Похмельной жаждою томим
Я в чайхане решил испить
Шурпы из глиняных пиал.
Верблюд мой горестно взалкал.
Мой караван в два дня отстал,
Когда в кишлак я прискакал.
Аллах мне милость ниспослал
Явив оазис средь пустыни
Верша перстами золотыми
Он мне дорогу указал

Забил гашиш я в трубку туго
Рассевшись по-турецки, словно Будда
Вдыхал я сладостный  Памир
И услаждал меня зефир
Чудесным песнопеньем птиц прелестных
И дивной красотой прелестниц местных
Их девственный нектар меня манил
И он меня с ума сводил
Пока вдыхал я в предвкушенье
Моих телесных прегрешений

Я заплатил большой калым
Немало положил алтын
Чтоб лунноликая Айша
Вино с гашишем поднесла
Фигурой статна, хороша
И с кожей  мраморной смугла
Она расселась на подстилку из татами
И принялась ласкать меня губами
В объятьях страстных рук сплелись
Мы камасутре предались.

Когда кумар рассеял дым
То мир увиделся иным -
Исчезла милая Айша
Всю ночь с которой согрешал
Исчез кишлак и чайхана
Я был один среди бархан.
Верблюд под ношею тюков
Уже ушёл в мир вечных снов
Освободясь от жизненных оков
Он видел свет иных миров.

Под щедрым солнцем, средь песков
Барыга алчущий стенал
И взор уже не ублажал
Забитых планом сундуков,
И прочим хламом, что лежал.
В своих руках Коран сжимал
Небесной истины толмуд.
И караваны барахла -
Разбросанные там и тут
Мираж пустыни забирал.