Еслиб я был дохтуром, я бы личил бальных. Как притставлю сибе – я в сваей диревне сежу в ампулаторее и сидит ко мне очиреть – бабы с ребенкаме, деды и старухи. А я – дохтур, сежу в кабенете с медсистрой Наташкой. А баба Нюра, каторую я личил, пренесла нам пузырь самагона бальшой. Бабу Нюру я личил ат забодания казой леваго полужопия. У ней каза была бадливая и ана Нюрку баднула намедни так, что жопу праткнула. Я иё пластырем и личил. Вот Наташка уже самагон разаливаит, бутыль большая, запотелая. А закусываим мы силеткай и капченай калбасой – это Ванька криваносый пренес, каторого ат триппера личили. Ну или хер его знаит, ат чиго – он недавно асвабадился с зоны. Вот аткрываится дверь и я вижу – две галавы прасунуты в кабенет. Головы спрашывают: дохтур Беня, у миня рибятенок балеет высокай температурой, прими иго биз очиреди пажалуста. А я атвечаю: у фсех тимпература. А ф кабенет пааднаму заходят, будто не знаишь. И Наташка икаит и гаварит: И ваще дохтур занят, пашла нахуй атсюда и дверь закрой. Тута баба голая стаит, а ана прёт. А я спрашываю: а где голая баба? – А Наташка мне: где баба? Счас будет! Снемает халат, сапоги резинавые, лифчек. А рейтузы, гаварит, снимай сам. И валется на кушедку. Тока я Наташку выибал, снова аткрываится дверь. Заходет Пал Иваныч, наш главврач. Говорит мне: Беня, хуле ты самагон пьешь, а меня не позвал? А я ему: - так еще не начали даже, Пал Иваныч! Присажывайтесь, отведайте стаканчек-другой под силедачку и калбасень. А он мне: Заипца, счас, толька шугану очиредь от кабенета. Пашол, слышу: «пашли фсе нахуй, дохтур занит, у нас кансилеум до зафтра!». Сидим втроем: я, Пал Иваныч, Наташка. Бухаим. Пра работу нашу разговариваим. Какии бальные стали капризые да нахальные, да и плотят-то нам мало, да камиссеями фсякими ис району замордовали уже фсех. Набухались мы и пашли па диревне на бальничнам казле ганять. Пал Иваныч за рулём, а мы с Наташкай сзаде. Я пытаюсь Наташке запердолить, но дароги у нас хуйовыи и кидает нас так, что я хуем фместа Наташки фсё то ф запаску, то ф канистру пападаю. Тут вдруг казел наш накренился и стал. Сматрю – а Пал Иваныч за рулем заснул, казел сиехал ф канаву и заглох. Тут я Наташку и отпердолил, а после третьей палки сам заснул. Хорошо, зафтра выхадной. И вапще харашо у нас ф диревне. Асобенно если быть дохтуром.