Жизнь - она не белая в черную полоску...и не черная в белую.Она впринципе полосатая

Ночь в этом была на удивление спокойной для пятницы: по улице не бродили стайки пьяной мелочевки, знатные и старые алкаши тоже обходили своим вниманием это место. Он один брел, посыпаемый снегом, по давно известным местам, пытаясь добраться до дома. Ноги слушались неохотно, пальцы, набиравшие код родного, в общем - то, подъезда, также производили впечатление чужих. Несмотря на все это, он уверенно поднялся на свой этаж, с третьего раза попал ключем в замок и ввалился в квартиру. Взору его предстал мерцающий экран телевизора и жена, демонстративно не поворачивающая голову в его сторону. Досада, скопившаяся в груди, не позволяла, как это обычно происходило, добрести до кровати и завалиться на нее, не раздеваясь, зная, что утром его ожидает плановый скандал, упреки и прочие атрибуты субботнего утра. И он подошел к ней, сидевшей на кресле, с грохотом упал на колени и попытался обнять...но она оттолкнула его. Тоже просто и тоже достаточно привычно.
-Я люблю тебя..-  заплетающимся языком произнес он.
-Наверное, это и заставило тебя так нажраться? - холодным тоном отрезала она.
-Милая...родная...прости, но...
Он не хотел оправданий, просто не знал что сказать ей, как заставить вспомнить..
-Но что?
Разум его силился найти слова, чтобы обьяснить ей, показать, убедить в искренности, в том, что он чувствует то, что говорит, но на эту попытку ушли все его силы. И он, отключившись, упал на пол.
И, когда он окончательно заснул, перед ним поплыли образы их давно минувшей счастливой жизни...
Он вспомнил скамейку в парке горького, где она говорила ему, что будет любить вечно, и в ответ слышала такие же обещания,
вспомнил и свое возвращение из армии...ни говоря ни слова, она бросилась к нему на шею, и как стояли они на перроне, пока толпа, идущая на следующий поезд, не заставила их очнуться от этого поглощающего чувства, которому он не видел подобных более никогда в жизни, вспомнил свадьбу...многое прошло перед ним, пока не наступило утро. Когда он, с дикой головной болью, поднялся и прошел на кухню, он увидел Ее...
нет, уже не свою надоевшую и и знакомую жену, а ту девушку, с которой он целовался 20 лет назад в парке...
- Милая, прости...пожалуйста
Она молчала.
Когда, разрываясь от желания закричать от напирающего понимания невозможности возврата, подошел с ней ближе, она обернулась...и в глазах ее он увидел только презрение, сожаление...но сдаваться он не собирался.
-Любимая, помнишь...
-Бля, да уйди ты, дай хотя б немного от отдохнуть...
И он ушел...достал из кармана сигарету и отправился на балкон.
По пути он нашел на подоконнике ручку и, разорвав пачку, найденную в кармане, принялся писать что - то на получившемся развороте...затем спокойно прошел на балкон, чиркнул зажигалкой, затянулся и посмотрел вниз...а там шли десятки таких же, как он сам, забывших или не желающих вспоминать о том, как они жили, довольствуясь в лучшем случае тем, что впускают в этот мир и ставят на ноги тех, кто когда - то займет их место...у него детей не было - не сложилось.
С каждой затяжкой ощущение безвозвратно ушедшего счастья проникало в него все глубже. Сигарета обожгла пальцы, и он выронил ее на холодный кафельный пол...встал на поручень и спрыгнул..
На месте происшествия приехавший наряд милиции обнаружил два трупа - Симонова Александра Васильевича, 38 лет, программиста, и его жены, 39 - летней домохозяйки, сжимавшей в руке разорванную сигаретную пачку...бытовуха.