Иринна Барисанна

«Все это ожившие хайки»


«Радужное настроение оттого,
что ты ни как не можешь понять,
где ты распространился»


Видит он себя стоящим на остановке и думает: «Когда же бля перестанут троллейбусы приататься от меня? Я нах уже двадцать минут стаю здесь, а их все нихуйа нет. Хотя, конечно они чисто теоретически есть, только подъезжая к остановке, где я стою, они беспалива выключают фары, габаритные огни и свет в салоне и тихохонька шепотом проезжают мимо, что бы я их не заметил». На тридцатой минуте ожидания ему стало просто обидно. Но всеже даждался падла. Маладец!
«Глядя на плакатик с поздравлениями от мэра города с каким-то праздником, который был приклеен к стеклу, вместо поздравления увидел и начал читать собственный некролог. Вы когда-нибудь читали собственные некрологи? А я прочел! Удручающие зрелище, и в то же время, до неприличия смешно. Особенно, когда медленно и не спеша начинаешь раскачивать головой в разные стороны. Мир слегка размывается и велосипедиков вокруг тебя становится все больше, и ты можешь сесть на любой из них и помчаться. ВЕЛАСИПЕДИКИ – эта кагда тибе пиздата и тебе ваще все по кайфушечке. ВОТ. И почему-то сигареты курятся намного быстрей. Казалось бы, идешь очень медленно, точнее не спеша, и время вокруг тебя неспешно шевелится, а сигареты все равно летят одна за одной. И что самое интересное – количество выкуренных сигарет прямо пропорционально количеству красивых женскихзадниц. Это мой город! И тут совершенно неожиданно  вырастает передо мной женская фигура и начинает со мной разговаривать. Только спустя минут пять она начала вырастать и в моем сознании. Попросту сказать я только тогда начал ее слышать и что самое интересное слышать, то что я ей уже в течении пяти минут отвечаю. Еще через какое-то время я понял, с кем я говорю. Это была подруга Кырки, мы как-то у нее бухали, да и она потом у меня зависала. А о чем мне с ней говорить?  Да и не хочу я сейчас языком молоть. Почему-то захотелось тихо сочинить пару японских стихов. Да, хайку – это то чего мне не хватало. И именно в этот момент она начинает говорить мне о какой-то своей контрольной работе, там она, дескать, проектировала беседку в японском стиле. Вот. По-моему в тот момент мои мысли были материальны. Иначе бы с чего она начала меня пичкать самурайской символикой? Слава яйцам она вышла и теперь мне никто не мешает придать сладостному лицезрению и сочинению прекрасных трехстиший.
                        Одинокий путник, вдохнув цвет сакуры
                        Оседлал своей мыслью велосипедик -
                        Достойный путь самурая.


Непредсказуем момент накура. Сижу я на работе – никого не трогаю, собираюсь по-тихому свалить домой, дабы удовлетворить свои духовные потребности, которые на работе никак не удовлетворяются. Речь идет о том, что бы пожрать и поспать. Но тут на горизонте мобильной связи появляется клоун, с просьбой, которая не составляет большого труда и лишних телодвижений. Я для него делаю то, о чем он меня попросил, с мыслью о том, что все-таки давно мы с ним не виделись – недели 2. После того, как я отдал ему бумаги, которые он просил меня распечатать, возникает вопрос, а что я собственно делаю на работе в столь погожий денек и тем более в тот момент, когда все порядочные падонки собираются накуриваться. Я в принципе и так собирался сегодня задвинуть на работу, а тут предлагают расширить сознание, да еще и в приятной кампании. Короче, не трудно догадаться, куда я пошел.
Повозка скрипит по дороге неровной
Два самурая навстречу победам спешат, это их кодекс
Хай-тэ, император, славим тебя.


Этот день был под эгидой мороженного. Столько я и за год не съедаю, а тут за вечер целых две штуки слопал. А все оттого, что клоуну придумалось заточить по морожке. Конечно, вкусно, но захотелось деликатесных  морепродуктов, и я стал точить сухарики с горчицей и хреном – любо-дорого. В часы нашего путешествия по городу, все было забрызгано интеллектом. Но главное, что мы с морожками не были похожи ни на пидароф, ни на наркоманов. Мы просто клевые парни, которые ждут троллейбус на автобусной остановке и слушаем о том, что люди иногда бывают белками. И о том, как на пиратском корабле пионеры тридцатых годов принимали в свои ряды Наташу Галкину, и Свету Петрову, повязывая на их худые шеи галстуки, вырезанные из кумачовой скатерти. А в задних рядах пьяные пионеры кричат, что, дескать, на хуй и пойдемте пить пиво.
Снег придорожный чернеет
Небо проснуться желает и сиротливо кричит
Сколько же можно ждать продолженья?

Бля я же да этого раза ничё не писал. Чеснаслова.