Крадущейся пехотной походной, в темнооливкой с иголочки форме ярким февральским утром февраля во двор военной части Пещеры Праотцов вошёл капитан доктор Шурик. Больше всего капитан ненавидел духоту, и теперь все предвещало нехороший день. Камни пещеры были пропитаны духотой и она преследовала капитана с утра, с того часа как он сел неподалёку то дома в рейсовую повозку номер 71 ,отвезшую ее в ненавидимый и великий город Иерусалим, откуда он добрался до старинного Хеврона через Кирьят Арбу попутками. В углу каравана ему было приготовлено место и он плюхнулся на услужливо пододвинутую фельдшером койку,ощущая себя полностью тортовым нести тяготы и лишения медицинской службы , одновременно наметил план действий на первый день . Пойти на кухню и запугать прапора командира, что если тот не будет посылать Шурику завтрак в постель то тот закроет кухню на фиг по санитарным показателям. Потом отловить водителя сверхсрочника Антона,толстого плутоватого украинца и поручить ему купит в сумерек у поселенцев и пронести в амбулансе пару бутылей виски и шестерик пива на Шабат а также моего желанию пузырёк Кеглевича укрепить разрешенное сладкое вино на шаббатней трапезе. И вот еще—приказать пацанам снайперам,залёгшим в двадцати метрах от медпункта стрелять потише,ведь будят же. Первая ночь выдалась беспокойной. Периодически слыхивали дуэли между перебегавшими от окна в окну зданий недалекого Хеврона и снайперами. Тяжелые пули винтовочкой Barrett выбивали из бетонных блоков брызги искр. С трудом забывшийся неспокойным солдатским сном Шурик был и разбужен очередной очередью калаша неподалёку и в ярости выскочила трусах во двор части и стал палить в сторону бетонки, прижав приклад М16 к живот,чем вызвал нескрываемое уважение бойцов кухни,бывших кавказский уголовников Арсенчика и Гиви, которые призвались в армию, избежав тюрьмы за мелкий бандитизм на улицах городка Хедера. Или служба в пограничной охране или пару лет в тюрьме.типичный выбор бойцов МАГАВа. Кстати,многие из них не избежали тюрьмы. Правда военной .Арсенчик даже пожарил доктору омлет посреди ночи,высказав уважение. Вечером встречали Шабат всем батальоном, молодняк распевал песни речевки, замкомбата благословил вино и хлеб, пригубив из чаши. Позже Шурик и водила Антон добили бутылку когорт в уголке стола, обильно и незаметно разбавив его незаметно пронесённым Кеглевичем. Заметно подобрев, и они присоединились к пению,не зная слов, они пропевали слова группы Любе. Следующая ночь прошла тихо. Вороватый кухонный прапор марроканец Шимон послал Шурику и Антону тарелку жареных куриных грудок. Антоха достал принесённый из последней побывки шматок сала. Добив вдвоём 0.7 красного Джони Уокера захрапели на соседних койках. Их богатырский сон был нарушен по утро шабаша срочным броском на амбулансе.по рации получили вызов на перевёрнутый арабский микро автобус неподалеку. Как правило местный Красный Полумесяц непрезжал на такие случаи,предпочитая заниматься перевозкой смертников и боеприпасов в амбулансах и как всегда вызывали армию. Примчавшись, обнаружили перевёрнутый на крышу Форд Транзит в полной темноте улыбающегося усатого мужика. Фельдшер осмотрел его—ни царапинки и даже 120 на 70 и пульс 60. С уважением попрощавшись зо звероватым арабом,вернулись на базу. Но самое интересное началось на исходе субботы, когда на съемном СААБЕ появилась корейская съемочная группа Лин Сунь Вынь и пара молчаливых корейцев.но об этом в следующей главе.