Типерь па субботам в Кримле можно ахуеннно прикалоцца. И песдато поржать, но только, блять, по субботам. В то время пока фсе артадаксальные йевреи нихуя ничо не делают. Но, насколько я знаю, таких не очень дахуя среди фтыкателей udaff.com, а паэтаму фсе читающие могут присаединицца к субботней феерии ф Кримле.

«О какой сопцтвенно, нахуй, фиерии идет речь?» - спросит пытливый читатиль. А хуйивознает. Извесно, што кто-то каво-то будет разводить жостко, а фсе астальные будут нихуйово ржать и фся эта хуйня будет праисхадить с разришения Путена. Для тех, кто не знает, кто такие Путен и Ленин дальнейшее чтение новасти биссмысленно, то есть нахуй не нужно. А ваапще про фиерию песдато и развернуто нописано в арегинале новасти (сцылка как фсигда внизу). Но в арегинале нихуя не сказано, как Путен разришыл такую хуйню ф Кримле, но нашы камрады паделились со мной этой канфидынцыальной инфармацыей. Аказываеццо, ниделю назад камрады праникли на тириторию Кримля на прийом к Путену.

Путен ф тот вечер как абычно, сидел ф Кримле и вершыл сутьбу Расии, а тут кароче нашы стучацоо ф дверь. «Кто там?» - спрасил Путен. «А это, блять, мы, кароче, ходоки». «Эх, бля, ну нихуя сибе. Давно, сцуконах, не было ходоков в Кримле». «Да, кароче, это риально мы». «А вы не ходорки случайно? Патаму как если вы ходорки, то нехуй вам по кримлю шляццо. Вам паложено в Матросской тишыне сидет и ждать прегавора». «Да нет же! Нихуя мы не ходорки! Если бы мы были ходорками, ниужели мы бы шлялись па Кримлю? Чо мы далбайобы сафсем? Мы бы сидели сибе спакойно в матросской тишыне». «Да, пацаны, вы паходу нихуя не ходорки и тему сичоте. Ну хуй с вами, захадите. Чо это мы как далбайобы через дверь разгавариваем».

Зашли, кароче, пацаны, а ф кабинете риальный Путен сидит и чото наприжонно думает. И такие напряги на лице, што сразу видно – пирижывает чилавек за страну. «Ну, чо пацаны стоите в двирях. Захадите, типа. Садитесь. Даставайте ваш арбуз, щас мы ево в децкий дом атдадим». Хуле, Путен он веть бискарысный как песдец. А пацаны, кароче, чевото стушевались. Паискали арбус и чото не нашли нихуя. «Нет», - гаварят, - «у нас арбуза. Хунйя вышла, таварещ Путен. Извените нас пажалуста. Паходу па дароге сажрал кто-то». «Ну, как же это вы так? Ходоки, блять, и без арбуза? А может вы нихуя и не ходоки, а фсе таки сйебафшыеся ходорки?». Пацаны завалнавались сразу: «Да нет. Мы ходоки риально, пасматрите как мы прикольно ходим!». И стали Путену разные дурацкие пахотки изабражать. Ну, тут у Путена сразу фсе самнения ищезли, уж слишком прекольно пацаны ходили.

«Ну, ходоки, с чем пажалавали?». А у пацанов с собою было и они решыли не стисьняццо и Путена тоже угастить, а то как-то разгавор нихуя не клеицца. «А вот, у нас тут есть песдатый вичерний набор джынтыльмена. Давайте, вместе кароче, пакурим, а потом пагаварим». «Не, ну вапще-то я чилавек видущий здаровый обрас жызни беспесды и пажызни нихуя не курю». «Да вы не пирижывайте, это не сигареты». «А-а-а, ну раз так то давайте».

Пакурили, кароче, и разговор сразу наладилсо. Сидят, ржут. Пацаны Путену паследние хохмы рассказывают, пра то как один из них, пока по Кримлю шол,  пацкальзнулсо на гавне лабрадора Кони и йобнулсо. А Путен, типа, тоже штоп базар паддержать, рассказал, как он пирданул на засидании Правительства, а фсе падумали на Фраткова. А хуле, блять? Не на Путена же, внотуре, думать.

Рассказали пацаны Путену, што ф стране нисправидливасть тварицца. Нельзя, типа, нармальным пацанам в Кримле паржать под окнами Путена. Даже в субботу. Ну, блять, пакуришь, абычно. Сразу куда тянет? Ну канешно же ф Кремль! А веть ни пускают нихуя. Вот такие праблемы у прастых пацанов. Путена канешно задела такая жоская нисправидливасть. Вызавает он к сибе Фраткова и гаварит: «А чо это, типа, за хуйня у нас в паследнее время тварицца? Чо это за бляццкий биспридел?». Да как йобнет батинком по столу! У Фраткова аж, сцуко, ачьки фспатели. ЧО? У Фраткова нет ачьков? Это вам кто сказал? Вы по телику видели… хуйня это… пацаны вжывую апщялись. Вам по телику фсякий песдеж показывают, а вы верите.

Ну кароче, фспатели ачьки: «Нихуя не могу знать. Я фсегда за то, штоп народу ништяк было». А Путен ему так строго, как это он умеет: «Иди, кароче, нах… кхе-кхе… и разбирись нах, с данным вапросом». И паджопник дал. Фратков ушол, а Путен как заржот «Мбу-га-гагааааа». А пацаны тоже пабижали за Фратковым и патжопников ему надавали.

«Ну, кароче, вот майо царское ниибацца ришение: атныне фсем нармальным пацанам курить ганджу под окнами Путена. Жоско разводить кобинет менистров, а потом громко ржать. Но только, блять, строго по субботам».

И стало так.

http://msk.vlasti.net/index.php?Screen=news&id=103551