Иду однажды по рынку в Тегеране, просто смотрю, никого не трогаю и тут слышу: «Эй, шурави, падхады, дарагой!». Подхожу к бородатому продавцу в афганской феске, говорю, типа, почему ты меня «шурави» назвал? Отвечает: «У тэбя, дарагой, глаза зелёный, у шурави глаза зелёный!». Ну, хуй с тобой, говорю – буду шурави.

Разговорились на ломаном русско – английском диалекте. Оказалось, мужик этот –  бывший душман, раньше в Афгане с нашими воевал. Спросил меня, не был ли я в Афгане. Отвечаю, что нет. (Я был принципиальным противником афганской войны и когда меня призывали в армаду, я в анкете упомянул о наличии родственников за границей – двоюродные дядька и тётка в Шербуре, Франция. А у кого родственники за границей были, тех коммунисты в Афган не посылали – боялись как бы те к духам не переметнулись).

Мужик этот, после того как наши ушли, посрался с талибами, забил на всё и уехал сюда, в Тегеран, шапками торговать. Зарабатывает по афганским меркам достаточно и почти всё шлёт домой, потому что в Афгане с работой полный пиздец. Поговорили за жизнь минут двадцать, я предложил выпить (у меня спирт с собой был во фляге), но он сказал, что мол не может – работа, а вместо этого уговорил меня шапку у него купить. Ну, я и купил. На свою голову. Такую шапку, что спецназ и террористы носят – с прорезью для глаз. Ох, аукнулась мне потом эта шапочка, ёб её мать.

Гостиничный  номер, где я жил, был похож на обычный постсоветский, середины 90-х – ничего особенного. Если бы не одна техническая деталь – деревянный кондиционер. Охуенно здоровый фанерный ящик с дырками, наполненный стружкой и всевозможными древесными опилками. К нему подводится водопроводная вода и внутрь вставляется бытовой вентилятор, тогда вся эта суперконструкция начинает охлаждать воздух. К слову, охлаждает хорошо, но только опилки раз в две недели менять надо, а то если проебать, и они завоняются, то потом заебись уже не будет.

Главная проблема для белого человека в Персии – это жрачка. В отеле: баранина и курятина. От курятины на третий день начинает тошнить, а баранину вообще есть нельзя. Дело в том, что бараний жир имеет одно неприятнейшее свойство – со временем он откладывается в потовых железах человеческой кожи. И если баранину каждый день потреблять в течение двух недель, то всё – пиздец. Жир этот там укореняется и человек начинает вонять что твой баран. Чтобы так не рисковать, я старался налегать на гарниры, но их там всего три вида: зеленый рис, красный рис и желтый рис, правда, иногда давали голубой, но это не важно, поскольку на вкус – это одна и та же хуйня.  Так что приходилось подъедаться предусмотрительно привезенным из дома салом и прочими родными вкусностями.

Со спиртным еще хуже, чем с хавчиком – его просто нету. Мудак Хомейни ввёл после Исламской революции сухой закон, и теперь все местные, равно как и приезжие, сосут хуй и в будни и в праздники. Самое главное – что и привозить нельзя – даже для себя. Но меня-то хуй остановишь. Я когда в Тегеран летел, то разделил имеющийся у меня спирт–ректификат на две части (я взял именно спирт, поскольку в водке 60% воды, а нахуя мне с собой воду возить?).  Легальную половину спирта я смешал с пепси-колой (50 х 50), залил обратно в двухлитровые бутылки и положил в сумку. А большую, нелегальную часть, в поллитровках, я спрятал в заднем техотсеке, возле 72-го шпангоута. А уже потом, в Тегеране, постепенно выносил из самолета между очередными полетами. Я, конечно, в силу широты славянской души, пил не сам, а с местными (когда их не видело собственное секьюрити), и поэтому спирт быстро кончился. Но потом, слава Аллаху, власти издали какое-то постановление и спирт в аптеках стали продавать без рецепта. Ну, тут я показал им, блядь, что такое есть настоящий праздник, а не какой-нибудь там курбан-байрам.  

С бабами проблема как и с едой – они, вроде бы и есть, а выебать некого. Проституции нет! Почти всё бабьё сплошь укутано черными покрывалами. В автобусе мужики сидят на одной стороне от прохода, тетки – на другой, как негры в Америке при Ку-Клукс-Клане. Норма закутывания баб в балахоны определена Исламской революцией, дабы их крокодиловость не отпугивала иностранных специалистов (типа меня) и потенциальных инвесторов. Да, оно и правильно. Как представишь, какие могут быть запахи в сорокаградусную жару у бабы под этим брезентовым мешком – так и всякое либидо испарится. Выпьешь спирто-колы на ночь, закусишь зелёным рисом и ну их всех на хуй этих баб.  

Наихуевейшая ситуация в Иране сложилась также и с управлением персоналом. С человеческим фактором, бля. Там есть три категории людей. Две более-менее нормальные, но немногочисленные: те, кто помнит Шаха с американской гегемонией и те, кто родился намного позже революции и снова видел телевизор. И третья, бОльшая  часть, которые застали Исламскую революцию молодыми (да, собственно и делали её), и они – это полный отстой. Именно такие работнички  у меня и были. Да, то, что наебать белого человека является добродетелью и прописано в коране, это я понимаю, это – святое. Но они же и друг друга наебывают как не родные. Есть такая пословица – один с сошкой, семеро с ложкой – так это про иранцев. Работать никто не хочет, понимать что ему говорят не желает, как гайку на самолете покрутить, так все по нычкам разбегаются, а как пурпурный рис рубать – это они тут как тут. Бывало соберу бригаду, дам задание, «понятно?» - спрашиваю. «Понятно». Через пять минут прихожу – этот уже жрёт в пилотской кабине, будто не жрал никогда, тот спит где-то в салоне на полу, а третий в тени заклылка улёгся и в хуй не дует. Приходится поднимать за шкирку, ставить на ноги и орать во всё горло: «Эй, мистер, ёб твою мать, я что сказал делать?». Тогда понимают, а иначе ни в жизнь. Вобщем, проблемы с людьми большие.      

Но самая большая напасть в этой стране – это всеохватывающее местное исламское КГБ. Стражи революции и добровольные сексоты. Процентов 30-40, пожалуй, или стучат на соседей из идейных соображений или стучат для того, чтобы на них те раньше не настучали. Тридцать седьмой год, бля. КГБ вроде бы и грозное, и с оружием ходит, и занданы для нарушителей имеет, но на проверку – одни ссыкливые пацаны. Когда я уже возвращался, то решил из Тегерана прямиком в Киев рвануть, а потом уже в Донецк на своем самолете, чтоб побыстрей было. Прохожу контроль в аэропорту. Проверяют человек пять. Увидели на экране монитора отвертку мою любимую на дне сумки, зассали, блядь, говорят, мол, покажи что такое (отвертка, кстати, чудесная, со шлицами под ключ, капоты газогенератора откручивать можно). Ну, я без понтов, открыл сумку, роюсь на дне, достаю отвертку. И надо же такой хуйне случиться, что отвертка зацепила шапку для спецназа и та рядом упала на пол. Ну, я её поднял, разгибаюсь и вижу – пиздец. Пять проверяющих врассыпную как зайцы съёбывают, только пятки сверкают. Через минуту навели человек десять с автоматами, глаза у всех перепуганные, морды серые, думали террориста поймали, ссыкуны.

Сука, битых полтора часа объяснял этим долбоёбам откуда эта шапка у меня и что я не террорист с отвёрткой, а инженер иностранный, приехавший их страну из разрухи поднимать. Пока растолковывал мой самолет упиздил на хуй в Киев. Следующего пришлось четыре дня ждать, платить за отель и хавать цветной рис.

Ну их нахуй, не ездите никогда в эту страну. Дома лучше.