Как всегда утром в понедельник я лежал на работе, словно дохлый карась. В субботу было заебись, в воскресенье похмелился и вроде ничего, но понедельник…… Голос из селектора ввинтился в больную голову словно визг циркульной пилы.
-Эй, Радиоактивный, зайди-ка ко мне – дело есть.
Я закрыл голову руками и вжался в стол, насколько это было возможно. Меня толкнули в бок.
-Эй, Радик, тебя Главный вызывает.
-Хули ему надо?
Голос мой был жалок. Кое-как встал и обречённо побрёл в сторону приёмной. Сил не было даже на то чтобы ущипнуть секретаршу Ниночку за жопу. Наш модный литературный журнал «В зените славы» располагался на семнадцатом этаже высотки в престижном квартале города.
Из последних сил открыв дверь кабинета, рухнул в первое же кресло. Петрович оглядел меня укоризненным взглядом:
-Что, опять в субботу нажрался?
-Ну, дык это, Петрович, смотрины у меня были. Светка меня родителям показывала, женить на себе хочет.
-Ну и как?
-Как всегда. Нажрались с будущим тестем. Захотелось ебаться. Он пошёл тёщу ебать. Я к Светке, а она говорит что до свадьбы не даст – начал приставать к сестре. В общем, мутота это всё. А чё звал то, Петрович?
Петрович степенно подходит к бару, наливает до верху пузатый бокал коньяка и ставит передо мной.
-На, выпей, подлечись маленько. Дело серьёзное.
Хороший коньяк у Петровича. В голове прояснилось. Петрович нажал кнопку, и в дверях тут же появилось ебало Ниночки.
-Кофе принеси.
Я отхлебнул кофе, в голове стало совсем хорошо. Петрович откашлялся.
-Дело такое, Радик, надо взять интервью у Анны Аркан.
Я подавился кофе и нервно раскашлялся, задетый бокал покатился по столу и ёбнулся на пол. Но не разбился, на ковёр упал.
-Да ты ебанись, Петрович, кто же меня к ней пустит? У неё же охраны больше чем у президента, это же лицо российской литературы, совесть нации. А я кто? Рядовой журналюга гламурного журнала. Да не, Петрович, у неё же Путинская премия в области литературы, она кандидат на Нобелевскую в этом году, у неё два «Золотых Удава».
-Не ссы, Радик, всё уже договорено. Кстати, вы же с ней общались когда-то на удаффкоме..
-Ну, дык, Петрович, это ж было пять лет назад ещё в 2009 году. Я там кто был? Еблан, пишущий всякую хуйню, а она уже тогда была известным писателем. Я помню, как тогда все взахлёб зачитывались её новым романом «Директор преисподней». Не все, правда, хвалили, но, ты же знаешь, с гениями всегда так. А потом меня оттуда с треском выгнали….
Петрович остановил меня.
-В общем, хватит пиздеть. Завтра у неё выход в люди. Она в булочную пойдёт. Ну, там, на набережной, ты знаешь. У тебя две минуты. Не опаздывай.
Я ждал на пронизывающем весеннем ветру уже полчаса, её всё не было. Звезда, хуле. Это нам, шакалам пера, вечно ждать приходится. Наконец, появился эскорт мотоциклистов. Проехав метров пятьдесят, они остановились. Медленно подкатил длинный белый лимузин и мягко остановился. Из машин сопровождения сыпанула охрана и заняла позиции. На крышах соседних домов обрисовались силуэты снайперов. Где-то стрекотал вертолет. Из передней двери выскочил личный телохранитель в смокинге и раскрыл дверь, из которой появилась очаровательная блондинка с килограммовым изумрудом на шее. Царственной походкой она направилась к дверям булочной. Охрана меня тотчас же оттёрла, но она их остановила:
-Тут какой-то шелкопёр из журнала должен ошиваться, если это он, то ведите сюда.
Меня взяли и поставили прямо перед ней.
-Ты что ли из этого журналишки? От Петровича?
-Да.
-Петровича я помню, еблись как-то. Ну, ладно, давай спрашивай. Тока быстрее.
-Анна, Вы помните своё первое произведение?
-Это я сочинение в школе про Му-му написала. Только у меня там Герасим любил животных и собачек не топил. Он козу ебал, а чтобы она не лягалась, он обувал её в резиновые сапоги сорок третьего размера.
-За что Вы получили свой первый гонорар?
-А ты что, не знаешь что ли, педрило? Стыдно, бля.
И посмотрела на меня с таким презрением, словно на мандавошку какую.
-Первый гонорар я получила за «Директора преисподни». Кстати, сейчас по нему фильм сняли. Одесский оперный даже балет поставил. Не видел? Сходи, тебе понравится. Я тогда на тот гонорар Мерседес купила. Правда, разъебала его на третий день – блондинко, хуле. Но зато сейчас у меня этих Мерседесов пруд пруди – водителей не хватает.
-Помнится мне, на удафкоме Вас не очень жаловали, слова всякие говорили нехорошие.
-Да ты пойми, касатик, они же там не писатели, говно одно. Только у меня одной и получалось что-то стоящее. А вы же, мужики, завистливые все. Кааак же, баба, а лучше их пишет – ну вот говно из вас и пёрло.
-А сейчас Вы с кем-нибудь из них отношения поддерживаете?
-А чего ж не поддерживать, я баба не злопамятная. Вот водителем на этой машине у меня тот злобный, который меня сукой бешеной называл. Садовник у меня из ихних, повар оттуда же. Да я их всех на работу беру, если просятся. Вот ты хочешь ко мне на работу? Мне сейчас конюх нужен. Хули ты там в своём журналишке заработаешь? А у меня человеком будешь. Всё, время вышло. На тебе визитку, звони если на работу надумаешь.

Я шёл и досадовал сам на себя. Хотел поздравить Анну с Восьмым Марта, но так и не смог. Охрана вынесла меня прочь.
С праздником тебя, Анна. Баба, всё ж таки.