Ну йопт наканец-та нашы дастигли чево-то прикольного. А, блять, читаешь ленты новастей, то и дело, «нашы аблажались там-то», «выставка автомашын была хуйовой савсем», «нашы апять еще раз снова аблажались» и, сцуко, так до бисканечнасти. А тут ХУЙАК бальшыми буквами: «Синсацыо, сцуконах! Наш ахуенный сцухогруз добралсо до полюса без помащи ледакола!». Канешно гордасть! Канешно, блять, мидальки экипажу и вотки по две бутылки! Итак, фтыкаем вместе и радуемсо за рикарцменов.

Тот вечер канешно нихуя не придвищал рекорда, то есть савсем нихуя не придвищал. Патаму, что какие нахуй рикорды могут быть в Каспийском море на сраненьком сцухогрузе? Савсем нихуя никакие. Рикорды в тот вечер ставила моя праславленная зимлячка Исынбаева. И то, как-то все больше по телику. Короче скучно было, пока карабль не прибило к туркменскому берегу. (тут особо прадвинутые фтыкатели гаварят «ага!», панимают, што развязка банальна и прицказуема, аставляют об этом камент и идут … … куда-небуть, вопщем, идут. Ну не могу же я даже самого неблагодарного четатиля нахуй пасылать, правельно? Астальные фтыкают дальше).

А в Туркменистане ништяк, кароче. Это в Пендостане хуйово фсио. Ураган там разный, наводнение. А в Туркменистане заебись – солнышко, туркмены в нацеональных кастюмах, туркменки, апять же, чайханы вакруг и месный колорит. А моряков давно уже швыряло по Каспийскому морю, они уже свои все запасы доточили, выпили и выкурили. «Давайте»,  - говорят, - «нам хавчика, чо попить, чо пакурить, чо паебацца, а еще чо-нибуть из месново колорита». Ну туркмены, канешно, к таким ситуациям привыкшые, у них зафсигда для таких делов ништяки, вотка и бляди легкого паведения припасены. Пажрали, папили, паебались матросы, вроде и хорошо на душе совсем стало. А вот чево-то еще хочецца, месново каково-небуть колорита. «А колорит месный», - гаварят, - «есть какой-небуть у вас, а то чото не савсем заибись без колорита. Приехали, блять, как в ебучий европейский порт какой-нибуть сраный. Блядей, вотки и жрачки визде найти можно, нам бы чо-небуть такого, сцуко, ниабычново. Причом кавры ручной работы сразу нахуй идут, варежки из вирблюжей шерсти тоже, патамушто лето щас, тулупы нацыанальные вапще щас нефпесду, нипанимаем как вы в них ходите… А вот эти шапки дурацкие?! Ну, блять, цветные, ну, блять, с блестюшками такими, но кому они нахуй приснились. У нас и дома таких хватает. Чючмеков своих тоже хватает, а вот колорита нет нихуя. Неколоритные чючмеки какие-то у нас. А еще вот сраные штучки такие… эти ну как их…».

Не успели моряки договорить эти слова, как им уже кучу фсякого месного колорита тащут. «Вот это под йазык класть надо. А вот это в папироски добавлять для радости. А вот из этого песдатый чай ахуенный можно приготовить. Бодрит сцуко. С непривычки может дня три бодрить, особенно если больше трех вёсел сожрать. Нет, ну канешно, аксакалы нашы жрут этот чай прямо чашками. Но на то они и аксакалы, а не моряки, блять, сраные». Прихуели моряки от такого ассортимента, ебалы поразинули, а туркмены и подумали, што они так под йазык просят чо-небуть положить. Моряки, с такого гостеприимства, еще раз прихуели, глазками шлепают, гупки чото шывеляцца, солнышко туркменское припекать стало. Тут хуяк, им в рты разинутые паравозы вставляют и дуют нихуйово. БДЫЖЬ!. То есть, ЕБЛЫСЬ! Это так мозги зашумели в головах у моряков. Хрясь, хрясь! Это ракушки на жеппах моряков пришли в негодность, потому как они после первого паравоза, сразу на жеппу и йобнулись, блять,  прямо под сенью чинары. А гонцы туркменские сгоняли к арыку за водой, штобы чайку пригатовить. Надо ж штобы гости папробовали, внотуре.

После чая аткрылось фтарое дыхание. «Бирем ФСИО!!!», - скамандавал капетан и йобнулсо в аут. Закупились, короче, колоритом месным и отшвартовались в направлении «куда-небуть».

Кагда фсио кончилось, то стало савсем холодно и маряки стали нимнога жалеть, што не взяли с сабой фирменные туркменские варежки и шапки. Северный полюс фсе-таки давал о сибе знать. Капитан сказал: «Ну нихуя сибе!», скамандавал плыть абратно и дать радиограмму, што у них фсио нармально. Но на бальшой зимле и так уже знали о рикорде. Дело ф том, што кто-то налил целый термос чая радисту. Это была бы самая прикольная вахта, но парень падвис нимного и выстукивал морзянкой «а мы пайдем на север». Да так вошел в ритм, што вапще завис и зацыклился. Стучал, пока чай в термасе не замерз. Ну а сигнальчег канешно пилинговали радиолюбители и радиопрафесианалы. Но арганизавать песдатую встречу на полюсе нихуя не удалось – уж больно быстр был сцухогруз.

Как типерь вазвращацца абратно, хуйивознаит. Наверное, пешком. Ну или на полюс туркменских колоритов прислать на самалете надо. И чая теплого, а то холодно очень.

http://msk.vlasti.net/index/news/120975