Проснувшись, Алексей обнаружил у себя на пальце синяки. Он сильно
удивился, так как не помнил на вчерашнем празднике приятеля ни драки, ни
каких-нибудь изуверских конкурсов или героических пьяных подвигов. Леха
удивился, и, сделав предварительно ажурную йодную сетку, забив на это
событие, поплелся на работу.
На следующий день палец опух. Особой боли не было, поэтому Алексей, как
настоящий мужчина, ходящий к стоматологу только, когда у него
отваливались очередные ползуба, с успехом забил и на это предупреждение.
Через неделю палец потихоньку сошел - опухоль спала, синяк пропал. Что
не могло не порадовать нашего пальцевого героя... Но уже к следующей
среде на пальце, в районе первой фаланги, стала появляться гематома.
А к концу кожа на фаланге уже пузырилась и трескалась. Палец стрелял и
ныл. О боги, все мысли переключались так или иначе на это место.
Стигма.
Но Леха мужественно собрал волю в кулак и перевязал палец бинтом,
предварительно окунув палец в "зеленку".
Вся следующая неделя ушла у Алексея на борьбу с нежеланием идти к
травматологу. Решительный пендаль выдала Лехе его девушка Света, сказав
что не будет спать с гнилым зомби. Виновник похода к тому времени уже по
кругу кровоточил и гноился. Травматолог удивился, и взял на анализ
кровь. Сделал ренген. Но ничего не обнаружил. Рекомендовал попить
кетанофф для облегчения боли, и рекомендовал ампутировать палец, пока
зараза не перешла на тело.
- Какая зараза? Гангрена?.
- Не знаю, но мне ваш палец не нравится.
Сдерживая слезы Леха кинулся из травматологического отделения к бабушке.
Бабушка рекомендовала окунуть палец в святую воду... Набравшись
храбрости, Алексей зашел в церковь, отыскал чан с подходящей жидкостью,
и при всех опустил туда руку по локоть... К синякам на пальце
прибавилась гематома в виде креста от батюшки, и пару синяков от
кованных сапог прихожан.
Но довольный Герой не унывал - ранка действительно стала затягиваться.
Но вот опухшая плоть стала подозрительно плотной, и явно стала
увеличиваться в размере. Боль утихала...
Когда Леха через месяц, совершенно случайно заглянул под пластырь, то
обнаружил, что окостенелость прорвала почти затянувшуюся кожу, и
поблескивала из под неё тусклым металлическим светом. Подумав, что ему
померещилось, Алексей прикрыл пластырь.
Только сняв дома его повторно, Алексей Вячеславович Ковалев вспомнил все
события того злополучного праздника:
И как Женька пригласил его на свадьбу, и как он поймал подвязку невесты,
и как все хлопали его по плечу, и как говорили "наконец-то, сколько
можно Светку динамить - три года девка ждет", и как хитро подмигнула
Марина - жена Евгения...
На него, из под трескающейся на глазах кожи, вылезало золотое кольцо,
уже заранее надетое на отмучившийся, но родивший это кольцо, безымянный
палец.