«Отсцука, разлеглась, жеппу лижыт, еблась или срала до этово, фсепахую. язык вжеппу суёт и давай ачко вентилировать. Гламурная, мдааа…Будь я помоложэ, эххх… Мразьблять. А ноги, как ты задрала ноги, блядина! Тиха нахуй, без нервоф. Фтихарца подползаю, жру фанатку ануслизинга и нахуй домой. В гнездо блять. Заебло всё» - слегка нервничая, размышлял 120-килограммовый малазийский питон, осторожно подползая к лежавшей неподалёку дикой козе (не Нюшэ). Змей прижал длинное туловище к грунту и продолжал ползти, приподнятое ебло с жолтыми тупыми глозаме, смотрящими на казу, сбоку напоминало букву гэ (для учащихся лицеев – палочка вверх и сразу вбок).


Подползая к казе, рептилийа изредка высовывала езыг и быстро размахивала им, с трудом  сдерживая пердёж. Нахуя кстате змеи машут языком никто не знает. Вплотную приблизившысь к жертве, питон пошире распахнул ебало и мастерски заглотил очередной пиздатый ништяг в виде казы. «Зоебиссссь. Скажэм говноедам наше стойкое нет» - довольно пробормотал питон и взглянув на яркое солнцэ ударилсо в философию – «ахуели блять фканец, дикошарые такие все стали яибу, в ухе гвоздь, в клиторе кальцо, или блять наоборот, не помню нихуя. ебло раскрасят и на тантсы. а дальше, дальше что? Поколение блять пидорасоф, извращенцов и сифилиса».  Задумавшысь о вечном канфликте поколений, змей пришол к выводу што хавоть коз пиздец как полезно, и свернувшись в форму какойто извилистой хуйни, заснул.


Каза жэ, будучи сожранной по-первяни даже нихуя не заметила. Оказавшысь в кромешной темноте, она просто решыла што не рассчитала усилий и переусердствовав, случайно засунула голову себе в сраку. Когда она осознала што действительно находится в жопе, но чужой, ей сначало стало интересно, потом страшно, потом похуй. Потомушто здохла. Козы кстате вапще нихуя не думают, именно на основе этого факта родилась истина «все бабы йобнутые». Если козу посадить за руль, то пиздец. Катаклизм Катарино это нахуй деццкая шалость. Последствия непрецказуемы яибу.


Проснувшысь, питон просто ахуел. Вокруг слышались голоса коренных малазийцов или малаев хуйзнает, но извесно точно што ему было пахую на языковой барьер. Чото прыгали вокруг суетились, орали «йобанарота, цозанахуй, змия падыхат, нада спасат, аха». Питон попытался открыть глаза, но почему-то увидел огромную песду Валерии Ильиничны Новодворской, странно-фиолетового цвета. Потом странным образом оказался над землёй и видел свою родную бескрайнюю Малайзию, по которой прополз не одну тысячю километров. Пальму, под которой впервые поймал утканоса и за каким-то хуем выебал его собственным хвостом. Картинки менялись постоянно, без всякой логики в разных ракурсах пролетали гениталии, баночки с зирой, ранее пережитые питоном жизненные сюжеты.


Последним, что атразил питон, была недавно съеденная каза, которая пристально смотрела ему в глаза, потом по-ленински прищюрилась и спокойным отчётливым голосом, на русском языке произнесла – «Пиздец тебе братуха, выходи бля, приехал…». Голоса малеаев внезапно затихли, в висках питона перестала пульсировать кровь. Так к питону пришол пиздец. Скорее даже не пришол, а подкралсо на козьих копыццах. Чоза хуйня, спросите вы, фчом сцука новость?  Новость в том што в Малайзии месные папуасы нарыли петона ахуенного размера, каторый сожрал дикую казу и здох. Вот так лаконично завершаю новость. Не жрите коз. Нинада.


Ууууу, блять