтвенно, а хуле нам ищо астайоцца делать? Пасадили – вот и сидим. И тут нам, знаете, стало чото ахуительно холодно. Мы решыли папрыгать. Папрыгали – вроде атогревацца стали. А тут по нам с вышки хуйак из автоматов – дескать, хуле распрыгались, чай не кенгуры, а зоключонные – сидеть вам паложено. Ну, мы и сели. А штоп не холодно сидеть было – решыли паджечь краски и лаки припасенные для ремонта, все равно они нахуй никаму не нужны. А кагда мы сагрелись, то апять решыли папрыгать. И папрыгали из окон, патамушто дышать было уже нечем. И тут какой-то пидрила взял и пристрелил двоих из нас, пока мы дышали свежым воздухом. Ну, мы абиделись и решыли отругать капитана каково-то, дескать чо за хуйня у вас в падчинении праисходит. Но он как-то скорчился весь, схватился за ребра, истек кровью и умер. Обиделся тоже, наверное».

Прокурор: «А как нащот тово пидрилы? Пачему он так паступил?».
Зоключонные: «Ну хуйивознает… Нам то аткуда знать? Ну, написал он стешог свой пидарский, это да! Ну, Удав выложыл – это да, это мы знаем. Паржале даже. Ну, знаем, што Монгузд абиделсо, прямо как пездюк нисавершенолетний. Паржале даже. Нащот папок тоже знаем. Папки – это такие плоские хуйнюшки для хранения бумаг. И кто-то их снес. А куда снес и нахуя не знаем. Хотя и паржале. Ну, а пачиму пидрило так паступил – даже и не спрашывайте».

Прокурор (пидриле): «А пачиму вы так паступили?»
Пидрила: «Пачиму пристрелил двоих из них или стешог написал пидарский?»

Прокурор: «А я, типа датошный, миня интересует и то и другое».
Пидрила: «Ну стешог пидарский я написал, патамушто я все-таки как никак пидрила. А тех двух пристрелил я из жалости. Смотрю бегут, гаремышные. Запыхались все, йазыки на плечах. У товарищей. А плечи товарищей по зимле валочуцца. Ужос вопщем. Уж так мне жалко стало, што песдец! Так жалко стало этого Монгузда, што я от жалости двух парней и пристрелил. А хуле они бегают. Им сидеть паложено, а они бегают. Нехуй вопщем им бегать».

Лукин: «А можно я! Можно я тоже скажу?!»
Прокурор: «Ну давай гавари, чо ты там разведал».
Лукин: «Я, сцуко, фсе разведал! Мало было этим гандонам! Надо было их ищо и резиновыми пулями добить, а потом из водомета еще сверху – хуйак!»

http://www.utro.ru/articles/2007/10/19/688615.shtml?2022

Автобус, иксклюзивно для удафф.ком

P.S. Нащот речи Лукина ни разу не спесдел, кстате. Можно в арегинале праверить.