(Никому не посвящается)


Во зеленой тиши конопляной
Колосилася брюква в снегу,
Я имал ее бисер багряный
И тревожил свою бастурму.

И в каком-то бредовом экстазе
Я валил бренным телом ботву,
Солнце скрылось за вспышками грязи,
Громкий шепот пронзил тишину.

Млели гибкие слабые длани,
Своим холодом чресла клеймя,
Пели песни хмельные наяды,
Утоляя печали моя.

И какая-то плотская самость
Вдруг почила в стыдливой бозе,
Ее вычурный образ лукавый
Закачался на рыхлой пижме.

Чу! Восстали упругие уды
И, почуяв блаженную стать,
Все ланиты в зипун распахнулись,
Дабы персями бисер имать!