Этой осенью летели из Северной Европы домой, в Украину, и прямо над территорией Белоруссии двигатель скопытился, скурвился и предательски заглох (минская зона ответственности). Ну, ситуация штатная, аэробус (или как у нас говорят «летающий компьютер») и на одном моторе может хуярить долетит домой, но командир принял решение садиться в Минске (или Менске, а может быть Мёнске, хуй там разберёшься без словаря). Вынужденная так вынужденная.
Взлетали мы из Хельсинки, и толи гэсээмщик заправил некондиционный керосин, толи разбавлял водой, толи ещё какая-нибудь была фигня, но факт остаётся фактом – умер левый двигатель над белорусским раздольем. Всю жизнь русские обзывали финнов чухонцами, я, естественно, был против такого ласкового прозвища, хотя после данного случая я начинаю сомневаться (чухонцы они или финны), ещё один такой случай с незапуском мотора по их вине, и они навсегда навлекут на себя звание чухонцев (при этом занимая первое место в мире по богатству). Хуй их проссышь.
Это мой четвёртый полёт с отказавшим двигателем. Три раза летели дальше, а четвёртый раз вынужденная посадка. Да пусть хоть все моторы откажут, экипаж опытный, спланируют без двигателей (ну, может, недосчитаются трёх стоек шасси – ерунда).  И самое главное –  меня бог защищает, любит и лелеет (которого, как общеизвестно, нету).
Нет, я, конечно, знаю некоторые слова на местном белорусском диалекте языке, всего слов пять, а именно: «шмат» - свиное сало с прорезью, «жывёлы» -  представители всего животного мира (окромя человека), «сябры» -  уменьшительно -  ласкательное прозвище местных аборигенов, «ахвёры» - жертвы беспощадного чиновничьего режима при Лукашенко (которого я, мягко говоря, ненавижу), и, наконец «чавунка» - кольцевая железная дорога малого диаметра. Я, конечно, мог бы скомпилировать нечто вменяемое, похожее на предложение из пяти слов, мне известных, но я, всё же, разговаривал на русском. Как ни как, язык межнационального общения (мать его так).
Я ни разу не был в Менске, и вообще в Беларуси, знаю только, что здесь родина олбанского языка, недалеко тут, в Бобруйске (архаичная молодёжь и допотопные старушки на нём частенько гутарят). Что за республика страна такая, без ста грамм – непонятно (со ста граммами, ещё более непонятно). И над этим возвышается, возвеличивается и сияет богом данный царь (ни принц, ни король, а обыкновеннейший царь).
Пришлось вспомнить историю всего белорусского племени народа, пока заходили на вынужденную (и до посадки ещё минут пятнадцать оставалось),  чтобы быть вооружённым в белорусских вопросах индивидуумом («сябром» – по-ихнему). Итак, песни я, кажись, знаю: «Касив Ясь канюшыну», «Лявониха», «Вы шумитя, шумитя нада мною бярозы» и, пожалуй, «Стоит над горою Алёша, в Болгарии русский солдат». А может это русская песня? Русская, белорусская –  какая хер разница! Так, с песнями разобрались, теперь книги. Янка Купала – всемирно известный поэт (или поэтесса – чёрт его разберёт),  Якуб Колос – всемирно известный писатель (самоликвидирован коричневой чумой) и Франциск Скорина – всемирно известный чародей и алхимик (он палками загонял белорусов на Запад, к западным ценностям, но скоропостижно умер, так и оставив Беларусь гнить в Варшавском Договоре). Ну, оставил и оставил, хуй с ним! А, ещё! Улица есть под аналогичным названием (имени прохиндея Скорины) и единственная, которая мне известна.     



Ебался как-то я с одной белорусской, девушкой из Пинска, давно это было, но может пригодится. Это произошло, когда советская власть с треском пошла на хуй провалилась (в чём я принимал самое активное участие), а власть царя-самозванца ещё не начиналась (будущий царь в колхозе навоз убирал). Да. Я, всё-таки,  чувствую (иногда) часть своей вины, если бы мы Советский Союз не разваливали, то никакого царя не было бы (царь так бы и остался дерьмо убирать, ну, может, подрос бы чуточку, бригадиром  сделался, на ассенизаторскую машину пересел вне очереди – в селе это почётно – но дальше, ни-ни).
Ах, да! Про белорусскую девушку. Лето, солнце, море, купайся – не хочу. Я только приехал, не успел осмотрелся, и знаете куда она меня повела, перво на перво? В аптеку! Покупать тридцать гандонов презервативов (в пачках по десять штук). Три пачки я купил (и это на шесть дней отдыха), трахайся – не хочу, с ума можно сойти! У них что, кондомов не хватает на белорусскую шоблу, что ли? В Украину надо ехать? Хуй его знает. Я считал себя крутым пацаном, в те года (да, и, сейчас считаю). А что? Недавно победили в войне с коммунистами, как ни как, шесть лет (1985-1991), стряхнули оковы рабства, и, главное, мне медаль дали! Как она сияла на солнце, глаз не отведёшь, отполированная бронзовая краска! Наверно, дорогая…Клянусь, я бы ещё за такую медаль  в одной революции поучаствовал!
Через сутки я решил сваливать, а если я что-то решил, то это всё! Как она плакала, умоляла не уезжать, презервативов, говорила она, хватает, но я был непреклонен (в душе мне тоже разрыдаться хотелось), но я держался, не показывал, что я сентиментальный человек (педерастов коммунистов это не касается).  Да, и, вообще, насторожила меня тогда девушка, представляющая белорусский народ. Где романтические переживания? Где «ахи», «охи», «вздохи», где поцелуи под Луной, где это всё? У украинских девушек это всё есть (ну, по крайней мере, тогда было): и «ахи», и «охи», и «вздохи под Луной». Чёрт поймёт этих лярв девушек!
Ах, да, чуть не забыл, про народ! Ну, как же мы про него забыли! Народ тут – самая главная проблема, вытаскивать народ за уши – сволочная и нудная работа. Этот народ только три года был правильным и вменяемым, на зоре вседозволенности независимости, а потом быстро скурвился, выбрал неправильного кандидата в самодержцы и до сих пор остаётся в жидком говне (уже восемнадцать лет, целое поколение). Может это не демократично, но я, вообще-то, считаю, что народ надо воспитывать (особенно это касается трёх народов из восточно – славянской ветви: русского, белорусского и украинского). Ну, русский и украинский народы каким-то образом в демократию пролезли (хотя и без мыла), а вот белорусский народ, остался таким же, как и был (в совке). Ну, что можно делать с такими народами? Когда уже все перечисленные средства  исчерпаны? Я, лично, считаю (и это объективно), что народы надо просто бить, наказывать физически (как мамаша первоклашку), но не сильно больно, а так – терпимо (не сила удара имеет значение, а неотвратимость, через определённые промежутки времени). Так за пару-тройку лет битья из белорусского народа новый народ выйдет (без совковости, скупердяйства и подхалимажа перед генералиссимусом).  Но, одна оказия оказывается есть: кого можно заставить целый народ перевоспитывать? Ведь это же нужен такой же, как генералиссимус Лукашенко? Приехали, ёб твою мать!
Вот, что я подумал о белорусском народе за 15 минут перед вынужденной посадкой. 
Сели, рулим. Про аэропорт «Менск» я когда-то читал, что он был возведён в момент классического безвременья (1993 год), когда не то, что выпить, закусить было нечем, зато все дышали полноценным воздухом свободы. А это куда важней (я, например, ел один раз в четыре дня, и доволен оставался).     

Уже давно замечено, что у белорусского народа внешние данные (надбровные дуги, портрет лица и улыбка) предопределены тем, кто управляет сябрами в данный момент времени, чем жёстче диктатор закручивает гайки, тем лицо стандартного белоруса приобретает какой-то дебильноватый оттенок с элементами улыбки на лице, и чем сильнее закручивание, тем шире улыбка. И обратный процесс. Ослабление закрутки гаек (а иногда и полное отсутствие) приводит лицо в норму: дебильноватость исчезает, улыбка пропадает, надбровные дуги распрямляются и появляется арийскость. Именно в таком состоянии лица я трахал ебал белорусскую девушку (один раз), потом мне надоело, и я свалил домой.                     
Из иллюминатора я увидел, как пожарная машина медленно-медленно ползёт за нами. Свежевыкрашенная, изящная, заграничная (вообще-то, если у самолёта останов двигателя, то все пожарные машины ожидают на полосе), но у белорусов-то один экземпляр машины (как видно), и то куплена за кордоном втридорога (кто-кто, а я знаю, как это делается). Уже десять лет сябры ничего промышленного не выпускают  (после прихода генералиссимуса), он же все мозги белорусам засрал. Где МАЗы? Где БЕЛАЗы?  Где трактора? А мотоциклы  где, «Мински»? Исчезло все. Россияне захапали наводнили дешёвым автопромом всё на свете (дёшево, но сердито, а что чинить приходится на каждом углу, так это россиян не ебёт). Сало, масло да молоко кислое – вот, что осталось нынче в Беларуси, а по большому счёту – ничего. Теперь сябры пытаются из этого «ничего», сделать «что-то». Им и так вольно дышать не дают, Лукашенко запретил. Йёбана в рот!
Пассажиров хоть дали выгрузить, и на том спасибо. Я не знаю, заполняли ли карточки временно въезжающего, или нет – это уже не моё дело, но судя по общей нервозности – заполняли (а может это оттого, что двигатель отказал, хуй знает). А экипаж давай по-полной допрашивать, и куда летите, и сколько на борту человек, и цель прибытия. Всё же ясно, вынужденная посадка! Ан, нет! Поналезло их – уйма (человек двадцать): пограничники (с собаками), таможенники (с котами) и демиурги (с обезьянами), и у всех милейшие улыбки на устах (прямо аж дурно делается). И тут я вспомнил белорусское правило, насчёт затянутости гаек, и какие улыбки могут после этого случится, заулыбался и успокоился. Только жалко стало белорусов, они и без генералиссимуса жили скромно, а с Батькой и подавно. Когда ж это кончится, блядь. Опять революцию делать, что ли?
Я бы фотографии разместил, но мне их запретил делать «мужчина в сером» (комитетчик или как там эта структура называется). Белоруссия единственная страна государство территория в мире, где запрещено фотографировать аэропорт (не «аэропорты», а «аэропорт» – он один на всю Беларусь)! А что? Построить аэропорты в Могилеве или Бобруйске, оно им надо? Бабушки будут колхозные в валенках летать, что ли? Да, и денег нет у простого белорусского народа, я тебя умоляю.
Я уже не стал доказывать, что американские спутники практически всё видят (даже ржавые болты на самолётах), да и через два часа мне всё равно улетать из «гостеприимной Белоруссии» (так написано в проспекте), лайнер уже вылетел с Украины, резервный. Не знаю как во всех аэропортах, но в цивилизованных странах фотографировать вокзалы можно (это даже приветствуется, это не какой-нибудь Свазиленд, Буркина Фасо или Незнамочто). Это там, в Африке, премьер-министр очередной какой-нибудь Свами Третий удирает от населения в аэропорт (прихватив с собой любимых министров в консервированном виде), вот, где нужна полная секретность аэропортов, чтоб негритянская голытьба до них не дорвалась. А то если дорвётся и премьер-министру будет хана и консервированным начальникам.

Александр Григорьевич, конечно, министров не хавает, слава богу, но в тюрьму засаживает. Хоть не людоед, и то, хорошо.
А некрасивый, мама дорогая, даже ужасный, ну как можно такого в вечные генералиссимусы выбирать? У белорусов, что повылазило? Сорок лет Лукашенко стукнуло (когда он выдвинул свою кандидатуру в президенты) и уже был лыс! Нет, я ничего  не имею против лысины, лыс так лыс, но надо же народу правду говорить, а не прятать баранью голову под шапку, фуражку или три волоска клеить от бровей до бровей. И так бацько во всём: от хамовитой плешивости, до воровства с Минского Автомобильного Завода. Уже разбазаривать нечего, уже всё сатрапы лукашенковские спиздили. Ибо нехуй.
Таки выяснилось, что с проспектом Франциска Скорины приключилось, его переименовали, рассказал мне улыбчивый авиатехник (когда он рассказывал, ухмылка становилась всё шире и шире, лучше было б не смотреть, а то сам заражусь). Проспект сделали имени Независимости (черт знает от кого). Может от Европейского Союза? А Франциском Скориной нарекли какую-то третьеразрядную улицу на задворках белорусской столицы (спальный район), там живёт в основном убитый народ, которому один хер: Скорина там или другой какой мудак. Им всё равно.
У нас, в Украине, свобода, демократия, уже четвёртый президент к власти пришёл (а скоро будет пятый – Кличко), а здесь же как-будто попал в резервацию, в семидесятые годы (только не Брежнев свисает с постеров, а Александр Григорьевич), даже не дали генералиссимуса сфотографировать на десятиметровом плакате, навешенном на аэровокзал (всё тот же дядя). Эх белорусы, белорусы, мы то уже прошли огонь, воду и медные трубы, а вам ещё предстоит.
На запасном самолёте улетали домой. Хоть толкотни не было, всё чинно произошло. Провожали нас техники, как лучших друзей. В Украину. Там, где все равны перед законом. И, всё равно, все авиатехники анатомически патологически улыбались, и никто не хотел работать (как в мусульманских странах), а зачем? Лукашенко всё за всех решает, дембель в маЮ, всё по хуЮ (как говорили у нас в армии), и хоть трава не расти.
Так, что, товарищи, господа, ни ездите в Беларусь, не надо (даже с остановкой двигателя), она ещё недоразвилась, вот когда самый главный генералиссимус в ящик сыграет и народ потихоньку начнёт работать, тогда пожалуйста, а так, ну его на хуй.