Как говорил бессменный лидер армянского кинопроката - Армен Васген фон Джигарханян: «Берут завидки на чужие пожитки». Имея ввиду то, как Боря Моисеев увёл у него Люду Гурченко. Ну да хуй с ними драматургами, речь пойдет о чурках, точнее турках.

          На обычном тюркском ранчо в безлюдных ебенях, восьмой год томилась замужем 18-летняя бритая (хэлоу Р.Ебобат) пелотка Гурман (achtung jude?). Тихая размеренная сельская жизнь, вокруг тебя лишь степь, ишаки, бараны и фермер-муж, не вылезающий из-за лэп-топа. Птички поют, грибной дождик пройдет, серебряные колокольчики, радуга и т.д. В один прекрасный день Гурманиху такая бытовуха резко подзаебала, и кинув сакраментальную фразу: «Я пошла в сельпо за чернилами», она с концами скоптила из хаты.

На следующий день, внезапный телефонный звонок прервал модемное соединение мистера Эсмэ - мужа пропавшей. Звонил его старый камрад Ахмед:

-    Салам, ара! Слы, тут такое дэло, кароче твая кобила типерь будит пастись в маей юрте. Ты не абыжайся брат, взамэн я тэбе дарю свой джэнчина – Берсэн, она прэкрасно умеет рэзать боран, вадить самасвал и инсталить винду.

-    Эээ, салам канешна дарагой Ахмед, но так дила не делаютса, вазвращай мой жэна или я тэбе галаву атрэжю как спелый бахчисарайский арбус!

-    Нэт бля! Гурман типерь мая баба, мы любить друк друга и нэебёт. Юзай мой бывший Берсэн или саси гяурский хуй, щакал! Пиридавай прэвет маме. Канэц связи.

На том и порешили. Власти в Анкаре всерьез опасаюцца, что зайобанные турками жёны с энтузиазмом воспримут данный прецедент и вопще пасъйобываюцца из семей на другой бериг Чорного моря - в димакратическую Укроину.

Там где Румыны отдыхайут