Через неделю работы в дружном коллективе медцентра под руководством Ирины Анатольевны и решил увольняться. Мне не нравились все эти эксперименты с дитилином, который сам по себе антиалкогольным препаратом не является. Я полистал несколько руководств для профессиональных врачей наркологов и пришел к выводу, что существуют и другие, достаточно эффективные, но гораздо менее травматичные для психики пациентов методы лечения алкогольной зависимости. Словом, я зашел в кабинет Ирины Анатольевны  и изложил  ей все, что думаю по поводу столь широкого применения дитилина в их мед.центре.

-Ну, хорошо. Не нравится вам работать с дитилином, ну и не работайте. Боитесь, наверное?  –Не то, что боюсь, а просто к такой процедуре пациента надо заранее готовить. Чтобы перед приходом к доктору не ел ничего с утра, и даже зубы не чистил. А тут я откачал одного, а он с кушетки встал, и жвачку из рта на пол выплюнул. А если бы я ему амбушкой жвачку эту в бронх загнал? Я его спросил – это что такое? А он – а меня не предупреждали по телефону, что с жвачкой нельзя на кодирование приходить.

-Это ваш недосмотр, доктор, а не диспетчеров. Всегда можно нарваться на неадекватного пациента. Но я вам предлагаю пока не увольняться, а поездить на вызовы, если уж вам так не по душе работа в кабинете. Вот, кстати, вызов у меня еще с утра лежит. Девочка запила, двадцать шесть лет ей. Проживает недалеко, всего то две остановки отсюда на метро. –Я на машине. – Вот и чудненько. Запишите ее адрес, возьмите все необходимое на складе для выведения из запоя, и поезжайте. Вы, вообще то, всему нашему коллективу очень понравились. И мне тоже... Ирина Анатольевна сидела в кресле в коротком халатике, положив ногу на ногу, демонстрируя крутые бедра в черных колготках, и многообещающе улыбалась. Я несколько смутился и вышел из ее кабинета.

Вскоре я уже нажимал кнопку звонка на двери нужной квартиры. Мне открыла молоденькая домработница. –Раздевайтесь и проходите скорее, доктор. Ей так плохо. Вот ванна, а вот полотенце. Я помыл руки в огромной ванной и прошел в роскошную спальню. На постели лежала плачущая пациентка.

-Здравствуйте, я доктор. Приехал помочь вам выйти из вашего состояния – бодро начал я.
-Как вас зовут? – еле выговорила она.
-Михаил.
-А меня Вероника. Я пью потому, что меня бросил муж. И пока он не вернется ко мне, я буду пить дальше, чтобы умереть от конъяка. Не надо мне ваших капельниц. Просто выслушайте меня и поговорите со мной. Деньги я вам за вызов заплачу. Сколько вы скажете, столько и заплачу. Я и так уже пять тысяч долларов гадалке отдала, за приворот. И никакого толку... А его новая пассия, школьница совсем, которую он сейчас в норковые шубки упаковывает, только названивает мне постоянно по телефону, и кричит в трубку – отъебись от него, старая сучка, он теперь мой. Забудь о нем навсегда! Старая сучка... Вот как она меня оскорбляет, а мне всего то двадцать шесть... И Вероника вновь зарыдала.

-Я все же предлагаю поставить вам капельницу. Почисть, так сказать, ваш ослабленный алкоголем и переживаниями организм от токсинов и шлаков.
-Боюсь я всех этих ваших капельниц и уколов. Не нужно. Лучше оставьте мне побольше таблеток для сна, и уезжайте. Я хочу поспать, но никак не могу заснуть. Все этот мерзкий голос его очередной любовницы, или кто там она ему уже приходиться, в голове звучит. И, чтобы хоть как то забыться, я пью.

-А вы с ним не разведены? -Нет. И детей у нас нет. Понимаете, доктор, мы прекрасно прожили вместе пять лет, пока вдруг его фирма резко не пошла в гору. У него появились очень большие деньги. И тут ему словно вожжа под хвост попала. Начал гулять, словно сумасшедший, и упаковывать школьниц в шубки, и бриллианты им дарить. Оставьте мне таблеток для сна, и поезжайте. Галя, моя домработница, с вами расплатиться за приезд. Сколько скажете ей, столько и заплатит. И она безвольно прикрыла ладонью глаза и замолчала.

Я оставил ей на столике у кровати горку витаминов и прочей ерунды, вроде пирацетама, произнес внушающим тоном, что это, дескать, очень сильные снотворные, и попрощался. На следующей день ее доставили в Склиф, в центр Отравлений. Об этом в наш медцентр по телефону сообщила ее домработница, Галя. К счастью, истерический псевдосуицид Вероники оказался лишь чисто женской попыткой лишний раз усовестить своего распоясавшегося мужа.